В галерее "На Солянке" открылась выставка молодых американских художников "T(H)ere. New York". По мысли кураторов, в роли которых выступило агентство ":марка: face: fashion:", выставка должна развеять расхожие представления об Америке, созданные масскультурой. ИРИНА Ъ-КУЛИК увидела тот утопический Нью-Йорк, о котором мечтают зрители MTV.
Проект осуществлен при поддержке Hummer, Kent, Beck`s."T(H)ere. New York" трудно назвать экспозицией современного искусства. Скорее это некое мультимедийное мероприятие, тяготеющее скорее к клубному, нежели выставочному формату. Дизайнер Константин Ларин (оформлявший российский павильон на последней Венецианской биеннале) снял в залах навесные потолки, обнажив серебристые трубы,— так, что чинная галерея стала походить на какой-то андерграундный ночной клуб. Видимо, таким образом он хотел воссоздать привычную среду обитания для привезенных авторов, большинство из которых существуют не столько в сфере современного искусства, сколько в области субкультуры: диджеи и виджеи, граффитисты, хип-хоперы и дизайнеры уличной моды.
Американские гости и вправду обживали московскую галерею как дом родной. Деррик Меландер забил брешь в стене плотной кладкой из сложенной стопкой старой одежды, создав нечто вроде клошарской крепости. Диджейка Roquette встала за привычный пульт, а под ее сет местные танцоры крутили брейк на оборудованном в галерее танцполе. Дизайнер Катя Бочевар получила в свое распоряжение настоящий кадиллак, который она не побоялась разрезать пополам так, чтобы казалось, что разубранное сусальным золотом чудовище "гетто-шика" въехало в галерею, проломив стену. Афроамериканец Стэнфорд Биггерс, подобно герою джармушевского "Пса-призрака" чувствующий себя последователем японской дзенской мудрости, устроил под лестницей пространство для медитации. Медитировать следует на видео. В одном из них художник позволяет японке в кимоно обрить свои великолепные дреды. В другом кропотливо, как мандалу в традиционном тибетском ритуале, выкладывает из разноцветного песка лихую разноцветную загогулину в духе хип-хоперских граффити.
Но даже препарированные Константином Лариным выставочные залы оказались все равно слишком респектабельными для уличной граффитистки Свун. Она разместила свои произведения в открытых по этому случаю подвалах галереи, составляющих, как уверяют хозяева выставочного зала, часть протянувшихся подо всей старой Москвой системы подземных ходов, по которым при желании можно дойти до самого Кремля. В этих самых подвалах Свун разместила свои эфемерные картинки, вырезанные из бумаги и энергично разрисованные черным фломастером. Тут есть черепа и кости, суровые представители угнетенного рабочего класса, инопланетные монстры и роковые девицы, словно сошедшие с байкерских татуировок, причем подобающая уличным рисункам крутость забавно сочетается с этаким девичьим изяществом вырезанных из бумаги ажурных силуэтов: ни дать ни взять снежинки из салфеточек для школьного Нового года.
Участники "T(H)ere. New York", конечно, вовсе не такая уж уличная шпана. Произведения многих из них уже есть в собрании серьезных музеев и галерей. Они и сами склонны к ностальгии по "настоящему" андерграунду. Так, например, видеоартистка Бек Ступак в Москве представила ремейк легендарного трэш-шедевра Джека Смита "Пламенеющие создания" (1961), за демонстрацию которого в Америке 60-х можно было угодить за решетку. Сегодня снимать и показывать фриков и трансвеститов можно, не опасаясь уголовных преследований, а музеи и галереи охотно предоставляют свои стены для граффити, изгоняемых с улиц, причем это происходит уже и в Москве, где выставка граффитистов недавно открылась в фешенебельном Центре искусств на Неглинной. Субкультурность "T(H)ere. New York", конечно, вполне ручная и гламурная, но зато она идеально соответствует ожиданиям от "молодежного искусства".
Но, пожалуй, самым сильным эстетическим потрясением был вскрытый после многолетней консервации и благоразумно не прибранный подвал. Валяющиеся на полу кипы полуистлевших советских книжек — журналы "Знамя", издания Ленина и произведения русских классиков, проржавевшая коляска от старого мотоцикла, граффити, прославляющие Виктора Цоя, плакаты, призывающие голосовать за давно исчезнувшие партии,— настоящая капсула времени начала 1990-х, эпохи, когда и у нас художники устраивали рэйвы и когда "дикую" креативную молодежь еще не успели приручить буржуазные галереи.