Прокатная десятка

Обзор «Ъ-Weekend»: «Трое неореалистических работяг под покровом ночи лезут на стену древнего Рима, чтобы, свесившись на тросах, изукрасить ее кровавой надписью — подобными антибуржуазными лозунгами были испещрены многие древние стены Западной Европы в дни волнений 1968 года — "Il sol dell’avvenire", "Солнце будущего". Так 70-летний Нанни Моретти эффектно вписывает заглавный титр в пролог своего нового фильма. Моретти, которого не зря называют итальянским Вуди Алленом, полвека ставит свои синефильские и политически ангажированные комедии о запутавшихся интеллектуалах…

В англоязычных странах фильм называется "Светлое будущее", в России же пойдет под заголовком "Великая магия" (великой магией, если кто не знает, когда-то величали кинематограф). Работяги из пролога неслучайно показались неореалистическими — это актеры, играющие в весьма колоритно стилизованном фильме о расколе, приключившемся в Итальянской коммунистической партии в 1956 году, когда венгры принялись валить памятники Сталину, после чего в Будапешт въехали советские танки. Сюжет фильма в фильме не столько дополняется, сколько дополнительно разукрашивается гастролями в Риме венгерского цирка, по приглашению местной партийной ячейки приехавшего выступить перед генсеком Пальмиро Тольятти. С клоунами или без, но для КПИ, до того 35 лет сплоченно следовавшей непререкаемым советским курсом, 1956-й действительно был переломным. Внутрипартийное брожение и грядущий раскол, по задумке автора этого политического опуса, должны воплотиться в судьбе его главного героя, секретаря райкома: не справившись с нарастающей многоголосицей мнений и прочими противоречиями внутреннего и внешнего характера, в финале он сует голову в петлю».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ-Weekend» «Цирк со слонами и коммунистам».

Кинопрокатчик «Атмосфера кино»: «31 декабря вся страна собирается отмечать Новый год. Две совершенно разные семьи тоже торопятся накрывать праздничный стол, открывать игристое и наконец-то отведать традиционный оливье, когда выясняют, что у них арендован один и тот же роскошный коттедж по системе "все включено". Отцы семей давно знакомы и не ладят, нужно решить, кто же останется в доме? Но именно в эту ночь в том же районе полиция ищет беглых преступников, поэтому семьи не могут разъехаться и вынуждены провести время под одной крышей. Пока отцы конфликтовали, пропали дети. Теперь им нужно сплотиться: найти детей, принять роды, обезвредить преступников и доказать друг другу, что самое главное в жизни — семья».

Обзор «Ъ-Weekend»: «Модена, к северо-западу от Болоньи, весеннее утро 1957 года. "Мама на самом деле не хотела попасть. Она нарочно промахнулась…" Энцо Ансельмо Джузеппе Мария Феррари, знаменитый гонщик, конструктор и основатель автомобилестроительной империи своего имени, сидит — как и во всякое другое утро на протяжении вот уже целого года — в фамильном мавзолее у могилы своего маленького сына Энцо и разговаривает. Сегодня он пытается объяснить мертвому мальчику, почему на рассвете, во время очередного кухонного выяснения отношений, его мама Лаура в порыве недобрых чувств выстрелила в папу из револьвера, который ей когда-то выдали для самозащиты. В тот же вечер за ужином с очень похожими отеческими интонациями Феррари рассказывает другому мальчугану, вполне живому и увлеченному рисованием, об устройстве двигателя внутреннего сгорания и обещает взять автограф у известного гонщика. Мальчика зовут Пьеро, его маму — Лина, и о том, что тайным главой их семьи является Энцо Феррари, еще с войны знает вся Модена — за исключением Лауры. Так, во всяком случае, принято считать. Как принято считать и что Энцо виновен в гибели своего друга, знаменитого гонщика Эудженио Кастеллотти, только что разбившегося на моденской трассе. Газеты пестрят заголовками: "Кастеллотти погиб из-за высокомерия Феррари", "Феррари — индустриальный Сатурн, пожирающий своих детей" и даже "Феррари — делатель вдов". Над компанией со вздыбленным вороным жеребцом на эмблеме и без того нависла угроза банкротства. Чтобы его избежать, нужно продать богачам как можно больше спортивных автомобилей, а для того, чтобы представить их во всей красе, как нельзя лучше подойдет победа в гонке Mille Miglia. "Тысяча миль" — легендарная еще со времен Муссолини трасса, проходившая через всю Италию по общественным дорогам при неизменном скоплении на обочинах восторженной публики, воспринимавшей гонку как чудо. Обратный отсчет начался».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ-Weekend» «Сбитый гонщик».

Кинокритик Михаил Трофименков: «Само оригинальное название фильма "Этот замечательный нож" — циничный парафраз названия шедевра Фрэнка Капры "Эта замечательная жизнь" (It`s a Wonderful Life, 1946), изначально провалившегося в прокате, но затем ставшего непременным "сладким пирогом" рождественских программ американского телевидения.

У Капры провинциальный праведник из городка Бедфорд-Фоллс собирался, отчаявшись в своих начинаниях по спасению малой родины от злыдня-банкира Поттера, покончить с собой. Но явившийся ему ангел-стажер демонстрировал герою, насколько хуже стала бы жизнь без него.

У Макинтайра роль праведницы выпадает старшекласснице в розовой пижамке Винни из не менее захолустного местечка Энджел-Фоллс. Честно говоря, никакой печати благодати на ней не ощущается. Так себе героиня молодежных комедий, все дурацкие подробности которых скороговоркой — режиссеру надо же как можно быстрее перепрыгивать из одной жанровой конструкции в другую — наличествуют на экране: от травли девушки по кличке Чудила до быстрого перепихона в кладовке, за которым Винни застает своего, условно говоря, жениха.

Да и ангел у Макинтайра почему-то радикально сменил амплуа. Теперь в белоснежном плаще ангела и столь же белоснежной маске по улицам Энджел-Фоллса шарится серийный убийца. Однако смелой Винни удается завалить ангельского маньяка в глухом лесу страшным разрядом электрошокера. Тем не менее жизнь ей настолько не мила, что она жалуется на нее неряшливо нарисованному северному сиянию и тут же оказывается в параллельной реальности, где маньяка она не перемогла».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ» «Ангельское наваждение».

Кинопрокатчик «НМГ Кинопрокат»: «Вася с Батей прожили в деревне всю жизнь. Но один не потушенный бычок нерадивого Бати оставляет сына и отца на улице без денег и дома. В отчаянии, они едут в город и находят единственное место, где можно находиться 24 часа в сутки — фитнес-клуб. Теперь сельской парочке предстоит стать своими в мире смузи и пилатеса и показать местным обитателям, что такое фитнес по-деревенски. И, конечно же, найти свою любовь».

Кинокритик Юлия Шагельман: «В отличие от большинства традиционных биографических фильмов, здесь главный герой, чьим именем названа картина, даже не сразу появляется на экране. Сначала мы заглядываем в домашнюю жизнь его друга Виталия. На дворе примерно середина девяностых, и дома у него, разумеется, бедность. Усталая мать чистит картошку и пытается уговорить двух взрослых сыновей найти работу, но Виталий наотрез отказывается идти в охранники на фабрику, где работает его отец. Свое время он проводит с друзьями, занимающимися, кажется, в числе прочего мелким криминалом, и на тренировках по дзюдо, в которых его родители не видят особого смысла.

Зато лучший друг Олег возвращается с очередных международных соревнований с медалью и подарками: провезенным прямо на себе спортивным костюмом и автомобильными дисками. Через несколько дней он женится: темноватая съемка ручной камерой сменяется на стилизацию под домашнее видео, запечатлевшее знакомые каждому зрителю, выросшему на постсоветском пространстве, ритуалы — выкуп невесты и т. п. На свадьбе звучат тосты о блестящих перспективах жениха в спорте и в жизни.

Перспективы обрываются разом, когда Олег с молодой женой попадают в автокатастрофу — она погибает, он теряет зрение. Еще один его друг по прозвищу Слон пытается угрожать водителю КамАЗа, которого считает виновником аварии, но это скорее жест бессмысленного отчаяния. А так "Крецул" — не то кино, в котором персонажи открыто выражают свои чувства. Виталий молча приходит к Олегу в больницу, без лишних слов выпихивает его снова на тренировки, с финансовой помощью Слона организует поездку на соревнования в Вильнюсе. Он становится для друга тренером, поводырем, опорой и практически его тенью. Когда Крецул получает предложение перейти в сборную России, Глигор следует за ним, хоть ему и предлагают позицию не тренера, а всего лишь сопровождающего».

Подробнее о фильме — в материалах «Ъ» «Признание в дружбе» и «После мрака драка».

Кинопрокатчик «Атмосфера кино»: «В канун Нового года, когда принято палить в воздух из бутылок шампанского, взрывать хлопушки и записывать тиктоки, есть те, кто не любит тиктоки и взрывы. Это амбарные гномы. Они мечтают о миске овсяных хлопьев и тишине. А любого, кто нарушит их покои и забудет покормить, ждет страшная участь. Они будут иметь дело с целым полчищем гномов, вооруженных садовым инвентарем и парои крайне обидных ругательств».

Обзор «Ъ-Weekend»: «Южная Корея, середина 1970-х. В прибрежном городке, где местные традиционно занимались морским промыслом, наступают новые времена. Недавно построенный завод отравляет морскую воду вместе с ее обитателями, и бригада ныряльщиц, добывавших с морского дна устриц, вынуждена переквалифицироваться: теперь вместо устриц они ныряют за ящиками с контрабандными сигаретами и золотыми слитками. После одного из рейдов вся бригада оказывается в тюрьме, одной только Чо Чун Джа удается скрыться. Спустя несколько лет она возвращается из Сеула с планами еще более масштабной криминальной операции.

Большинство российских зрителей "Контрабандисток", вероятно, придет в кинотеатр со слабым представлением о том, чем была Корея 50 лет назад. Погружение в стихию ретро наибольшее удовольствие принесло, кажется, художнице по костюмам Юн Чжон Хи, которая одевает героинь в цветные клетчатые панталоны, а героев — в рубашки с широченными воротниками. Персонажи, провинциалы в полуизолированной стране, тем более падки на яркие вещи, что до их захолустья модная одежда просто редко доезжает. О том, что можно достать в Сеуле, тут говорят с мечтательным придыханием, Япония и вовсе кажется другой планетой.

В целом, однако, режиссер Рю Сын Ван не стремится превратить свое кино в сугубо ностальгическое — в подборке саундтрека, например, нет особенного упора на ретрозвучание. Выбор такого времени действия обусловлен другими задачами. Во-первых, 1970-е — это совсем другая страна, бедная, застойная провинция, еще даже не начинающая готовиться к будущему большому рывку, который превратит ее в центр мировых экономических процессов и в самую модную точку мира. Во-вторых,— и это еще более важно — необычность фильма Рю Сын Вана в том, что его гангстерское кино не о мужском мире, но о женском. Именно за таким материалом режиссер обращается в прошлое — к профессии хэнё, то есть ныряльщиц за устрицами».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ-Weekend» «В банде только девушки».

Кинокритик Юлия Шагельман: «Брак Эммы и Дейва со стороны выглядит вполне благополучным: дом в пригороде, пара прелестных ребятишек и не остывшие за семь лет супружества чувства друг к другу. Но и они не избежали знакомой многим семейным парам бытовой рутины, слегка охладившей романтические порывы. Эмма слишком много работает и часто уезжает в командировки, оставляя детей и домашние заботы на Дейва, из-за этого у них не так уж много времени друг для друга. А вернувшись из очередной поездки, она с ужасом осознает, что забыла про годовщину свадьбы, в отличие от мужа и детей, приготовивших ей приятный сюрприз.

Это не такой уж страшный проступок для работающей матери двоих детей, но Эмма чувствует вину и хочет ее загладить, для чего предлагает Дейву провести вечер только вдвоем. Они поедут в город, "случайно" встретятся в баре шикарного отеля как незнакомцы и таким образом вернут свежесть в отношения. В общем, что тут может пойти не так? Но на свидание Дейв опаздывает, а в его отсутствие к Эмме начинает клеиться джентльмен с благородными сединами, ведущий себя чем дальше, тем навязчивее.

В отличие от простоватого Дейва зрители уже знают, что Эмме не впервой притворяться кем-то другим: еще в первых кадрах она ловко меняет свою внешность с помощью парика и косметики в туалете аэропорта. И летала она на самом деле не в другой штат, чтобы провести семинар для менеджеров среднего звена, а в Аргентину, чтобы убить там какого-то профсоюзного лидера. Потому что на самом деле Эмму зовут Анна, она наемный киллер, а роль мамочки из субурбии — ее прикрытие».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ» «Киллер на диване».

Обзор «Ъ-Weekend»: «Анна и Пьер ведут жизнь добропорядочного семейства: она — адвокат, он — бизнесмен, у них богатый дом в пригороде Парижа, скучные респектабельные друзья и очаровательные приемные дочки. Единственный возмутитель этого буржуазного спокойствия — переехавший к ним сын Пьера от первого брака, старшеклассник Тео, который не испытывает доверия ни к отцу, ни к мачехе и пытается привлечь внимание скандальным поведением. Пытаясь наладить отношения, Анна скрывает от мужа очередную выходку Тео, но, повязав себя с пасынком общим секретом, эта разумная пятидесятилетняя женщина неожиданно для себя оказывается в ситуации куда худшей: возникшая между ней и Тео симпатия быстро заходит слишком далеко — гораздо дальше, чем Анна могла бы предположить, и гораздо быстрее, чем она успевает понять, что происходит…

Снимая кино о вопросах морали, Брейя не становится моралисткой. Ее взгляд лишен осуждения — в этом ключевое отличие ремейка от "Королевы сердец" с ее более драматичным и однозначным финалом. Инцестуальный роман в "Запретной страсти" развивается естественно, как бы сам собой,— взглядами, жестами, недомолвками, прикосновениями. То, что параллельно со своими похождениями Анна работает как адвокат с девочками-подростками, испытавшими абьюз и насилие, говорит о ее лицемерии. Но Леа Дрюкер убедительно играет ее как женщину, которая ошиблась и сама не поняла, как это случилось. Ее взрослая, ответственная героиня, благополучно устроившая свою жизнь, в одночасье теряет контроль над ситуацией и оказывается совершенно растеряна: глупо улыбается, смотрит затуманенным взглядом и не находится с ответами на провокации Тео. Ее лицемерие — результат не злых намерений, не порочности, но слабости. Что касается второго главного героя, то и в нем есть парадокс. В исполнении молодого Самюэля Киршера 18-летний Тео ведет себя даже более противно, чем средний "трудный подросток" из кино».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ-Weekend» «Сын и мачеха».