Цена технического сбоя

Как стало известно “Ъ”, первый спор о получении клиентами Тинькофф-банка выгоды от конвертации валют в феврале—марте 2022 года дошел до Верховного суда РФ (ВС). В гражданскую коллегию передано дело Ильи Филимонова, требующего вернуть списанные банком €68,8 тыс., которые гражданин заработал по валютно-обменным операциям. Подобных споров только с Тинькофф-банком десятки, но судебная практика противоречива. Юристы расходятся во мнении о том, считать ли действия граждан, воспользовавшихся выгодными условиями, недобросовестными. Но все согласны, что банк в любом случае должен был обратиться за взысканием средств в суд, а не безакцептно списывать деньги.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

ВС впервые на уровне гражданской коллегии рассмотрит спор банка с клиентом, заработавшим на обмене валют на фоне обрушения курса рубля после начала военных действий РФ на Украине. Речь идет о деле Ильи Филимонова против Тинькофф-банка, рассказал “Ъ” партнер UNIO Law Firm Максим Саликов, представляющий интересы гражданина в ВС.

В феврале—марте 2022 года ряд клиентов банка смогли провести выгодные операции по конвертации валют, заработав на таком обмене.

Например, 27 февраля 2022 года можно было купить доллары за 88 руб. через промежуточную конвертацию в фунты стерлингов, хотя при прямой конвертации доллар стоил около 150 руб., а на Мосбирже курс доходил до 109 руб., писал в марте 2022 года Forbes.

Одним из таких граждан, который получил доход от валютно-обменных операций, стал Илья Филимонов. С 2018 года у него были открыты карточные счета в Тинькофф-банке в долларах США и евро, а 27 февраля 2022 года он открыл счет в фунтах стерлингов. Затем 1 и 11 марта Илья Филимонов совершил 96 операций конвертации валюты, заработав на разнице курсов.

Тинькофф-банк 14 марта объявил, что 27 февраля, 1 и 11 марта произошли сбои в расчете кросс-курсов валют, а сотрудники банка ошибочно установили неверные курсы для конвертации, которые отличались от рыночных. Так, 11 марта в системах банка курс евро составлял 123 руб. вместо 133 руб. (курс ЦБ на тот момент — 132,9 руб.). В итоге банк заблокировал счета господина Филимонова и 19 апреля списал с них €68,8 тыс., полученных гражданином от обменных операций. Позднее счета были разблокированы.

Гражданин потребовал от банка вернуть доход от конвертации валют, а после отказа подал иск, настаивая на законности своих действий. Одинцовский горсуд Мособласти удовлетворил иск гражданина, взыскав с банка помимо €68,8 тыс. еще 2 млн руб. штрафа за нарушение прав потребителей и 10 тыс. руб. компенсации морального вреда. Первая инстанция сочла, что «операции производились по вине ответчика», а банк без оснований заморозил счета и списал деньги клиента, поэтому должен их вернуть.

Однако апелляция и кассация отклонили иск, пояснив, что цель обменных операций гражданина была не в том, чтобы «приобрести необходимую валюту», а «получить прибыль от курсовой разницы вследствие ошибки, допущенной банком». Суды сочли это «злоупотреблением правом».

Действия банка по возврату неосновательного обогащения в виде списания заработанной суммы со счетов были признаны правомерными.

Илья Филимонов подал жалобу в ВС, и дело передали в гражданскую коллегию. В определении (есть у “Ъ”) приводятся аргументы, привлекшие внимание ВС. По мнению заявителя, у банка не было оснований для безакцептного списания средств. Кроме того, банк «обязан выполнять распоряжения клиента» о проведении операций по счетам, при этом «не вправе определять и контролировать направления использования средств клиента» и ограничивать его в этом.

К тому же по закону о валютном регулировании банк сам определяет курсы обмена валют, «как правило отличные от курса ЦБ РФ», которые «публично доступны всем потребителям». Установив спорный курс, банк сделал «оферту неопределенному кругу лиц», которую принял в том числе господин Филимонов. По его мнению, сбой не доказан, а суды не объяснили, в чем состояло злоупотребление, как клиент должен был распознать ошибку банка и по какой причине должен был воздержаться от обменных операций. Заседание в коллегии назначено на 12 марта.

«Мы рассчитываем, что ВС запретит банкам возлагать все риски конвертации валют на своих клиентов и перекладывать на них ответственность за допущенные ошибки»,— сообщил “Ъ” Максим Саликов, представляющий истца. «Мы ждем справедливого решения ВС, основанного на всестороннем изучении ситуации»,— заявили “Ъ” в Тинькофф-банке. Там пояснили, что в конце февраля и в марте 2022 года «на фоне санкционного давления в банке произошли краткосрочные технические сбои алгоритма расчета кросс-курсов валюты, в результате чего некоторые клиенты банка провели замкнутые цепочки операций по конвертации валюты по некорректному курсу и извлекли из этого прибыль».

В среднем проводилось по 48 операций, а средства в итоге возвращались в исходную валюту с «целью увеличения конвертируемой суммы», подчеркнули в банке.

Там считают, что «такое поведение очевидно не отвечает целям и назначению конверсионных операций», в отсутствие сбоя подобные действия клиентов «не имели бы экономического смысла, поскольку курс продажи валюты всегда ниже курса покупки валюты банками».

“Ъ” опросил крупные банки (Сбербанк, ГПБ, Росбанк, ПСБ, МТС-банк, ВТБ и Альфа-банк) об их опыте подобных споров с гражданами, но не получил ответа. Споры клиентов с банками по поводу курса обмена валют встречались в судах, но до 2022 года их было меньше, отмечает старший юрист «Юртехконсалт» Анастасия Лысенко. По ее мнению, увеличение числа споров с участием граждан «вызвано значительными колебаниями курса валют, а также распространением мобильных приложений банков, сделавших их услуги более доступными для широкого круга непрофессиональных участников».

Единой практики по таким делам нет, но часто споры заканчиваются в пользу банков, говорит партнер коллегии адвокатов Pen & Paper Екатерина Токарева. Так, рассказывает советник Orchards Азат Ахметов, в 2017 году Ак Барс Банк в суде взыскал с гражданина неосновательное обогащение, возникшее по причине технической ошибки, из-за чего был применен неверный курс валюты при конвертации. А в конце 2020 года Московский кредитный банк со ссылкой на сбой добился признания недействительными обменных операций и взыскал полученную клиентом выгоду, добавляет господин Ахметов.

Споры по некорректному курсу обмена валют весной 2022 года возникли именно с Тинькофф-банком, десятки клиентов которого обратились в суды, требуя вернуть заработанные на конвертации деньги. Практика по этим спорам противоречива. Дело Ильи Филимонова — первое, переданное в гражданскую коллегию ВС, поэтому позиция ВС «будет определяющей для аналогичных споров с Тинькофф-банком», считает адвокат КА Delcredere Егор Ковалев. «Если же ВС сформулирует общее правило применительно к подобным спорам, это решение будет практикообразующим в целом для отрасли»,— указывает Анастасия Лысенко.

«По своей сути этот спор аналогичен недавнему делу ЦУМа и гражданина, который вследствие ошибки в приложении приобрел брендовые товары по существенно заниженной стоимости»,— считает Азат Ахметов.

В 2023 году в споре потребителя с ЦУМом ВС встал на сторону гражданина, посчитав, что риск негативных последствий из-за технического сбоя приложения должен нести магазин как более сильная сторона. Егор Ковалев допускает, что в деле с банком ВС выскажет похожую позицию.

Среди юристов нет единого мнения о правомерности таких действий потребителей. Некоторые считают неправильным обогащение граждан на технических ошибках продавцов. «Когда потребитель осознает, что предлагаемая цена товаров или курс валют является неадекватным, завышенным и явно ошибочным, такая сделка не может быть действительной и порождать правовые последствия»,— поясняет Азат Ахметов. По его мнению, если граждане очевидно понимали некорректность курса и могли сравнить его с рыночным, то их действия являются злоупотреблением правом.

Другие юристы поддерживают сторону потребителя, если не был доказан злой умысел. Анастасия Лысенко не считает действия клиента злоупотреблением, так как это должно быть «заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав, когда усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения». С этим согласен Егор Ковалев: «Курсы валют определял сам банк, а клиент лишь совершал законные операции».

«Поскольку банк сам устанавливает правила, организует площадку, ответственность за несовершенство правил и сбои на площадке логично возложить на него»,— добавляет госпожа Лысенко.

Кроме того, Екатерина Токарева не согласна с выводом апелляции, что цель обмена валют для физлица — приобрести на нее товары, работы или услуги, а не заработать: «Обмен валюты достаточно часто используется для получения выгоды. Если получение банком прибыли от курсовой разницы правомерно, то почему недобросовестно получение такой же выгоды гражданином?» Она также допускает, что «выгодный курс при сложной конвертации мог быть не ошибкой, а предпринимательским просчетом банка». По мнению Анастасии Лысенко, для перенесения рисков на клиента он должен быть, например, сотрудником самого банка, воспользовавшимся ситуацией, либо профессионалом, зарабатывающим на обменных операциях на постоянной основе.

Но в любом случае юристы считают неправомерным безакцептное списание банком средств со счета клиентов. «Если банк счел действия гражданина недобросовестными, то он должен был обратиться в суд с иском о взыскании средств, а не списывать деньги со счета клиента без его согласия»,— считает господин Ковалев. Азат Ахметов полагает, что Тинькофф-банку следовало подать иск об оспаривании обменных операций. Как правило, основание для безакцептного списания — это просроченная задолженность, отмечает госпожа Токарева, «но неосновательное обогащение нужно доказывать в суде».

Анна Занина, Ксения Дементьева