премьера театр
В течение пяти дней на сцене Центра имени Мейерхольда показывают спектакль "Чернобыльская молитва", приуроченный к 20-летию со дня взрыва реактора на Чернобыльской АЭС. Среди плачущих зрителей оказалась МАРИЯ Ъ-СИДЕЛЬНИКОВА.
Режиссер Йоэл Лехтонен за основу спектакля взял книгу Светланы Алексиевич "Чернобыльская молитва. Хроника будущего". Документальный материал, записанный со слов людей, переживших взрыв реактора на Чернобыльской АЭС в ночь на 26 апреля 1986 года. Создатели спектакля не ставят задачей выяснить, была ли это ошибка оператора ночной смены или дефект атомного реактора, ни определяют место взрыва и его влияние на расстановку политических сил СССР и Америки в холодной войне, они даже не восстанавливают хронологию событий и не приводят последние данные о погибших. Здесь главное (как и во всех спектаклях документального жанра) — люди, в один момент и навсегда объединенные нарицательным газетным штампом "чернобыльский человек".
Черная песочница, пустые качели, бочка, окно в черной раме и экран, пестрящий красными гвоздиками, патриотическими лозунгами "Мир, труд, май" и стройными рядами одинаково счастливых улыбок, сплоченных верой в КПСС и в то, что "СССР сильнее атома". Под патриотическую "Кипучая, могучая, никем непобедимая..." колонны марширующих сходят с экрана в зал, и музыка праздничного Первомая сменяется гулом пожарных сирен и туманным объявлением о том, что "в городе сложилась неблагоприятная радиационная обстановка". Перед глазами зрителей один за другим появляются люди. Вот простодушная Люся — молодая жена пожарника, отправленного в первые минуты трагедии тушить реактор, потом — в московскую больницу уже в статусе "радиоактивного объекта с высокой степенью заражения", а оттуда не в землю, а под бетонные плиты. Вот Зина — не то старушка, не то молодая женщина, оставшаяся в законсервированной деревне на Припяти и семь лет прождавшая людей. Вот кинооператор из соседнего Минска; следом охотник, отстреливающий зараженных собак и кошек; мать, родившая "девочку не как все". Эти бесконечные истории, казалось бы рассказанные разными людьми, разными словами, сливаются в единый монолог и заканчиваются одним словом "умер".
То, что молодые артисты под руководством Йоэла Лехтонена, рассказали без прикрас о трагедиях своих героев, безусловно, похвально. Но возникает и некое чувство неловкости. Слишком спекулятивно выглядят и пустые качели, и упоминание в каждой истории несчастных котят и щенят, и коммунист, получавший распоряжения сверху, и рожденная девочка-инвалид, для которой больница и дом, и ясли, и вся оставшаяся жизнь.
В финале из колонок доносится воодушевленный голос, предлагающий совершить незабываемую экскурсию на место событий. По идее это демонстрирует бездушие современного общества, забывшего о трагедии. Но с другой стороны, в зале в этот вечер собрались ровесники событий в Чернобыле — поколение, для которых взрыв на атомной электростанции произошел то ли после полета Гагарина, то ли значительно раньше. И в какой-то момент думаешь: а может быть, идея с экскурсией не так уж и плоха. Может быть, с этого следовало начать и холодная отстраненность недешевой поездки воздействовала бы на зрителей больше, чем простодушное полуторачасовое выдавливание слез.