Апология геронтологии

Апология геронтологии

Каждый, выходя на пенсию, рассчитывает провести годы долгожданного покоя по возможности радостно и без лишних проблем со здоровьем. Геронтология, наука о старости, призвана помочь в этом. Однако, как показывает опыт, успешно помогают геронтологи в основном тем, кто и так здоров, а продлевают жизнь и вовсе лишь тем, кто еще не успел состариться.
За редким исключением люди хотят жить долго, а еще лучше — вечно. Быть стариками при этом люди обычно не хотят и мечтают если не о бесконечной молодости, то по крайней мере об относительном омоложении. Словом, старость — это враг, а с врагом надлежит бороться. Различные методы борьбы придумывались на протяжении всей человеческой истории, но поскольку избавление от старческих страданий воспринималось как чудо, то и средства от старости искали по преимуществу в мире магии и алхимии. Коренным образом ситуация изменилась лишь в XIX веке, когда в медицине произошла настоящая революция. В результате возродилась вера в возможность победы над старостью, что вылилось в создание новой науки — геронтологии. С тех пор было выдвинуто немало смелых гипотез и предложено столь же смелых методов борьбы с одряхлением организма, но геронтологи слишком часто выдавали желаемое за действительное. По крайней мере, "таблетки от старости" так и не существует.
       Первым человеком, заставившим мир поверить в возможность омоложения, был французский физиолог Шарль Броун-Секар. В 1889 году 71-летний ученый сделал доклад в парижском Биологическом обществе, где объявил, что смог омолодить себя на 30 лет. Броун-Секар делал вытяжки из семенников собак и кроликов и полученную жидкость вводил себе под кожу. В подтверждение своего успеха престарелый профессор резво взбежал на кафедру, на которую ранее поднимался с большим трудом. В последствии выяснилось, что эффект омоложения был кратковременным, поскольку Броун-Секар в последующие годы стремительно одряхлел и умер в 1894 году. Однако ученых это не остановило. Вскоре австрийский хирург Штейнах пересаживал своим пациентам ткани семенников козлов и павианов, а русский врач Сергей Воронов, обосновавшийся в Париже, делал аналогичные операции с семенниками приматов. Результат, правда, был все тот же: старики временно молодели, но вскоре становились еще дряхлее, чем были, и отходили в мир иной. Но ощущение того, что "истина где-то рядом", ученых не покидала. Причем российские ученые шли в ногу со временем, и в этом не было ничего удивительного, поскольку в России геронтологи всегда находились под опекой представителей власти, которым не хотелось ни умирать, ни стариться.
       Первым российским геронтологом справедливо считают знаменитого Илью Мечникова, который был убежден, что "смерть раньше 150 лет — насильственная смерть". Способы продления жизни по Мечникову были достаточно приятными. Ученый считал, что "близость молодых девушек должна вызывать выделение сока предстательной железы, который, всасываясь в кровь, производит возбудительное действие на нервную систему". Сам Мечников в 30-летнем возрасте женился на своей 15-летней студентке и от этого эксперимента ничуть не пострадал. Другой рекомендацией ученого было употребление простокваши по примеру болгарских крестьян. Мечников считал, что человек старится и умирает оттого, что в его кишечнике накапливаются продукты гниения, которые его и отравляют. Простокваша должна была решить проблему, и исследователь сам сел на простоквашную диету и в течение последних 18 лет своей жизни ежедневно съедал по чайной ложке "болгарской палочки" — культуры молочнокислых бактерий. Результаты диеты Мечникова вполне удовлетворили, но внезапная пневмония поставила крест на его эксперименте: в 1916 году ученый, которому был 71 год, умер.
       Однако куда большей популярностью, чем "болгарская палочка", пользовалось средство, выпускавшееся на петербургской фармацевтической фабрике Александра Пеля, под названием "Спермин-Пель". Спермин был веществом, выделявшимся из семени животных и человека, которое, собственно, и позволило Броун-Секару почувствовать себя на 30 лет моложе. Аптекарь Пель первым в Европе сумел составить формулу спермина и наладить массовое производство препарата. Ценность лекарства по достоинству оценили в Зимнем дворце, и вскоре Пель получил статус "поставщик двора Его Императорского Величества". Высокое покровительство пошло предпринимателю на пользу, и вскоре спермин продавался по всей России и успешно экспортировался за границу. Помогала и реклама, утверждавшая, что "Спермин-Пель", помимо общего омоложения, помогает от чахотки, сифилиса, неврастении и полового бессилия, из-за чего потребителями средства становились не только старики, но и вполне молодые люди. Так, в 1910 году умер 26-летний аристократ Владимир Бутурлин, которому некий доктор Панченко перед этим делал инъекцию "Спермин-Пеля". Неизвестно, от чего собирался вылечиться молодой человек, но умер он от яда, который врач-убийца подмешал в раствор, чтобы убрать с чьей-то дороги богатого наследника. Производство спермина продолжалось и после революции 1917 года, когда фабрика Пеля превратилась в 1-й государственный завод имени Первухина. И хотя в 1927 году производство на нем было свернуто, произошло это вовсе не из-за пренебрежения новой власти к вопросам геронтологии. Напротив, производство, работавшее по технологиям начала века, просто не выдержало конкуренции с продукцией Харьковского органотерапевтического института, который достиг немалых успехов благодаря усиленной государственной поддержке.
       
Советская власть покровительствовала геронтологам с первых лет своего существования. Достаточно сказать, что личный врач Ленина Абрам Залманов был большим энтузиастом омоложения и даже создал собственный метод борьбы со старостью. Будучи с 1918 года руководителем Главного курортного управления страны, Залманов ратовал за продление жизни представителей трудового народа с помощью минеральных вод. Когда же в 1921 году состояние Ленина стало заметно ухудшаться, Залманова отправили за границу перенимать европейский опыт борьбы со старостью. Вскоре врач, познакомившись с передовыми достижениями европейцев, разработал метод омоложения путем стимулирования капиллярного кровообращения. Главным здесь было отпаривание пациентов в ваннах с добавлением скипидара. Правда, вместе с осознанием перспективности своего метода к Залманову пришло осознание преимуществ капитализма, и доктор остался за рубежом, где имел обширную практику и безбедно прожил до 90 лет.
       Попытки внедрения метода Залманова в одной из кремлевских лечебниц не привели к успеху. Существует легенда, что кто-то из руководителей обжог в скипидаровой ванне половые органы, после чего метод ученого-невозвращенца был навсегда оставлен. Зато деятельность геронтологического центра на Украине получила всестороннюю поддержку. Профессор Харьковского университета Василий Данилевский еще до революции интересовался вопросами создания препаратов на основе семенной жидкости типа спермина. В 1919 году, когда в Харькове стояли войска Деникина, он вместе с группой единомышленников основал при университете Органотерапевтический институт (ОТИ), который занялся разработкой средств, подобных тем, что изготовляла фабрика Пеля. Деятельность института не прекратилась и после прихода красных, хотя масштабы производства были более чем скромными. В первые годы советской власти институт напоминал скорее лавку аптекаря, поскольку вся деятельность организации протекала в единственной комнате, а годовое производство различных эндокринных препаратов не превышало 1 тыс. пузырьков. Однако уже в 1923 году Данилевскому удалось довести ежегодный выпуск до 46 тыс., а еще через пару лет — почти до 200 тыс. пузырьков. Особой гордостью института стал спермоль — препарат, аналогичный спермину, но дешевле и лучше изделия бывшей пелевской фабрики. Так, в 1928 году один из советских специалистов писал: "Считаю, что Спермоль, изготовленный Харьковским ОТИ, укрепляет нервную систему, сердечную мышцу и главным образом придает больным общую бодрость и укрепляет половую сферу. Горячо рекомендую Спермоль, т. к. нахожу его действие лучшим, чем Spermin Poehl ('Спермин-Пель')". Естественно, Харьковский ОТИ, обладавший современными ноу-хау, стал таким же "поставщиком двора" для новой власти, каким Пель был для старой. Благодарность власти тоже не заставила себя долго ждать — Данилевский стал одним из первых советских академиков, а одну из улиц Харькова еще при его жизни назвали его именем.
       Однако одного лишь спермоля для полноценной борьбы против старости было мало. Он действительно давал эффект омоложения, обеспечивая "общую бодрость", но продлить жизнь дольше отведенного природой срока был явно бессилен. Между тем с конца 1920-х годов власть в стране принадлежала человеку, который совершенно не собирался мириться с печальной участью всех смертных.
       В начале 30-х годов в советской прессе стали появляться многочисленные сообщения о долгожительстве горцев, о том, что горный воздух Кавказа и особая местная пища способствуют здоровью и долголетию и т. п. О долгой жизни грузин любил говорить и сам Сталин, который всегда готов был подчеркнуть, что его правление скоро не закончится. Теперь ученым надлежало обеспечить ему такую возможность, чем они и занялись. Крупнейшим специалистом страны по вопросам долголетия в ту пору был президент Академии наук Украинской ССР Александр Богомолец, который создал так называемую АЦС-сыворотку. Она помогала при заживлении ран и сращивании переломов, а также, по мнению ученого, способствовала продлению жизни. Поскольку ОТИ тоже действовал на Украине, все прочие геронтологические исследования было решено сосредоточить там.
       В 1937 году Богомолец основал при Украинской АН центр по изучению феномена долгожительства, и в республики Закавказья стали отправлять одну экспедицию за другой. К удивлению ученых, искать долгожителей долго не пришлось, поскольку таковые обнаруживались чуть ли не в каждом ауле. Сроки жизни у аксакалов оказались сравнимыми со сроками жизни библейских патриархов: многим было по 120, по 130 и более лет. Так, в Абхазии был обнаружен некий Тлабган Кецбая, которому в 1939 году якобы было 183 года. Абхазия вообще быстро заработала статус страны долгожителей, но исключительно древние старцы стали находиться и в других республиках. Так, жителю РСФСР колхознику Тишкину в том же 1939 году, как считалось, исполнилось 133 года. Долгожители, которые все как на подбор пребывали в здравом уме и твердой памяти, с готовностью рассказывали ученым о своем образе жизни. Оказывалось, что одни не пили вина, а другие пили, одни не курили, а другие дымили без перерыва, у одних не было детей, а у других их было трудно сосчитать и т. д. Единственное, что их объединяло, было отсутствие документов, подтверждающих дату рождения. Крупный советский геронтолог Владимир Фролькис уже после краха СССР рассказывал об истинных причинах долголетия аксакалов: "Документы у людей гор были не всегда, а какие свидетели у человека, прожившего пусть и сотню лет? В геронтологии есть такое любопытное понятие — старческое кокетство. На Востоке чем человек старше, тем больше его уважают. А уж если аксакалу сто лет — он гордость селения. Поэтому люди стараются добавить себе годов". Однако советские геронтологи 1930-х годов не только не одергивали кокетливых дедушек и бабушек, но даже поощряли их россказни. Ученые выспрашивали у стариков, кого из исторических личностей они видели, какие события помнят, и на основании подобных данных приблизительно устанавливали год рождения. Зато, несмотря на всю сомнительность подобных методов, политически верный тезис о том, что уроженцы Кавказа живут значительно дольше простых смертных, был полностью подтвержден, что и было продемонстрировано Богомольцем на проведенной в 1938 году конференции по проблеме старости. Теперь от геронтологов ожидали практических результатов, но в этом вопросе Богомолец разочаровал вождя. В 1946 году академик скончался в возрасте 65 лет, и Сталин, по легенде, с досады воскликнул: "Обманул, сволочь!"
       
Трон главного омолодителя пустовал недолго. Вскоре после смерти Богомольца самым передовым борцом со старостью стала считаться Ольга Лепешинская, которая кроме большой научной смелости обладала одним важным достоинством — она видела Ленина. Лепешинская с полным основанием была причислена к старым ленинцам, поскольку в деятельности РСДРП участвовала еще до раскола партии на большевиков и меньшевиков. Естественно, после раскола она примкнула к большевикам и более своей политической платформы не меняла. В отличие от многих революционеров, Лепешинская не нашла своего места в государственном аппарате, и с 1920 года, будучи 49 лет от роду и имея за спиной фельдшерское образование и несколько университетских курсов, занялась биологией. Не сумев толком проявить себя в социалистической революции, она затеяла революцию в науке и предложила ученому сообществу собственную теорию, которая, окажись она правильной, могла бы помочь делу продления жизни.
       В ту пору каждый биолог знал, что клетки размножаются путем деления и одна клетка может произойти только от другой. Лепешинская же, поэкспериментировав с куриными яйцами и кровью головастиков, начала доказывать, что клеточная ткань может произойти из вещества, не имеющего клеточной структуры. Неживую материю, которая якобы может порождать жизнь, исследовательница назвала "живым веществом" и начала утверждать, что оно присутствует в теле человека. Нашелся и способ, с помощью которого "живое вещество" можно было заставить работать интенсивнее. Лепешинская предлагала лечиться ваннами с раствором соды — настоящей "живой водой", которая могла бы продлить человеческую жизнь и обеспечить омоложение организма.
       Научный мир Лепешинскую игнорировал и слегка посмеивался над стареющей дамой, причем смеяться было над чем. Ближайшими помощниками исследовательницы были ее дочь Ольга, ничего не понимавшая в биологии, и ее зять Владимир Крюков, а лаборатория семейства находилась в их квартире. О посещении этой лаборатории рассказывал ученый Яков Рапопорт: "Я застал лабораторию в состоянии бурной активности... Две молодые лаборантки в новых (как я заметил — еще не стиранных) белых халатах что-то усердно толкли в фарфоровых ступках. На вопрос, что они толкут, они ответили, что толкут семена свеклы. На вопрос о цели такого толчения в ступке мне ответила Ольга Пантелеймоновна (дочь Лепешинской.—'Деньги'), что оно должно доказать, что произрастать могут не только части семени с сохранившимся зачатком ростка, но и крупицы, не содержащие его, а только 'живое вещество'. Затем Ольга Пантелеймоновна посвятила меня в исследование, выполняемое ею самой. Привожу текстуально эту ошеломляющую информацию: 'Мы берем чернозем из-под маминых ногтей, исследуем его на живое вещество', т. е. этот опыт, по-видимому, тоже служил одним из экспериментальных обоснований зарождения живых организмов из неживого вещества. Я принял эту информацию Ольги Пантелеймоновны за шутку, но в дальнейшем я понял, что это было не шуткой, а действительной информацией о научном эксперименте". Конечно же, под ногтями Лепешинской жизнь била ключом в виде всевозможных микроорганизмов, и это принималось за доказательство зарождения живой материи из неживой.
       Однако шутки кончились в 1949 году, когда за 78-летнюю Ольгу Лепешинскую вступился академик Лысенко. Ее противники были раздавлены вместе с "вейсманистами-морганистами", а теория "живой материи" вошла в школьные учебники. В 1950 году Лепешинская была удостоена Сталинской премии, после чего ее теория окончательно стала недосягаемой для критики. Свое положение на вершине научной иерархии Лепешинская использовала для пропаганды содовых ванн. "Придет время, когда для каждого советского человека 150 лет будут еще не пределом жизни в нашей стране, расцветающей под солнцем Сталинской конституции",— заявляла исследовательница, а советские люди тем временем доверчиво раскупали соду.
       Однако после смерти Сталина звезда Лепешинской закатилась, и вскоре кроме нее самой содовыми ваннами никто не пользовался. Однако от мечты о продлении жизни не хотели отказываться ни ученые, ни руководители страны.
       
В 1957 году к идее создания центра геронтологии на Украине вновь вернулись. О том, как рождалась идея Института геронтологии, рассказывал один из его старейших сотрудников Дмитрий Чеботарев: "В 1957 году журналист 'Вечернего Киева' Святослав Иванов опубликовал статью о первом в Европе Институте гериатрии (наука о лечении престарелых.—'Деньги') в Румынии, организованном на базе Дома для престарелых Анной Аслан. В статье популярно рассказывалось о методах омоложения пациентов при помощи новокаина. Повторные публикации в 'Литературной газете' вызвали интерес властей (особенно Ворошилова), и тогдашнему министру здравоохранения СССР М. Д. Ковригиной предложили направить комиссию в Бухарест... Мы посетили Институт эндокринологии К. Пархона и Институт гериатрии Анны Аслан, изучили организационную и клиническую деятельность. Общетрофическое, 'омолаживающее' действие новокаина было известно ранее, однако идея профилактики старения организма в сочетании с использованием физиотерапевтических методов вызвала определенный интерес. Доклад о поездке был заслушан на коллегии министерства, и соответствующим указом президиума АМН СССР было принято решение о создании Института геронтологии в СССР". Поскольку Ворошилов был не единственным деятелем партии и правительства, которому не хотелось стариться, институт создавался как один из крупнейших в мире. В 1958 году он был открыт в Киеве, и работа над лекарством от старости началась.
       В нем было разработано немало препаратов, стимулирующих обмен веществ в стареющем организме, такие как геролакт, лактогеровит, космол и многое другое. Но параллельно с серьезной лабораторной работой продолжались и экспедиции по изучению кавказских старожилов. Снова на страницы научных журналов стали попадать истинно сказочные персонажи: азербайджанский крестьянин Ширали Мислимов, проживший 168 лет, 138-летняя жительница Абхазии Хфаф Ласурия и другие. Чтобы как-то отличить истинных долгожителей от фальшивых, Институт геронтологии начал изучать родословные аксакалов. Считалось, что настоящий долгожитель лишь тот, у кого в роду долгоживущие встречались в пяти поколениях. Но тут оказалось, что фальшивое долгожительство имело на Кавказе долгую традицию, поскольку обнаружились надгробные камни с надписями следующего содержания: "Куба-Али достиг 300-летнего возраста и умер на войне с Аджар-Ханом в результате попадания стрелы в сердце", "Хурме-Бике, дожившая до 245 лет, будучи еще девушкой, вышла замуж в возрасте 105 лет и родила сына, великого богатыря" и т. п. Но чем старше становилось советское руководство, тем больше геронтологов получало возможность подышать свежим горным воздухом и поизучать пляжи долгожительской Абхазии.
       Расцвет института пришелся на начало 1980-х годов, а после эпохи нескончаемых государственных похорон его активность начала сокращаться вместе с финансированием. Теперь же геронтология снова в моде, и новое поколение пожилых надеется вернуть утраченное с помощью стволовых клеток и пересадки органов. Но в целом ситуация остается такой же, какой была и 100 лет назад: те, кто следил за своим здоровьем и получал надлежащий медицинский уход всю свою жизнь, живут дольше и лучше тех, кто этого был лишен. Тем же, кто дожил до преклонного возраста с серьезно подорванным здоровьем, помочь не смогут даже самые лучшие геронтологи.
КИРИЛЛ НОВИКОВ
       
о рождении