СЦЕНАРИИ
Вчера началась ежегодная встреча стран--участниц Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН). На саммит кроме собственно членов АСЕАН также приглашены Китай, Япония, Южная Корея и важнейшие партнеры по экономико-политическому диалогу — США, Австралия и Новая Зеландия. Изменение роли Азии в глобальном балансе сил на планете, по мнению экспертов, станет одной из самых важных примет нового миропорядка, формирующегося в начале XXI века. Причем изменения эти будут связаны не только с быстрым ростом крупнейших азиатских экономик (прежде всего Китая и Индии), но и с вероятным ростом внутриазиатской экономической интеграции. Этот сценарий аналитики уже окрестили термином "Новый Шелковый путь".
Отверженные
Итак, благодаря высоким ценам на энергоносители страны Персидского залива продолжают стремительно богатеть. Однако набор возможностей для инвестирования этих средств у них весьма ограничен. В результате роста "антитеррористических" настроений в Европе и Америке и всплеска экономического национализма в странах Запада исламским инвесторам становится все труднее вкладывать деньги в развитых странах, отмечает главный экономист инвестбанка Morgan Stanley Стивен Роуч. Внутриарабские вложения также имеют ограничения — в странах Залива пока не так много объектов, которые могли бы поглотить "лишние" нефтедоллары. Избыток средств уже вызвал кризис на фондовых рынках арабских стран. "Горячие" деньги хлынули на биржу, акции компаний дорожали в разы, но в начале 2006 года произошел грандиозный обвал котировок, сопровождавшийся демонстрациями "обманутых" инвесторов.
С другой стороны, богатеющие арабские государства нуждаются в развитии своей инфраструктуры, но не имеют фирм, которые могли бы этим заняться. Напротив, в бурно растущей Азии достаточно таких фирм, при этом они дешевы. Вдобавок потребление нефти — основного товара стран Залива — быстрее всего растет именно в Азии. И наконец, азиатских инвесторов тоже не жалуют в западном мире. Так, в 2005 году власти США фактически блокировали покупку компании Unocal китайской госкомпанией CNOOC. А недавно американский конгресс одобрил план по ужесточению правил доступа иностранных инвесторов на внутренний рынок. Ориентация многих азиатских стран на рост в условиях недемократизированных политических систем также не способствует взаимопониманию с Западом.
Результаты опроса международных инвесторов, проведенного Deloitte Touche Tohmatsu, демонстрируют эту картину. Одно из главных препятствий к расширению инвестиций у ближневосточных инвесторов — это контрактные и законодательные ограничения. Такая проблема практически не затрагивает бизнесменов из США и Европы. Зато американцы и европейцы гораздо чаще арабов ссылаются на недостаток средств для трансграничных вложений.
Логика истории
Таким образом, сложившаяся экономическая и политическая ситуация толкает азиатских тигров и арабских шейхов к кооперации. Этот поворот событий эксперты консалтинговой компании McKinsey и назвали "Новый Шелковый путь". Последние пять веков основные мировые пути товаров и капитала пролегали между Европой и Америкой. Азиатские страны заявили о себе уже в конце XX века, однако на первом этапе речь шла в основном о потоках товара и капитала между развивающимся Востоком и развитым Западом. Но в глубокой исторической перспективе так было далеко не всегда. Со II века до н. э. и до XIII века н. э. главной магистралью, по которой передвигались товары, деньги и технологии, был Великий шелковый путь из Китая в Переднюю Азию. Теперь он может возродиться в новом качестве — не в виде караванов, груженных товаром, а как поток инвестиций.
Эксперты McKinsey ссылаются на опрос инвесторов из стран Персидского залива, контролирующих вместе более $300 млрд, показавший, что они собираются увеличить долю азиатских активов в своих портфелях с 10% до 30%. До 2010 года Азии потребуется около $1 трлн прямых иностранных инвестиций (ПИИ), и не менее четверти из них может прийти из стран Залива. По данным Deutsche Bank, если в 1994 году самыми крупными прямыми инвесторами в Индию были американцы, то к 2004 году их доля в ПИИ сократилась в три раза, а в топ-5 прямых инвесторов вошли Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ).
Подтверждение того, что формирование взаимных инвестиционных потоков в развивающемся мире уже началось, привел и Всемирный банк (ВБ) в докладе Global Development Finance 2006. Доля ПИИ, пришедшая в развивающиеся страны из других развивающихся стран, выросла с 16% в 1995 году до 36% в 2003 году. Соответственно, доля ПИИ, пришедшая из развитых стран, сократилась с 84% до 64%. Одну из важных причин этого эксперты усматривают в том, что бизнес из развивающихся стран лучше понимает риски, характерные для таких же развивающихся стран, и умеет с ними работать. В частности — адаптироваться к коррупции, нестабильности и неразвитым институтам.
Другое подтверждение того, что на фоне растущего экономического национализма в глобальной экономике все более формируется Большая Азия,— это растущее число региональных торговых соглашений. По данным ВТО, с начала 1990-х годов их количество выросло с 30 до почти 200. В Азии наблюдается взрывной рост числа договоров о свободной торговле. По оценкам журнала The Economist, только в Восточной Азии число таких соглашений достигнет 70 к концу года. С другой стороны, по данным Института международных финансов, уже с 1994 года Евросоюз перестал быть главным торговым партнером стран, входящих в Совет по сотрудничеству в Персидском заливе (GCC). Доля азиатских стран в торговом обороте стран GCC выросла с 23% в 1994 году до 32% в 2005-м. В этом большую роль сыграл Китай, чья доля увеличилась с 1,9% до 6,3%.
Из последних крупных сделок эксперты приводят в пример покупку контрольного пакета Pakistan Telecommunications за $2,6 млрд компанией Etisalat из ОАЭ, а также приобретение саудовским принцем аль-Валидом бен Талалом крупной доли в китайском банке Bank of China.
Место России на Шелковом пути
Аналогичные процессы идут и в бывших советских республиках. Например, иранские деньги инвестированы в строительство высокогорного тоннеля Уштур и ГЭС "Санктуда-2" в Таджикистане. Россия также может поучаствовать в строительстве глобального азиатского рынка.
С одной стороны, она, как известно, намерена выступить в качестве масштабного поставщика энергоресурсов Восточной Азии, а с другой — готова, правда, пока в очень ограниченном объеме, допустить индийские и китайские инвестиции в свой ТЭК. Из многочисленных попыток компаний из КНР приобрести российские нефтедобывающие активы увенчалась успехом пока только одна — продажа 49% акций "Удмуртнефти" компании Sinopec. И это тоже не случайно. Затормозить процесс экономической интеграции в рамках Большой Азии может как раз характерная для азиатских стран и регионов "культурная подозрительность" — повышенная чувствительность к вторжению "чужого" и ориентация на самодостаточность.