Ставка на онкологию
В какие исследования инвестируют фармкомпании
В последние годы объем вложений мировой «биг фармы» в разработку препаратов против различных видов онкологических заболеваний резко вырос. Так, в 2023 году биофармкомпании инвестировали $99,4 млрд. в R&D новых методов лечения рака, в том числе инновационные лекарства и технологии. В то время как десять лет назад, в 2012 году,— минимум в десять раз меньше ($9 млрд за год).
Фото: Getty Images
Фото: Getty Images
Топ-10 сделок в сфере лечения онкологических заболеваний
На протяжении последних 20 лет большинство сделок в области биофармацевтических исследований и разработок связано с R&D в области онкологии. Однако в последние два года общая стоимость сделок в этой сфере превысила рекордные $200 млрд. И хотя количество сделок между фармкомпаниями в области онкологии достигло пика в 2020 и 2021 годах (249 и 247 соответственно), сейчас наблюдается рост соглашений с более высокой стоимостью. По итогам 2024 года тенденции сохраняются — как по количеству сделок (по прогнозам, их будет около 200, как в 2023 году), так и по объему вложений.
До сих пор второе место в топе самых популярных терапевтических областей с точки зрения R&D занимали неврологические расстройства: ученые всего мира продолжают искать средства против болезней Альцгеймера и Паркинсона. И хотя в 2020 году ситуация изменилась, когда инфекционные заболевания обогнали неврологические расстройства, сейчас все возвращается на свои места.
Сильно возросший интерес к онкологии демонстрирует то, что компании видят перспективы в разработке препаратов против рака, считает врач-токсиколог Алексей Водовозов. Поэтому уже в обозримом будущем появятся новые эффективные подходы, которые могут спасти миллионы людей.
Эксперты Nature составили топ-10 крупнейших биофармацевтических сделок в области лечения онкологических заболеваний, которые были заключены в период с июля 2023 года по июль 2024 года.
Самая крупная мегасделка (на $22 млрд), подписанная в октябре 2023 года между компаниями Daiichi Sankyo и Merck & Co, предполагает совместную разработку трех новых конъюгатов моноклональных антител (ADC) для лечения множественных солидных опухолей: патритумаба дерукстекана (HER3-DXd), ифинатамаба дерукстекана (I-DXd) и ралудотатуга дерукстекана (R-DXd). Конъюгаты моноклональных антител — новый класс биофармацевтических препаратов для таргетной терапии рака. ADC прицельно уничтожают опухолевые клетки, сохраняя при этом здоровые.
Вторая по величине сделка за последний год также касается совместной разработки ADC. Компания SystImmune предоставила Bristol Myers Squibb права на свой биспецифический ADC — BL-B01D1, который нацелен на рецептор эпидермального фактора роста (EGFR) и рецептор эпидермального фактора роста человека 3 (HER3) и предназначен для лечения определенных видов рака легких и рака молочной железы.
Компания Nurix Therapeutics предоставила компании Seagen права на разработку нескольких методов лечения рака на основе технологии целевой деградации (уничтожения) белка Nurix на своей платформе DELigase в сочетании с использованием ADC от Seagen. Компании разработают портфель так называемых конъюгатов деградаторов-антител — антител, которые доставляют целевой белок для избирательного уничтожения раковых клеток.
Компания Monte Rosa предоставила фармгиганту Roche эксклюзивные права на разработку и коммерциализацию терапии с использованием молекулярного деградатора-клея с использованием платформы QuEEN discovery engine для лечения рака и неврологических заболеваний. Monte Rosa будет отвечать за доклинические исследования, а Roche — за дальнейшую разработку.
Компания Dren Bio предоставила Novartis эксклюзивные права на разработку и коммерциализацию биспецифических антител. Компании будут сотрудничать в исследовании целевых миелоидных активаторов для лечения рака.
PeptiDream предоставила Novartis эксклюзивные права на разработку и коммерциализацию конъюгатов пептидных лекарств. Партнеры будут конъюгировать пептиды в радионуклиды.
Nanobiotix предоставила Janssen эксклюзивные права на совместную разработку и коммерциализацию двух радиоусилителей для лечения солидных опухолей. Janssen будет отвечать за исследования у пациентов с раком легких третьей стадии.
C4 Therapeutics предоставила Merck эксклюзивные права на разработку конъюгатов малых молекул деградаторов-антител, нацеленных на болезнетворные белки в раковых клетках. Заболевание, для которого разрабатывается терапия, пока держится в секрете.
AstraZeneca сотрудничает с Cellectis для разработки до десяти клеточных и генных терапий с использованием технологий редактирования генов для лечения рака и аутоиммунных заболеваний.
MOMA Therapeutics предоставила Roche эксклюзивные права на разработку методов лечения с использованием платформы KnowledgeBase MOMA для лечения рака.
Новые технологии
Моноклональные антитела и конъюгаты моноклональных антител оказались в центре внимания примерно половины из десяти крупнейших сделок в период с июля 2023 года по июль 2024 года, и в каждой сделке участвовала крупная фармацевтическая компания. Merck, Novartis и Roche подписали соглашения на сумму более $2 млрд за этот период, что свидетельствует об их приверженности к укреплению своих онкологических портфелей. 70% сделок находились лишь на стадии создания платформы, так что компании продемонстрировали свою готовность рисковать и обеспечивать активы на ранней стадии.
Как видно, область исследований фармкомпаний сегодня выходит за пределы таргетных моноклональных антител. Появляется немало разработок в области биспецифичных антител — они могут одновременно связываться с T-лимфоцитами и с опухолевыми антигенами, что приводит к активной гибели опухолевых клеток. По словам руководителя Научного образовательного центра математического моделирования в разработке лекарств Сеченовского университета Кирилла Пескова, сегодня в приоритете разработчиков — новые средства направленной доставки антител с радиоактивными веществами в молекулу опухоли, специфические к антителу и антигену. Разработаны биспецифичные молекулы на основе антител, которые должны заменить таргетирующие молекулы. Появляются и средства направленной доставки генно-модифицированных клеток (генная терапия). Практика показывает, что новые технологические платформы могут быть даже дешевле, чем малые молекулы.
Как рассказывает руководитель по внешним коммуникациям компании AstraZeneca по России и Евразии Ирина Гущина, последние достижения науки и медицины позволяют добиваться значительных успехов в лечении онкологических заболеваний, однако некоторые виды рака остаются серьезной угрозой для здоровья и жизни людей, поэтому поиск новых, еще более эффективных решений продолжается: «Онкология — одна из стратегических областей работы AstraZeneca. При таком подходе препараты и методы терапии создаются не просто для конкретного заболевания, например определенного вида рака (таргетная терапия рака легкого с наличием мутации в гене EGFR, рак молочной железы или яичников с наличием мутации в гене BRCA),— они создаются для конкретного пациента. В 2024 году расходы компании на R&D достигли 22% от общего дохода, и эти расходы включают не только разработку собственных препаратов, но и сделки по приобретению новых платформ и технологий».
Ирина Гущина приводит пример: в декабре 2023 года AstraZeneca объявила о приобретении китайской компании Gracell Biotechnologies, специализирующейся на CAR-T терапии (когда используется собственная иммунная система организма для уничтожения опухолевых клеток). Разрабатываемая китайской компанией платформа FasTCAR значительно сокращает время производства клеточной терапии нового поколения (одна неделя вместо шести) и повышает пригодность T-клеток. В июне 2024 AstraZeneca приобрела Fusion Pharmaceuticals, пионера в сфере радиоконъюгатов с очень перспективными технологиями для лечения тяжелых форм онкологических заболеваний.
Российский ландшафт
Как известно, после 2022 года глобальные фармацевтические компании прекратили в России все новые клинических исследования. В связи с чем перспективы появления у нас в стране новых разработок пока весьма туманны. А значит, россиянам нужно сильно надеяться на отечественную фарму. О прорывах которой пока слышно немного. Например, проектов по разработке конъюгатов моноклональных антител, на которых сегодня сосредоточен основной интерес «биг фармы», у нас нет.
Как рассказал “Ъ” заведующий научной лабораторией химиопрофилактики рака и онкофармакологии ФГБУ «НМИЦ онкологии им. Н. Н. Петрова» Минздрава (Санкт-Петербург) Григорий Точильников, в связи с тем, что ряд европейских зарубежных фармкомпаний прекратили у нас новые клинические исследования, процесс, связанный с исследованиями новых лекарственных препаратов европейского производства, имеет тенденцию к стагнации: «Однако это место постепенно занимают производители из других стран, например Индии, Китая и др. Но в связи с тем что от момента проведения клинических испытаний до выпуска готового лекарственного средства на рынок проходят годы, ожидать быстрого заполнения аптечных сетей новыми лекарственными препаратами пока не приходится. Наши производители наладили выпуск дженериков и биоаналогов в рамках импортозамещения, что может способствовать сохранению стабильности рынка необходимых лекарственных средств, но о каких-то «молниеносных» масштабных прорывных разработках оригинальных препаратов пока говорить довольно затруднительно. Хотя, безусловно, есть единичные интересные и перспективные исследования оригинальных молекул, лекарственных средств, а также использование современных инновационных методик терапии, таких, например, как, клеточные технологии, применение вакцин, технологий ядерной медицины и т. д.».
И тем не менее ситуация меняется. Как рассказали “Ъ” в пресс-службе BIOCAD, российская фармацевтическая отрасль активно развивает направления, связанные с лечением онкологических заболеваний: «Сегодня BIOCAD представляет на рынке три оригинальных препарата для лечения онкологических заболеваний, которые успешно применяются в клинической практике. Еще одно перспективное направление, находящееся на этапе клинических исследований,— препарат, блокирующий рецептор AXL, который уже перешел во вторую фазу клинических исследований, для лечения рака молочной железы. Иммунотерапия и таргетная терапия продолжают оставаться одними из самых перспективных направлений в онкологии».
Заместитель директора по организационно-методической работе ФГБУ «НМИЦ онкологии им. Н. Н. Петрова» Минздрава России, к.м.н. Юрий Комаров подчеркивает, что модель работы в России по изучению новых молекул или разработке препаратов отличается от того, что происходит за рубежом: «Анализ в Nature показывает, сколько фармакологические компании платят внешним исследовательским командам, которые разработали новые "препараты". В России сами компании имеют в своей структуре исследовательские группы, которые позволяют полностью обеспечить весь технологический процесс: от идеи до клинических исследований и внедрения в практику. Вероятно, поэтому мы не видим таких новостей, что какая-то российская компания купила за несколько миллионов или миллиардов рублей молекулу. Но я думаю, что внутри российских компаний затраты на исследования сопоставимы. Хочется напомнить, что только от 4% до 10% всех перспективных молекул доходят до третей фазы клинических исследований и еще меньше препаратов, которые после завершения всех этапов исследований попадает в клинику».
В любом случае пока стоит надеяться на то, что в ближайшие годы прорывы у отечественного производителя станут не исключением, а практикой.