Два года до бомбы

21 февраля заканчивается срок ультиматума, выдвинутого мировым сообществом Ирану. Однако никто, похоже, не верит, что Иран откажется от обогащения урана. А значит, придется либо смириться с тем, что Иран станет ядерной державой, либо начать против него военную операцию. Возможные сценарии операции уже разрабатывают в Израиле и США.

Раз в год прибрежный город Герцлия, расположенный в десяти минутах езды к северу от Тель-Авива, оказывается в центре внимания израильских и иностранных СМИ. Уже несколько лет в конце января там проходит так называемая Герцлийская конференция. В течение четырех дней один за другим на трибуну поднимаются политики, представители крупнейших аналитических институтов Израиля и высокопоставленные гости из-за рубежа. Традиционно последним пунктом программы конференции является "герцлийская речь" — программное выступление премьер-министра Израиля. Именно с трибуны Герцлийской конференции бывший премьер министр Ариэль Шарон заявил в свое время о намерении эвакуировать израильские поселения из сектора Газа.

Главной темой Герцлийской конференции в этом году стала иранская ядерная угроза. Даже премьер-министр Израиля Эхуд Ольмерт полностью посвятил свою речь угрозе Ирана, ни разу не упомянув палестино-израильский конфликт.

Традиционно иранскую угрозу связывают в Израиле со ставшим уже знаменитым обещанием президента Ирана Махмуда Ахмади-Нежада стереть еврейское государство с лица земли. Почетный гость конференции бывший шеф ЦРУ Джеймс Вулси призвал собравшихся в Герцлии верить словам иранского президента. "Когда Гитлер говорил, что хочет уничтожить евреев, он действительно имел это в виду. Это написано в "Майн Кампф". Мы должны серьезно относиться к тому, что говорят такие люди, как Ахмади-Нежад",— обратился к собравшимся Вулси, выступление которого часто прерывалось аплодисментами.

Израильтяне считают, что события вокруг иранской ядерной программы развиваются по северокорейскому сценарию, который стал ярким примером беспомощности Запада. "Никто не оспаривает сегодня тот факт, что Иран движется к обладанию ядерным оружием,— заявил с трибуны начальник военно-политического отдела минобороны Израиля, бывший глава аналитического отдела военной разведки Амос Гилад.— И неважно, какие санкции будут введены. Нам осталось два-три года до тех пор, когда у Ирана появится это оружие".

Вместе с тем появление ядерного оружия в Иране предельно опасно независимо от того, понесут ли иранские ракеты свой смертоносный груз в сторону Средиземного моря. Бывший министр обороны Израиля, а ныне министр транспорта и координатор израильско-американского стратегического диалога Шауль Мофаз убежден, что Тегеран создал "квартет зла" включающий помимо самого Ирана Сирию, "Хезболлу" и "Хамас". И после того как Иран заявит о создании ядерной бомбы, во всем мире, и особенно на Ближнем Востоке, произойдет резкая активизация различных террористических группировок.

Еще одним негативным последствием, связанным с иранской ядерной программой, станет возникновение "новой парадигмы Ближнего Востока". "Раньше считалось, что причина нестабильности на Ближнем Востоке — это арабо-израильский конфликт. Если этот конфликт будет решен, желанная стабильность будет достигнута",— говорит бывший глава израильского генштаба Моше Буги Яалон. Однако с появлением Ирана как региональной державы, после падения "Талибана" и режима Саддама Хусейна и усиления "Хамаса" и "Хезболлы" ситуация кардинально меняется. Участники Герцлийской конференции уверены, что иранская ядерная программа нацелена не только против еврейского государства. Ее цель — добиться иранской гегемонии в арабском мире. По мнению Джеймса Вулси, иранцы играют отличную шахматную партию, в которой ядерная программа является ферзем, но есть и немало других фигур. Цель этой игры — победа панисламизма над панарабизмом, и первые победы уже одержаны. Яркий пример — Сирия, государство с прочными корнями национальной арабской идеологии, которая все больше уступает идеологии религиозной, оказываясь все глубже в сфере иранского влияния. Исходов у этой игры, по мнению израильтян, может быть только два. Или умеренный суннитский мир, где еще крепки корни панарабизма, сдастся перед иранской гегемонией в тот момент, когда у Ирана появится ядерное оружие. Или умеренные арабские государства, в первую очередь Египет, Иордания и Саудовская Аравия, попытаются также обзавестись своей бомбой.

Оба сценария, по мнению военных экспертов, предельно опасны для Израиля. В первом случае может возникнуть объединенный иранским атомом исламский антиизраильский союз, в противостоянии с которым Израиль не будет иметь военного преимущества. Во втором случае Ближний Восток превратится в регион с множеством ядерных полюсов. Учитывая нестабильность этого региона, никто не может поручиться, что атомное оружие останется оружием сдерживания и не попадет в руки террористических организаций.

Осознавая, что сегодня Иран угрожает самому существованию еврейского государства, участники конференции предложили несколько путей решения проблемы.

Несмотря на то что абсолютное большинство израильских экспертов говорят о бесполезности санкций, участники конференции обсудили и такую возможность. Центральным докладчиком по этой тематике стал заместитель госсекретаря США Николас Бернс. Высокопоставленный американский гость не скрывал, что Вашингтон ищет пути ввода санкций в обход ООН. В частности, в США ждут, что страны Евросоюза займут более четкую позицию по этому вопросу. Бывший глава совбеза Израиля Гийора Айленд предложил поставить Тегеран перед выбором: или полная экономическая блокада, или двусторонние переговоры с США и полная нормализация отношений с Западом. В Израиле также считают, что санкции должны в первую очередь затронуть экспорт иранской нефти.

Другая возможность, которая, пожалуй, является одной из самых популярных среди экспертов,— это стимулировать сопротивление нынешнему иранскому режиму внутри Ирана. "Режим аятолл не является естественным для Ирана, он не поддерживается большинством иранцев, и он не сможет выживать вечно",— считает Моше Буги Яалон. Многие участники конференции соглашались, что необходимо найти такие меры, которые заставят нынешнее иранское руководство заплатить слишком дорогую цену за свою радикальную политику и фактически приведут к революции.

Глава военно-политического отдела министерства обороны Амос Гилад посвятил свое выступление созданию арабо-израильской антииранской коалиции. Он призвал воспользоваться ситуацией, когда у Израиля впервые появились общие интересы с арабским миром, и укрепить отношения еврейского государства с Египтом, Иорданией и Саудовской Аравией, одновременно не давая набирать силу проиранским "Хезболле" и "Хамасу".

Вместе с тем многие эксперты отмечают, что шансы на арабо-израильский союз резко упали после летней войны в Ливане. И дело не в том, что арабы обвиняют Израиль в агрессии. Просто суннитский мир глубоко разочаровался в израильской военной машине, которая не смогла одержать победу над шиитской "Хезболлой".

Другим потенциальным союзником Израиля могла бы стать Европа. Многие считают, что лучшим ответом на создание Ираном ядерного оружия стало бы вступление Израиля в НАТО и ЕС. Таким способом Израиль оказался бы прикрыт системой коллективной безопасности и дал бы понять Тегерану, что тот имеет дело не только с еврейским государством, но и со всем Западом.

"Если мы взвесим альтернативы — возможность атомизации Ближнего Востока и опасность иранского ответа на атаку, который выльется в террористические акты по всему миру,— все равно иного выбора, кроме военной операции, нет",— считает генерал запаса Ицхак Бен Исраэль, возглавляющий отделение по изучению безопасности Тель-Авивского университета.

В израильской армии практически не скрывают, что ведут подготовку к военной операции против Ирана. Ответы израильских военных на вопросы о том, что происходит в этой области, сводятся к одной фразе: "Мы обязаны готовиться ко всему". Особым знаком того, что армия обороны Израиля переориентировалась на Иран, стало назначение летом 2005 года на пост главы генштаба бывшего командующего израильскими ВВС генерал-лейтенанта Дана Халуца. Однако прославленному летчику пришлось столкнуться с войной наземной — в Ливане, с которой он справился далеко не блестяще, и был отправлен в отставку. Теперь заниматься Ираном поручено в израильской армии нынешнему командующему ВВС генерал-майору Элизеру Шкеди. Его даже в шутку называют "командующим иранским фронтом".

Недавно британская газета The Sunday Times писала, что Израиль намерен атаковать иранские атомные объекты при помощи тактического ядерного оружия. Израильские официальные лица, естественно, немедленно опровергли эту публикацию. Но некоторые израильские специалисты предлагают руководству страны отказаться от политики недомолвок в вопросе об атомных возможностях Израиля. Один из решительных сторонников этой идеи — сотрудник академического центра в Нетании, обозреватель газеты "Хаарец" и в прошлом летчик израильских ВВС Реувен Педацур. Безопасность еврейскому государству и Ближнему Востоку, считает Педацур, должна обеспечить угроза взаимного уничтожения, которая станет явной после появления ядерного оружия у Ирана и изменения израильской ядерной политики.

"У Израиля есть технические возможности для реализации военной опции",— заключил бывший глава израильского совета безопасности генерал запаса Гийора Айленд. Однако существует ряд факторов, которые осложняют принятие такого решения. В первую очередь это сомнения в том, что силовое решение сможет существенно задержать ядерную программу Ирана. По мнению израильских экспертов, помимо известных ядерных объектов в Иране существует также тайная атомная программа, и поэтому достаточно велика вероятность, что военный удар сможет задержать иранских атомщиков всего на несколько месяцев. Кроме того, операция станет в глазах иранцев доказательством агрессивности Израиля и станет не только поводом для ответной атаки, но и оправданием для продолжения работ по созданию ядерного оружия.

Не меньше вопросов вызывает и выбор средств, применяемых при атаке. Если верить лондонской газете и Израиль действительно намерен применить тактическое ядерное оружие, после атаки израильский ядерный потенциал раскроется, а это создаст стимул для возникновения нескольких ядерных центров на Ближнем Востоке. А ведь именно этот сценарий военная операция против Ирана и должна предотвратить.

Отдельной проблемой являются отношения Иерусалима с Вашингтоном. Любая подобная операция будет воспринята как результат союза Израиля и США, а значит, она невозможна без одобрения Белого дома. И здесь важно отметить, что большинство американских гостей герцлийского форума дали понять, что для Вашингтона хуже, чем израильская операция в Иране, может быть только неудачная израильская операция в Иране.

Пока израильские военные обсуждают варианты военного противостояния с Ираном, последнее слово остается за политическим руководством страны. Поэтому главный вопрос, который задают себе израильтяне,— сможет ли нынешний премьер Эхуд Ольмерт взять на себя ответственность за операцию в Иране и, главное, за ее возможный провал.

Григорий Асмолов

"Удар по иранским объектам — дело трех дней" О том, как в Вашингтоне готовятся к войне с Ираном, обозревателю "Власти" Наргиз Асадовой рассказал профессор политологии из Университета Джона Хопкинса Роберт Фридман, к мнению которого прислушивается республиканская администрация. — Более жесткие экономические и дипломатические санкции могут решить иранскую проблему? — Если только США будут действовать более твердо. Россия, согласно заявлениям Путина в Мюнхене, собирается заблокировать в СБ ООН более жесткие санкции. Так что США, возможно, будут думать о военной операции. — Есть ли другой путь решения проблемы? Например, двусторонние переговоры Вашингтона с Тегераном? Это предлагал президент Ирана Махмуд Ахмади-Нежад, но президент Буш отказался. — Буш считает Ахмади-Нежада, который отрицает холокост и призывает стереть Израиль с лица земли, несерьезным лидером. По мнению администрации Буша, Иран использует переговоры для затягивания времени, что позволит ему и дальше развивать свою ядерную программу. — Что вы думаете по поводу идеи дестабилизации Ирана изнутри? — Я не считаю это серьезной возможностью. С одной стороны, есть азербайджанцы, которые не чувствуют себя полноценными гражданами Ирана. Другая группа — это арабы, которые могут поднять арабское восстание. Но я не думаю, что это сработает. — Какие последствия будет иметь война в Иране для США и ближневосточного региона? — При наличии двух авианосцев в Персидском заливе и бомбардировщиков В-1 и В-2 удар по иранским ядерным объектам — дело примерно трех дней. Иран может ответить, попытавшись задействовать своих шиитских союзников в Ираке для нападения на американские войска,— вот почему США сейчас преследуют сторонников Садра. Если Иран пойдет дальше и попытается заблокировать Ормузский пролив, возможна полномасштабная война с США. Тогда США будут атаковать морские и воздушные базы Ирана. Цена на нефть возрастет, но поскольку Иран сам зависит от импорта бензина и к тому же имеет нестабильную экономику, фактор сплочения иранцев вокруг Ахмади-Нежада может оказаться не таким серьезным, как предсказывают некоторые аналитики, выступающие против атаки США на Иран. И Иран дважды подумает, прежде чем блокировать Ормузский пролив. — А какие страны готовы присоединиться к антииранской коалиции? — Здесь важно понимать разницу между правительствами и людьми. Я уверен, что Саудовская Аравия, Катар, Бахрейн и ОАЭ присоединятся. Но иранцы играют свою игру. Они взяли на себя роль лидера во время "карикатурного скандала", во время ливано-израильского конфликта. Они пытаются показать людям в регионе, что они лидеры в исламском мире, несмотря на то что они шииты. Но они совершили несколько ошибок. Они открыто одобрили то, как был убит Саддам Хусейн, и это, безусловно, вызвало отторжение части суннитов в регионе. Они поддерживают в Ливане "Хезболлу" — партию, которая не столько воюет против Израиля, сколько пытается захватить власть в стране, и это тоже не нравится части суннитов. Вопрос в том, как поведет себя суннитское население, если правительства этих стран поддержат США в конфликте с Ираном. "Они готовят население только к победе" Бывший посол Ирака в России Аббас Халаф уверен, что Иран переоценивает свои силы. — Иран представляет опасность для стабильности в регионе? — Иран хочет быть лидером. И сейчас Иран действительно самая сильная страна в регионе. Под иранским контролем находится несколько шиитских анклавов на территории ОАЭ. Власть в Ираке сейчас в руках проиранских лидеров. Нынешний премьер Ирака — лидер Партии исламского призыва Нури аль-Малики — долгое время жил и обучался в Иране. И совет исламской революции, который возглавляет Абдель Азиз аль-Хаки, сейчас имеет большинство мест в иракском парламенте. Кроме того, Иран финансирует различные шиитские вооруженные группировки на территории Ирака. У Ирана есть своя агентура на территории Ирака. Только тот факт, что они открыли пять консульств в различных районах Ирака — в Эрбиле, Басре, Кербеле, Наджафе и Багдаде,— уже о многом говорит. Иранский режим мобилизуют шиитское меньшинство в Бахрейне, Сирии и Иордании. Я уже не говорю о Ливане, где партия "Хезболла" является самой влиятельной политической силой. — Американцы решатся на войну в Иране? — Есть две версии. Первая говорит о том, что американцы и иранцы могут в последний момент договориться. Иранское руководство в отличие от иракского более прагматично. Например, во время ирано-иракской войны они даже пошли на сотрудничество с Израилем против Ирака. Хотя в те годы Израиль был для них врагом номер один. По некоторым данным, Иран уже ведет закулисные переговоры с США. Вторая версия — это военная операция. Американцы, хоть и поздно, все-таки поняли, что Ирак во время Хусейна сдерживал иранские амбиции. Теперь иранское влияние распространяется на Ирак. Поэтому США усилили противодействие Ирану. Они начали переговоры с иракскими баасистами, с генералами армии Саддама. США дали зеленый свет антииранским группировкам в Ираке. Например, они взяли под свою опеку давних врагов иранского режима — военно-политическую организацию "Муджахеддин-э-Хальк". Недавно лидер этой организации опубликовал список из 32 тыс. имен иранских агентов, которые находятся в Ираке. Еще одно подтверждение того, что американцы могут нанести удар по Ирану,— это размещение в Персидском заливе двух авианосцев США, что позволит им начать массированную атаку с воздуха. Это очень серьезный сигнал. — А на что рассчитывает иранское руководство? — В Иране убеждены, что США сейчас застряли в Ираке и Афганистане, что у США не хватит сил еще на один фронт. На мой взгляд, это ошибочное впечатление. Для достижения победы администрация Буша готова идти на любой риск. Ему сейчас нужна победа, он не сможет достичь этой победы в Ираке без войны в Иране. — Иранцы как-нибудь готовятся к войне? — Если проследить за иранской пропагандой, в какой-то степени она совершает ту же ошибку, что и иракская. Они не готовят население к затяжной тяжелой войне, готовят его только к победе. Они упиваются своими успехами. Я думаю, это облегчит задачу Америки в нанесении удара по иранским объектам. — Но иранцы только в прошлом году провели два крупных военно-морских учения, испытали российские ракеты "Тор-М1". — Это демонстрация силы для местного употребления. Тот, кто разбирается в технике, понимает, что это в значительной степени устаревшее оружие. А для простых иранцев — это да. Это гордость. — Но ведь Иран может блокировать Ормузский пролив и устроить перебои с поставками нефти в США и Европу. — Если Иран это сделает, он задушит сам себя. Ведь Иран сам экспортирует нефть через этот пролив. А основные доходы Ирана — от продажи нефти. — А как, по-вашему, будут вести себя арабские страны в регионе — Саудовская Аравия, ОАЭ, Кувейт? — Война в Иране — в интересах стран Залива. Тем более что США пообещали им поставить противоракетные системы. Записала Наргиз Асадова "Никакие силовые акции Россия не поддержит" Председатель комитета по международным делам Совета федерации РФ Михаил Маргелов рассчитывает, что Иран удастся склонить к большей сговорчивости. — 18 февраля вы едете в Иран. Какие предложения вы везете иранцам? — Вы знаете, внешняя политика у нас определяется президентом. Самое главное — донести до иранцев идею, что чем более жесткой и бескомпромиссной будет их позиция отказа от сотрудничества с МАГАТЭ и ООН, тем сложнее нам будет на международной арене отстаивать те позиции, которые отстаиваем мы, то есть политическое решение, диалог с Ираном и вовлечение Ирана в дискуссию об иранской ядерной программе. Если Иран действительно не хочет ничего другого, кроме как развивать ядерную энергетику, то те предложения, которые у него есть, те экономические преференции, которые он получает в случае ясного и четкого отказа от военной программы, очень весомы. Я не думаю, что в Иране есть безответственные политики, которые считают, что в случае начала американской военной операции Иран сможет нанести эффективный ответный удар по США. — Совсем недавно вы были в Вашингтоне и общались с представителями конгресса США. В американской элите уже победила идея вторжения в Иран? — Никоим образом. Я встречался с большим количеством моих коллег-сенаторов и могу сказать, что никакого единства по поводу необходимости удара по Ирану в конгрессе нет. И, по-моему, в ближайшей перспективе не предвидится. — Они рассчитывают, что санкции могут решить проблему? — Сенаторы говорили, что надо испробовать все средства политического давления на Иран. Были, конечно, и "ястребы", но общее ощущение — что происходящее в Ираке имеет достаточно отрезвляющий эффект. --- Россия поддержит более жесткие санкции против Ирана в СБ ООН? — Будем обсуждать. Понятно, что до последнего момента будем отстаивать позицию политических переговоров. Я лично не верю в эффективность санкций, я верю в политический нажим, в политический торг. Если иранцы не готовы обсуждать предлагаемый им пряник, тогда надо применить кнут, то есть тот самый режим санкций. Но только Ирак показал, что санкции не бывают эффективными на 100%. Санкциями занимаются живые люди. Эти живые люди становятся потом объектом расследования программы "Нефть в обмен на продовольствие" и долго ходят и объясняют, что ничего дурного не имели в виду. А еще существуют интересы конкретных стран, покупающих нефть в Иране, которые уже предвидели санкции и продумали вопрос о том, через каких посредников они будут и дальше покупать иранскую нефть. — Как вы думаете, какова цель Ирана в этой игре? — Иран себя позиционирует как самую сильную державу Ближнего Востока. И совершенно справедливо. Стать таковым ему помогли американцы, уничтожив режим Саддама Хусейна, уничтожив Ирак как сильную страну, которая уравновешивала Иран. Ни Египет, ни Саудовская Аравия не могут быть такой балансирующей силой. Так что на Ближнем Востоке Иран — это сегодня единственная консолидированная военная и экономическая сила. А раз мы самые сильные, говорят иранцы, значит, мы вправе громко говорить то, что считаем нужным. — В случае военных действий в Иране какие возникнут угрозы для России? — Любая нестабильность на наших границах нам невыгодна. Одна из главных целей нашей внешней политики — создание дружественного и по крайней мере нейтрального окружения на наших ближних и дальних подступах, чтобы это давало возможность концентрироваться на наших делах. У нас с Ираном большой объем экономического сотрудничества, для нас важно соблюдение контрактов, для нас важна стабильность в зоне Каспия: это нефть, биоресурсы, экология. Кроме того, если возникнет какая-то дестабилизация, потоки беженцев из Ирана могут создать гуманитарную проблему, так как это будет движение в нашу сторону, в сторону стран СНГ. Нам выгодны стабильность и предсказуемость в Иране. Поэтому никакие силовые акции в Иране Россия не поддержит. Записала Наргиз Асадова