С 1 февраля чиновники Ульяновской областной администрации обязаны вернуть в официальный документооборот букву "ё". В российской истории подобное случалось один раз — в разгар Сталинградской битвы. Серьезность нынешнего положения решил изучить корреспондент "Власти" Шамиль Идиатуллин.
"Ее никто не отменял из нашего алфавита"
Реформа ульяновского делопроизводства была объявлена в середине января, когда губернатор Сергей Морозов неожиданно заявил: "Надо честно сказать, что абсолютное большинство давно забыло про существование буквы "ё". А её никто не отменял из нашего алфавита". Губернатор дал подопечным две недели на то, чтобы вспомнить правила и затвердить расположение литеры на клавиатуре. С 1 февраля употребление слов типа "еще", "елка" или "Петр" в официальных документах будет считаться ошибкой, чреватой по меньшей мере переписыванием документа. Правда, пресс-служба губернатора уточнила, что распоряжение, появившееся после общения Морозова с писательской общественностью, пока не оформлено официально и имеет характер "устной рекомендации". Однако замминистра социального развития Ульяновской области Дмитрий Травкин уже заявил журналистам: "Если мне на стол ляжет документ с буквой "е" вместо буквы "ё", я его подписывать не буду. Это будет считаться невыполнением поручения губернатора".
Глава Ульяновской области известен страстной любовью к малой родине и родному языку, которую он старается привить и подчиненным. В декабре, сразу после того как Владимир Путин объявил 2007 год Годом русского языка, Морозов предложил Госсовету России сделать тест по русскому языку обязательным для всех школьников и всех граждан, принимаемых на госслужбу. А 15 января, объявив о реформе правописания, губернатор реализовал свою идею, подписав постановление об обязательном тестировании всех чиновников области по русскому языку и истории родного края.
Впрочем, и не сдававший тест чиновник знает, что седьмую букву русского алфавита ввел в употребление уроженец Симбирска Николай Карамзин, культ которого вытесняет из сознания местных руководителей другого уроженца, давшего городу его нынешнее название. Вытеснение ускорилось сравнительно недавно. Предшественники Морозова коммунист Юрий Горячев и генерал Владимир Шаманов не питали особенных чувств к автору "Истории государства Российского": достаточно сказать, что ни при том ни при другом руководителе в Ульяновске не удалось поставить памятник букве "ё", анонсированный еще в 1997 году. Зато молодой энергичный мэр Димитровграда быстро понял, что пиар на историческом и культурном наследии принесет глубоко дотационному региону как минимум моральные дивиденды. За два года в Ульяновске открылось почти два десятка оригинальных памятников, в том числе памятник тюремной камере и тапочкам Обломова. Но зародилась традиция осенью 2005 года помпезной презентацией памятника букве "ё", по мнению ее поклонников, не зря занимающей священное 7-е место в алфавите.
Теперь Сергей Морозов решил доказать, что памятник не следует считать надгробием и что буква, которую одни считают воплощением русского духа, а другие — уродливым символом чужеродности, и сейчас живее всех живых. Начинание интересное, но неоригинальное. В масштабах всей страны похожий эксперимент проделал Иосиф Сталин.
"Зачем сочинитель приневоливает меня говорить по-мужицки"
До последнего времени считалось, что буква "ё" пришла в русский язык из французского (где точки всего лишь указывают на необходимость читать "е" независимо от предыдущей буквы) исключительно усилиями Карамзина. В 1797 году он переделал в одном из стихотворений слово "слiозы" и указал в примечании: "Буква с двумя точками заменяет "iо"".
В конце 1990-х инженер, писатель, редактор журнала "Народное образование" и яростный поборник повсеместного употребления буквы "ё" и знака ударения Виктор Чумаков выдвинул версию, согласно которой инициатива позаимствовать французскую букву принадлежит княгине Екатерине Дашковой. В 1783 году патронесса свежесозданной Российской академии на одном из первых заседаний якобы поинтересовалась у академиков, с чего бы это в слове "ioлка" первый звук изображается двумя буквами. Ни один из академиков, среди которых были знатные сочинители Гавриил Державин с Денисом Фонвизиным, не решился указать княгине, что звуков-таки два: "й" и "о", как в общем-то и написано. Тут Дашкова и предложила использовать новую букву "для выражения слов и выговоров, с сего согласия начинающихся, как матiорый, iолка, iож, iол". По данным Чумакова, доводы княгини показались убедительными академикам, которые принялись использовать "ё" в частной переписке, так и не поинтересовавшись, что же такое "iол" (по мнению Даля, это тульский вариант слова "толкотня", что заставляет позавидовать кругозору княгини). А каких-то 12 лет спустя новая литера впервые получила печатное воплощение — в книге стихов Ивана Дмитриева "И мои безделки". Державин первым написал "ё" в фамилии ("Потемкин"). А Карамзин, по этой версии, употребил галльское заимствование не в собственном стихотворении, а в редактируемом альманахе "Аониды". Примечательно, что в научных работах Карамзина, издававшихся гораздо позднее, буквы "е" не обнаружено.
Горячих поклонников новая буква не нашла. Правда, и яростный противник обнаружился всего один — адмирал Александр Шишков. Глава Российской академии и министр просвещения, прославившийся ненавистью к заимствованиям, в 1818 году писал: "В тех книгах, которых мне покупать случилось, почти везде сии две точки принужден я был выскабливать. За тем, что сочинитель часто учит меня произносить слово так, как я произносить оное отнюдь не намерен... Зачем сочинитель приневоливает меня говорить по-мужицки мо?о? Кто произнесет таким образом? Никто. Всякий скажет, или последуя письменному языку (которому наиболее последовать должно) мое, или последуя произношенiю маiо".
Пыл адмирала объясняется тем, что "ёкание" в XVIII-XIX вв. считалось диалектом черни. А литературный язык опирался на церковно-славянский, в котором на месте "ё" располагалась "е" (грамотные священнослужители до сих пор испытывают трудности с поминанием святого Андрея Рублева или новомученика Алексия Мечева). Впрочем, основная часть читателей и писателей сторонилась "мужицкого говора" не больше, чем княгиня Дашкова. К середине XIX в. "ё" утвердилась в статусе временного мигранта: новинку использовали часто, но еще чаще обходились.
Впрочем, пример водружения двух точек над буквой оказался заразительным. В одном из изданий словаря Даля появились "ЯТЬ" с точками (в слове "звЕздочка"). А издатели переводных книг стали украшать такими же двоеточиями буквы "э" в иностранных именах вроде Эжена. А при написании фамилии Гете иногда и вовсе использовали немецкое o.
В словарь "ё" первый раз попала лишь в 1875 году — и неофициальным образом. По версии того же Чумакова, Лев Толстой был так опечален глумлением над собственным именем (до революции нормативным считался вариант Левъ) и героями ("Левин в Одессе аптеку держит, а мой Константин — Лёвин"), что в 1875 году внес букву "ё" в "Новую азбуку". Правда, на не самое заметное 31-е место — между "е" и "э",— зато снабдил мощными примерами типа "Гусыня вывела два гусёнка".
Официальные же орфографы были озабочены сокращением, а не пополнением и без того раздутой азбуки. Необходимости пристроить неприкаянную букву не обнаружили ни Императорская академия наук, с 1904 по 1917 год разрабатывавшая языковую реформу, ни Минпрос Временного правительства, утвердивший ликвидацию "ЯТЬ" и "ФИТА", ни Совнарком с ВСНХ, сделавшие новую орфографию обязательной и изъявшие из типографий не только ликвидированные литеры, но и сохранившуюся, хотя и резко сократившуюся в употреблении "ъ" (их пришлось заменить апострофами, утвердившимися в словосимволах "с`езд" и "под`ем").
По распространенной легенде, жизнь букве вернул Иосиф Сталин, который 5 декабря 1942 года вызверился на управделами Совнаркома Якова Чадаева за неверное написание не то фамилий, не то населенных пунктов в одном из документов. Верховный главнокомандующий указал Чадаеву на то, что в русском языке есть прекрасная буква, которую вроде бы никто не отменял. И Чадаев не только переписал документ, но и позвонил главреду "Правды", которая уже 7 декабря пристроила новую букву в первополосный заголовок. А 24 декабря нарком просвещения РСФСР Владимир Потемкин подписал приказ об обязательном употреблении "ё" в школьной практике.
Появление такого приказа в разгар сталинградских боев не могло быть случайностью. Тем более что через две недели Кремль вернул куда более увесистый, чем буква, символ прежнего мира — погоны. Наступила новая, победная эпоха: бойцы Красной Армии стали солдатами, краскомы — офицерами, Сталинградский котел захлопнулся, а Наркомпрос издал справочник "Употребление буквы ё".
В течение 10 лет с "ё" в СССР носились так, как, наверное, не будут носиться даже в приемной ульяновского губернатора: ей оказывался особый почет в учебниках, газетах и переизданиях классиков. Ситуацию слегка облегчали действовавшие тогда орфографические нормы, по которым следовало писать не только "итти", "эксплоатация", но и "чорт", "решотка". Со смертью Сталина эпоха "ё" закончилась. Первые "Правила русской орфографии и пунктуации", опубликованные в год старта антисталинской кампании, указали "е" нынешнее место — собственное, но очень скромное.
Ёllow ёухикко
Согласно правилам (последняя их редакция вышла в прошлом году), "ё" употребляется, чтобы предупредить неправильное прочтение слова, в том числе малоизвестного, а также в букварях, учебниках и словарях. В остальных случаях можно писать как "ё", так и "е" (подробнее см. справку)
"ё" получила наконец место в алфавите — после "е". Правда, хитрая буква все равно запутала составителей Малого академического словаря в 4 томах — наиболее авторитетного нормативного словаря, "с необходимой полнотой" представляющего состояние современного русского литературного языка. Буква в словаре представлена: "ёж" и классическая "ёлка" пишутся с двумя точками (правда, не во всех примерах). Но при этом "и" считается девятой буквой алфавита, хотя с учетом "ё" должна быть десятой. Та же история с буквами "о" и "у". Зато порядковый номер "э" подсчитал человек, уважавший Дашкову и Сталина: она названа 31-й.
Неистовый защитник гонимой буквы Чумаков отмечает, что "в последних изданиях знаменитого "Толкового словаря русского языка" С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой буква "ё" получила наконец-то свой собственный словник" аж из 12 слов: "ёж, ёжик, ёжиться, ёкать, ёлка, ёлочка, ёмкий, ёмкость, ёрзать, ёрник, ёрничать и ёрш". Естественно, столь ничтожное положение любимого знака оказалось не по душе исследователю: он опубликовал собственный "Словарь употребления буквы Ё" на 12,5 тыс. слов, в котором с "ё" начинаются 145 слов, в том числе такие всенародно необходимые и любимые, как ёllow (желтый, от англ. yellow), ёглить (обл. метаться от боли) и ёухикко (финский и карельский смычковый муз. инструмент).
Усилия к возрождению великой буквы прилагают и более известные писатели. Александр Солженицын настоял на том, чтобы в его полном собрании сочинений "ё" ни разу не была заменена другой буквой. Участие Василия Аксенова в публичных мероприятиях развило в литераторе привычку пририсовывать два кружочка над буквой "ё" в табличках со своей фамилией. А петербургский фантаст Святослав Логинов устроил грандиозный скандал издательству, напечатавшему на обложке книги название "Картежник". Кроме того, несколько газет, в том числе "Литературная", в последние годы решительно объявили, что не будут более писать "е" вместо "ё". Пример "Литературки" особенно примечателен: ведь именно ее авторы в 1971 году восклицали: "Надо только ставить там, где должно быть "ё", две точки. Обязательно ставить, вот и все!" Для реализации идеи понадобилось всего 30 лет.
"Подлец Карамзин — придумал же такую букву"
Изучение кургана аргументов, накопленных в ходе 200-летней дискуссии, приводит к поучительным наблюдениям. Сторонники буквы "ё" отмечают, что ошибки в фамилиях могут иметь трагические последствия, Рёнтген с Ришельё достойны правильного именования, диакритические знаки украшают текст, и вообще стыдно говорить "свекла" и запинаться на фразе "Достать языком до неба". Противники этой буквы указывают, что "ё", подброшенная гнусным Западом, чтобы испортить священную азбуку, нужна детям, дебилам и иностранцам, остальные считывают разницу без всяких диакритических знаков, только замедляющих чтение и письмо, Гёринг с Гёббельсом недостойны правильного именования, и вообще, "подлец Карамзин — придумал же такую букву Ё. Ведь у Кирилла и Мефодия были уже и Б, и Х, и Ж" (Венедикт Ерофеев).
Но простое следование правилам 1956 года, а тем более их прошлогодней редакции, требующей писать "ё" тогда, когда без этого не обойтись, снимает любые проблемы, связанные с этой литерой. Стало быть, дискуссия имеет не умозрительный, а принципиальный и привычный для российской словесности характер: налицо очередной конфликт почвенников и западников.
Править алфавит легко и просто. Это доказывает не только троекратная смена письменности, пережитая большинством народов бывшего СССР в прошлом веке. Доказывает это и история русской азбуки, творчески переработанной что Петром, что большевиками. Разница лишь в том, что император успел выкинуть из алфавита четверть букв, потом вернуть и выкинуть другую четверть, а большевики не успели ни заменить "й" и "ъ" на единую литеру j, как еще в XVII веке предлагал хорватский энциклопедист Юрий Крижанич, ни перевести русский язык на латиницу. Хотя, по словам наркома просвещения Анатолия Луначарского, Ленин подчеркивал: "Я не сомневаюсь, что придет время для латинизации русского шрифта". Пока время не пришло: готовившийся проект разгромил Сталин, заодно отменивший латинскую письменность советских народов. Ну и реабилитировавший седьмую букву, конечно.
Ленинская идея вряд ли когда-нибудь найдет воплощение. Ясно одно: насаждение буквы "ё", с которого начался Год русского языка, имеет не лингвистические, а политические корни. Политические атавизмы приживаются только оптом — так что ульяновцам следует ожидать возрождения других реалий давно ушедшей эпохи.
Примечательно, кстати, что большинство тех, кто участвовал в истории буквы "ё",— выходцы из Ульяновска-Симбирска (писатель Карамзин, губернатор Морозов, исследователь Чумаков) или соседней Казанской губернии (поэты Дмитриев и Державин). Впрочем, автор этих строк тоже является уроженцем Ульяновска и выходцем из соседней республики — но в настоящей работе постарался использовать сакральную букву только в цитатах и примерах.
е академическое
В 480-страничном издании "Правила русской орфографии и пунктуации. Полный академический справочник", вышедшем в прошлом году под редакцией Владимира Лопатина, букве ё отводится несколько абзацев.
Употребление буквы ё может быть последовательным и выборочным.
Последовательное употребление буквы ё обязательно в следующих разновидностях печатных текстов:
а) в текстах с последовательно поставленными знаками ударения;
б) в книгах, адресованных детям младшего возраста;
в) в учебных текстах для школьников младших классов и иностранцев, изучающих русский язык.
Примечание 1. Последовательное употребление ё принято для иллюстративной части настоящих правил.
Примечание 2. По желанию автора или редактора любая книга может быть напечатана последовательно с буквой ё.
Примечание 3. В словарях слова с буквой ё размещаются в общем алфавите с буквой е, напр.: еле, елейный, ёлка, еловый, елозить, ёлочка, ёлочный, ель; веселеть, веселить(ся), весёлость, весёлый, веселье.
В обычных печатных текстах буква ё употребляется выборочно. Рекомендуется употреблять ее в следующих случаях.
1. Для предупреждения неправильного опознания слова, напр.: все, небо, летом, совершенный (в отличие соответственно от слов всё, нёбо, лётом, совершённый), в том числе для указания на место ударения в слове, напр.: вёдро, узнаём (в отличие от ведрО, узнАем).
2. Для указания правильного произношения слова — либо редкого, недостаточно хорошо известного, либо имеющего распространенное неправильное произношение, напр.: гёзы, сёрфинг, флёр, твёрже, щёлочка, в том числе для указания правильного ударения, напр.: побасёнка, приведённый, унесённый, осуждённый, новорождённый, филёр.
3. В собственных именах — фамилиях, географических названиях, напр.: Конёнков, Неёлова, Катрин Денёв, Шрёдингер, Дежнёв, Кошелёв, Чебышёв, Вёшенская, Олёкма.
Как вы относитесь к е?
На этот вопрос "Власть" попросила ответить лингвиста, художника и человека, сменившего фамилию.
Максим Кронгауз, директор Института лингвистики РГГУ
Букву ё люблю и считаю ее особым достоянием русского языка, причем именно в ее факультативном статусе, поскольку, во-первых, это уже давняя традиция, а во-вторых, буквы с таким статусом нет в других языках. Не вижу смысла в нововведениях, тем более что существуют совершенно разумные стандарты употребления ё, которые сформулированы в недавно вышедших "Правилах русской орфографии и пунктуации".
Анатолий Гусев, арт-директор ИД "Коммерсантъ"
Есть такая важная вещь, как удобство чтения. Посмотрите на латиницу. Она содержит 11 знаков, выходящих за базовую линию: b, d, f, g, h, i, j, k, l, p, t, y. Глаз цепляется за них, и текст удерживает внимание читателя. Современная кириллица в этом отношении выглядит более монотонной. Наших б, й, р, у, ф и более скромных д, ц, щ не хватает, чтобы возникло ощущение разнообразия. Кириллическая строка напоминает квартал пятиэтажек, поэтому диакритический знак лишним никак не кажется. Я за ё.
Сергей Семенов, фотограф ИД "Коммерсантъ"
Я был Семёновым всю жизнь, до 2003 года, когда пришлось сменить советский паспорт на российский. Заодно мне сменили и фамилию, написав "Семенов". Я это обнаружил сразу и указал на подмену буквы паспортистке. Та предложила заново сдать документы для получения исправленной версии паспорта. Я возмутился, но долго скандалить не мог: на следующий день мне предстояло лететь на Украину, и билеты уже были на руках. В итоге я решил, что просто пририсую две точки ручкой. Но ничего не вышло: в авиабилетах значился тот же Семенов. Проблемы возникли чуть позже в нашей бухгалтерии: из-за нового написания фамилии пришлось переделывать трудовой договор и ряд других бумаг. Теперь всегда внимательно слежу за тем, чтобы в документах меня писали по-новому, без точек. Говорят, что в паспортах нового образца ё вообще не предусмотрена. А настоящую фамилию, мне, конечно, жалко.