Долговые кризисы в Америке и Европе схожи лишь внешне. Угроза технического дефолта США, как ни парадоксально,— проявление силы американской экономики и политической системы. Способность же ЕС залить деньгами долговые проблемы Греции — свидетельство слабости и нерешительности, а также предвестник куда более серьезных катаклизмов.
Однажды в Америке
Никогда в новейшей истории страсти вокруг технического вопроса — потолка госдолга США — не накалялись настолько и не становились темой номер один для всех медиа мира. Пожалуй, и вообще бюджетная политика — при всей ее важности и громадье перераспределяемых финансов — никогда не привлекала столько внимания. Нет сомнения, что проблема 2 августа попадет во все будущие учебники экономики и истории. Вне зависимости от исхода конфликта.
Политические противоречия в Вашингтоне поставили крупнейшую экономику мира на грань дефолта. Уже 2 августа у американского казначейства может не хватить денег, чтобы расплатиться по текущим обязательствам. А занять — невозможно, запрещает законодательно установленный потолок заимствований в $14,3 трлн (около 100% ВВП). Впрочем, чем ближе становилась эта — рассчитанная еще несколько месяцев назад — дата, тем больше появлялось мнений, что на самом деле администрация Обамы может протянуть до середины августа или даже до 1 сентября.
Еще пару недель назад трудно было поверить, что позиции американских законодателей настолько непримиримы, а сами они поставят и собственную страну, и весь мир на грань финансового Армагеддона. Тем более что сама проблема была обозначена еще в январе, когда глава минфина США Тимоти Гейтнер направил в конгресс письмо, в котором говорилось, что к 16 мая потолок долга будет достигнут.
Тогда же "Банда шести" (Gang of six), неформальная группа из трех республиканцев и трех демократов, начала обсуждение долгосрочного плана сокращения дефицита американского бюджета и, соответственно, прекращения или хотя бы замедления роста госдолга. С дефицитом и правда надо что-то делать, он уже превысил $1,5 трлн, уровень в 10% ВВП явно неприемлем и не может долго поддерживаться даже самой сильной экономикой мира.
Затем последовали месяцы ожесточенных баталий вокруг бюджетной стратегии в конгрессе, экспертных консультаций, переговоров за закрытыми дверями, публичных заявлений представителей обеих партий, выступлений главы минфина на грани шантажа. Сначала Гейтнер пугал 16 мая, когда потолок госдолга был в действительности достигнут, и лишь затем появилась роковая дата 2 августа.
Первую дату возможного технического дефолта — 16 мая — удалось миновать, минфин сманеврировал расходами в рамках бюджетного года (в США он заканчивается 30 сентября). Вторую обойти трудно: год близок к завершению, придется оплатить и отложенные расходы.
К июлю ситуация стала патовой. Оказалось, что республиканцы и демократы не готовы к компромиссу. И стороннему наблюдателю уже стало почти невозможно понять, к какому именно компромиссу. К этому моменту лишь основных планов бюджетной стратегии, подразумевающих сокращение расходов и дефицита бюджета в перспективе следующего десятилетия, насчитывалось как минимум семь. Причем предложения самого Барака Обамы отнюдь не самые конкретные, скорее наиболее расплывчатые и наименее обязывающие. Неудивительно: никакому правительству не нужны лишние обязательства.
Содержательно планы различаются глубиной, скоростью и направлением сокращения расходов, способами перераспределения налоговой нагрузки и тем, насколько еще будет позволено нарастить американский долг. И, как это уже не раз бывало в американской истории, республиканцы тяготеют к несколько более низкому уровню долга, чем демократы (см. график 2).
Во второй половине июля полемика превратилась чуть ли не в фарс. Обама перевел консультации в ежедневный режим, конгрессмены перешли на явно непарламентскую лексику, сообщения о достигнутых компромиссах делались, кажется, лишь затем, чтобы немедленно быть опровергнутыми.
Невозможность достижения компромисса к 2 августа становилась все более очевидной. В конце июля онлайн-тотализаторы указывали лишь на 10-процентную вероятность этого, даже к 1 сентября она была не стопроцентной. В американских СМИ все чаще стало проскальзывать унизительное сравнение с Грецией.
Госдолг США при разных президентах
Госдолг США при разных президентах
Тем временем в Европе...
Немецкие и голландские бюргеры отлично понимают: и манифестанты, и полицейские в греческих и испанских городах хотят еще глубже залезть в их карманы
Фото: REUTERS/John Kolesidis , Reuters
Нечто похожее происходит и по другую сторону Атлантики. Уже больше года продолжается шоу под названием "Спасение Греции". Вторая половина июля была ознаменована очередным витком этой трагикомедии. На саммите ЕС в Брюсселе 20-21 июля главы ведущих европейских государств договорились о выделении Греции нового пакета помощи в размере €109 млрд сроком на три года под 3,5% годовых. Большую часть финансирования (€73 млрд) возьмет на себя созданный совместными усилиями ЕС и ЕБРР фонд EFSF. Оставшиеся €36 млрд перечислит МВФ. Это уже второй пакет помощи, выделяемый Греции. Первый пакет финансирования был предоставлен Греции в мае 2010 года, составил €110 млрд, сопровождался обещаниями многочисленных реформ и не дал явных результатов.
Помимо предоставления нового пакета помощи было принято решение о реструктуризации старых греческих долгов в объеме €37 млрд. Эта процедура ляжет на плечи европейских банков. Всего же вложения частного бизнеса в решение греческих проблем составят €106 млрд. Кредиторам будет предложено обменять существующие облигации на новые бумаги со сроком погашения от 15 до 30 лет со ставками 4,5-6,4% годовых или продать их с дисконтом 20% к номиналу. Последний вариант — это фактическое принуждение к согласию на долгосрочную отсрочку выплаты Грецией долгов.
Принятые меры на какой-то период стабилизируют бюджетную и долговую ситуацию в греческой экономике, но частичного дефолта избежать у нее не получится. Представители рейтингового агентства Fitch заявили, что выбранная модель реструктуризации расценивается как частичный дефолт (restricted default). Впрочем, сразу после принятого на саммите ЕС решения доходность по греческим бумагам резко упала (см. график 3).
* Для ряда стран, включая Австралию и США, обязательства по пенсиям бюджетников входят в госдолг, в большинстве стран ЕС — нет. Источник: ОЭРС, Минфин РФ
Большая часть решений, принятых на саммите ЕС в Брюсселе, касалась ситуации вокруг Греции, но руководство Евросоюза не могло обойти своим вниманием кризисное положение в других европейских странах. Ставки по пакетам помощи Ирландии и Португалии были снижены до 3,5% годовых, а сроки возврата кредитов пролонгировали до 15 лет. Напомним, что на операцию спасения Ирландии и Португалии власти Евросоюза выделили €85 млрд и €78 млрд соответственно. Одновременно фонд EFSF получил возможность оперативно реагировать на ухудшение ситуации в проблемных европейских экономиках и быстро предоставлять кредиты.
Решения саммита ЕС оказались вынужденными, ожидаемыми и традиционными. Надежды на то, что обострение долгового кризиса в Европе побудит руководство ЕС к реформированию финансовой системы, не оправдались. Старый пожар залили новыми деньгами.
Вечнозеленые ценности
Америка уже прошла эту стадию и теперь борется с наводнением, образовавшимся после тушения кризисного пожара, то есть пытается притормозить печатный станок. Между прочим, осенью 2008 года США получили наглядный урок того, что может произойти, если конгресс не успеет вовремя принять решение. Небольшая задержка с принятием антикризисного пакета, так же как и сейчас, связанная с неспособностью добиться компромисса, привела к крупнейшему в истории падению фондового рынка.
К тому же уровень госдолга США не слишком велик, даже чуть ниже, чем в среднем для развитых стран (см. график 1). При этом следует учитывать, что из-за различий в методологии долг многих стран Европы кажется меньше реального. Теоретически, особенно учитывая особую роль доллара в мировой экономике, США могли бы еще долго наращивать долг. О том же говорят и довольно благоприятные долгосрочные прогнозы: в отличие от Европы здесь высокая рождаемость, относительно молодое и крайне мобильное население, а значит, грядущий в ближайшие десятилетия взлет пенсионных и социальных расходов не так страшен.
Стоит, однако, обратить внимание на то, что среди рассматриваемых планов нет ни одного, который призывал бы к безудержному росту долга с последующим инфляционным обесценением. Ничего удивительного, демократия же: политик, который предложит инфляцию как решение проблем или явно тупиковую стратегию, может навсегда распрощаться с карьерой, а его предложение будет освистано и отвергнуто.
На момент подписания номера журнала в печать наиболее близкой к компромиссу казалась очередная версия плана спикера палаты представителей Джона Бонера. Она подразумевает сокращение расходов на $915 млрд в течение десятилетия. Что, впрочем, может снова не найти поддержки в сенате.
Как бы там ни было, в ближайшие дни или даже часы какое-то решение будет найдено. Иначе нынешнее противостояние нанесет Америке не только уже ставший явным моральный, но и вполне ощутимый материальный ущерб. Если рейтинг США будет даже чуть-чуть понижен, дороже станут все заимствования, включая не только государственные, но и, например, студенческие займы. В сумме дополнительные издержки на обслуживание долгов могут превысить $100 млрд в год. Это крест не только на втором сроке Обамы, но и на карьерах его оппонентов.
Старость не радость
Настоящие споры президента Франции Никола Саркози и канцлера Германии Ангелы Меркель по поводу экономической политики и даже сохранения единого евро еще впереди
Фото: REUTERS/Tobias Schwarz, Reuters
Но если США экономический и политический коллапс пока все-таки не грозит, в Европе в случае отказа от радикальных реформ он может стать реальностью. Европейские проблемы не заканчиваются Грецией и даже Исландией, Ирландией и Португалией. На очереди — куда большие экономики Испании и Италии. А вместе это уже почти половина ЕС, правда, не по размеру экономики, а по территории и населению. Не выглядит неуязвимой и Франция, кризис в которой уже наверняка похоронит и евро, и саму идею евроинтеграции. У всех этих стран слишком большой дефицит бюджета, слишком высокий госдолг, слабые правительства, низкая конкурентоспособность экономики и зачастую отсутствие иной стратегии монетарных властей, кроме выпрашивания помощи у Брюсселя.
Для Евросоюза главная опасность оказалась в том, что в течение долгого времени выдавалось за конкурентное преимущество. Разнообразие стран единой Европы обернулось чудовищной неравномерностью. Причем относится это не только к экономическим категориям, но и к социальным — демографии, психологии, темпераменту, стилю жизни. Рабочий европейский север плохо уживается с вечной сиестой в странах Южной Европы и уж точно не готов за нее платить.
Такой разброс в рамках одной системы неминуемо должен был привести к хаосу в управлении. На фоне разделения функций финансового регулирования между Брюсселем и национальными властями это блокирует даже возможность единой экономической политики. Нынешний долговой кризис в еврозоне не столько финансовый, сколько кризис выбранной модели управления ЕС. Ее сохранение ставит значительные ограничения на пути его преодоления.
С этим все равно рано или поздно придется что-то делать, возможности заливать ликвидностью увеличивающиеся дыры скоро будут исчерпаны. Европейские экономисты и эксперты предлагают различные планы действий, но в их основе лежит выбор между двумя стратегиями: слиться в экстазе или окончательно размежеваться.
Первая стратегия подразумевает постепенную передачу экономической политики Брюсселю. Для большинства стран ЕС это означает отказ от суверенитета, что вряд ли примут национальные элиты. Никто не хочет передавать права "наверх", тем более что это "наверх" означает не абстрактных еврочиновников, а вполне конкретные сильнейшие экономики Европы — Германию, Великобританию, Францию. Данный выбор позволит нормализовать систему управления Евросоюзом и приблизить к реальности мечты о единой Европе. Хотя многим это покажется очередным витком германской гегемонии, Четвертым рейхом.
Вторая стратегия означает возвращение эмиссионных центров и денежно-кредитной политики на места, что позволит Афинам, Мадриду, Лиссабону, а может быть, и Парижу традиционными методами (инфляция и девальвация) решить свои экономические проблемы. Заметим, европейские эксперты уже совершенно всерьез обсуждают разделение евро на две валюты — еще год назад эти разговоры были уделом маргиналов. Но такой выбор, скорее всего, поставит крест не только на евро, но и на полувековых попытках объединения Европы. И дело не только в потраченных попусту времени и усилиях, но и в том, что в экономике XXI века разрозненная Европа никак не сможет конкурировать на равных с супердержавами — США, Китаем, Индией, Бразилией и азиатскими тиграми.
Впрочем, европейские политики пока не готовы всерьез обсуждать эти стратегии. Им еще предстоит выучить басню про стрекозу и муравья и осознать: чтобы бережливым северянам и расточительным южанам ужиться в одной стране, правила игры придется сильно менять.
Впереди — следующие уроки, на которых выяснится, что, когда страус прячет голову в песок, опасность не исчезает. Обсуждение того, что делать в ближайшие десятилетия, когда население Европы постареет и понадобится резко увеличивать расходы бюджета на пенсии и медицину, еще даже не началось.