"Жизнь шире, ребята!"

Победительницей конкурса дебютных картин Cinefondation на Каннском кинофестивале стала Таисия Игуменцева с короткометражкой "Дорога на...". "Огонек" побеседовал с героиней Канна

Главный персонаж фильма Сергей (Сергей Аброскин) работает продавцом; по вечерам он наряжается в костюм и идет во двор многоэтажек. Громко, в самых крепких выражениях сообщает жителям, что он о них думает. Жители его регулярно побивают. Сергей знакомится с девушкой (Анна Рудь) и приобщает ее к своему хобби. Вместе они восторженно шлют еще дальше спящих горожан, становясь с каждым криком ближе друг к другу.

— Как студентка ВГИКа попала в Канн?

— На Каннский фестиваль может попасть любой, вбив в "Яндексе" "Каннский фестиваль". Надо зайти в рубрику The Cinefondation Selection, получить адрес и отправить фильм.

— Это была твоя личная инициатива?

— Да. Правда, обычно ВГИК посылает одобренный институтом пакет фильмов. Но мне пришлось посылать фильм отдельно, потому что его не взяли. Даже невзирая на Гран-при вгиковского фестиваля, нас все равно никто не послал.

— Как теперь строятся твои отношения с ВГИКом?

— Я считаю, что ситуация, которая произошла со мной на экзамене,— это некрасиво с их стороны (использование в фильме ненормативной лексики смутило комиссию при выставлении дипломной оценки.— "О"). И уже узнав о моем участии в фестивале, они собрали срочный совет — что же делать, такой фильм представляет ВГИК! Спасибо ректору, он отстоял мое участие, потому что некоторые педагоги высказывались крайне отрицательно.

— Могли они запретить фильму поехать на фестиваль?

— Это было бы очень глупо с их стороны.

— Правда, что какой-то преподаватель ВГИКа сказал, что это антипутинский фильм?

— Не знаю, фильм вообще не о политике. Но они боятся даже говорить на эту тему.

— Твой фильм кажется протестным.

— Он вообще непротестный, это совпадение, что он вышел на волне политической активности, а сделан был за год до этого.

— А как ты относишься к политической ситуации?

— Я — параллельно. Меня это не касается.

— Продюсер компании "Рок" Кира Саксаганская (кинокомпания "Рок" принадлежит Алексею Учителю, в чьей мастерской занималась Таисия Игуменцева.— "О") говорила, что у тебя есть все шансы выйти на международную арену.

— Наверное, благодаря победе. Нам поступили некоторые предложения на фестивале... Но не хотелось бы выглядеть пафосно в интервью, поэтому не буду имена озвучивать.

— Как проходил для тебя Каннский фестиваль?

— Мы участвовали в двух программах — в павильоне "Рускино" в Global Russians и в собственно The Cinefondation Selection. Каждый день расписан. Утром интервью, вечером пресс-конференции. Но это лучше, чем дикие попойки на фестивалях.

— Тебе предстоит еще "Кинотавр"... А ты смотрела работы других каннских конкурсантов?

— Я смотрела не все, честно скажу, мы просыпали. Я видела восемь работ из 15, ребята хотят говорить на серьезные темы, но не могут. Вообще, европейские студенты менее серьезные, чем русские. Человеку 30 лет, а он очень свободный, наивный, впечатлительный. И в их работах мне не хватало глубины. Плюс некоторым ребятам не хватило хронометража. Я не знаю, было ли это их личное решение снимать настолько коротко, но чувствовалось, что добавь еще несколько сцен, и выйдет гениальный фильм. Мне очень понравился итальянский фильм Terra ("Земля", режиссер Пьеро Мессина). Про мужчину, который плывет на корабле и хочет покончить жизнь самоубийством, но отказывается от этой идеи после общения с пассажирами. Был интересный американский фильм про женщину, которая ныряет в мусорный бак, оказывается в городе из мусора и встречает там картонного йети.

— Как тебе кажется, кто-то из твоих однокурсников мог бы оказаться в Канне?

— Наша работа выделяется благодаря жанру — это трагикомедия. По-моему, самый сложный жанр — это комедия, заставить людей смеяться трудно, а сокурсники все еще пытаются заставить людей страдать. Снимают нуар, авангард, арт-хаус. Я бы хотела, чтобы мой фильм стал примером для студентов — надо быть немного проще, смеяться над собой и над другими.

— Но жизнь все больше подвигает на драматичные истории...

— Нет, надо уметь смеяться, все трудности жизни выворачивать в комедию, в фарс.

— Изначально сценарий заканчивался не так, как фильм. Сценарист не расстроилась из-за изменений?

— Изначально он вообще по-другому выглядел. Мы работали так, что мои идеи включались в этот сценарий. У нашего сценариста (Александры Головиной.— "О") очень крутая способность собирать по бусинкам все идеи и складывать в большое красивое колье. Я ее очень благодарю, даже не ее, а жизнь и судьбу, которые свели меня с теми, кто похож на меня. Мы понимаем друг друга с полуслова.

— Раньше во ВГИКе люди общались, какие-то творческие союзы формировались еще во время учебы...

— Проблема нынешних вгиковских студентов как раз в том, что они очень ограниченны, они общаются в узком кругу и разговаривают исключительно о кино. Заходишь в столовую, и все с одним вопросом: "Как курсовая? Расскажи, что уже сняли". Жизнь шире, ребята! Идите на улицу, в город, наберитесь прекрасных идей, новых знакомых. Выходите вы из этого ВГИКа!

— Теперь у тебя есть возможность и финансовая, и статусная продолжать снимать кино.

— Я продолжу работать в этом жанре. Мы уже написали первый полный метр. Рабочее название — "Отдать концы". Это трагикомедия о том, как люди, узнавшие о критическом событии, которое должно было изменить всю их жизнь, но которое не произошло, изменили взгляд на себя и все вокруг.

— Как ты себе представляешь свое кино, трагикомедии могут быть блокбастерами?

— Ну, я возьму Брэда Питта и сделаю его пастухом коров... Надо на грани действовать. Надо снимать экстремальные истории. У меня характер экстремальный...

— Ты — выпускница мастерской Алексея Учителя. Он снимает вроде совсем другое кино...

— Да, но он котирует и другое кино. Его мастерская — единственная, которая снимает по два фильма в год, а практика — самое важное в режиссуре. Мои первые картины были документальными. И, слава богу, я не стала снимать жуткую драму, как предыдущий мой игровой фильм, про безногую девочку, которая переписывается по интернету... Хорошо, что я наконец-то нашла себя. Важно не снимать кино о том, чего не знаешь.

— Никаких сумасшедших драм...

— Нет, кино должно трогать за живое... Вот, например, в программе Cinefondation была израильская безумная картина про женщину, которая мастурбирует в ванной, от нее ушел мужчина, параллельно она разговаривает с собакой, кидает ей кусок сырого мяса, потом она собаку эту убивает... Мне очень хотелось поговорить потом с режиссером и просто спросить его — зачем?

— Режиссеры, которые участвовали в конкурсе, были твоего возраста или старше?

— Второе место взял американец, мы называли друг друга nineteen eighty nine (1989-й — год рождения Таисии Игуменцевой.— "О"). Мы самые молодые участники. И я вообще самый юный режиссер — победитель Каннского фестиваля. А еще среди победителей фестиваля было очень мало женщин...

— А какие ощущения от победы?

— Это сумасшествие. Особенно когда выходишь на сцену, объявляют твою фамилию вначале и ты не веришь своим ушам... Я растерялась, у меня подступили слезы-сопли к горлу, обычно я хорошо говорю, а здесь даже не нашлась, что сказать. Я вижу, жюри смотрит на меня и одна женщина из жюри начинает плакать. И мы с ней вдвоем плачем. А победа задает очень высокую планку. Теперь я еще больше боюсь подвести всех этих людей, которые будут следить за моим будущим. Кто-то скажет, мол, не смогла превзойти свою первую работу. Я этого дико боюсь, поэтому нужно положить призы на полку, выкинуть кредитную карту с деньгами, от всего этого откреститься и просто быть собой.

— Теперь твой полнометражный фильм будет автоматически занесен в список каннского конкурса.

— Капец! У меня слов нет!

Беседовала Елизавета Симбирская