Первыми и главными жертвами новой волны кризиса станут страны БРИК. Надежды на спасение мировой экономики больше не связаны ни с Бразилией, ни с Индией, ни с Китаем, ни тем более с Россией. Завершившийся во Владивостоке форум АТЭС — возможно, одно из последних мероприятий такого уровня, где Россия могла демонстрировать лидерские амбиции.
Одиннадцать лет назад главный экономист инвестбанка Goldman Sachs Джим О'Нил ввел в оборот акроним БРИК — Бразилия, Россия, Индия и Китай. У этих стран, по его мнению, были прекрасные перспективы экономического роста. В 2000-х казалось, что это действительно так: экономики БРИК росли заметно быстрее, чем в развитых странах. Страны БРИК стали регулярно проводить саммиты и встречи и всерьез полагали, что скоро будут доминировать в мировой экономике. Увы, добиться существенных улучшений в ключевой области им не удалось. Как свидетельствует опубликованный на прошлой неделе доклад World Economic Forum "The Global Competitiveness Report", конкурентоспособность экономик стран БРИК почти не растет, а все остальные преимущества имеют преходящий характер.
Китайский фонарик
Еще год назад подавляющее большинство аналитиков оптимистично оценивали экономические перспективы Китая. Казалось, что страна идет по пути соседей — Тайваня и Южной Кореи. Даже кризис 2008-2009 годов мало повлиял на темпы роста ВВП КНР. Однако сегодня статистические данные свидетельствуют о резком его замедлении. Темпы роста ВВП во втором квартале текущего года снизились до 7,6%, тогда как в 2000-х этот показатель превышал 10% в год.
Кроме того, официальная статистика не вызывает доверия. Косвенные данные (нулевой рост потребления электричества, индекс менеджеров по закупкам PMI, объем грузоперевозок) указывают на более низкие темпы роста — возможно, 4-5% ВВП.
Основная причина замедления — кредитный пузырь. В конце 2008 года китайские власти организовали весьма серьезный рост кредитования. Совокупный объем стимулирующих мер оценивается Dragonomics в чрезвычайно высокие 20% ВВП в 2009-м и 10% в 2010 году, ничего подобного не наблюдалось нигде, кроме Китая. Дешевая ликвидность от госбанков потекла в ипотечные кредиты, девелопмент, инвестиции в производства, и без того избыточные.
Кроме того, в Китае бурное развитие получила теневая банковская система. По данным гонконгской консалтинговой компании GaveKal, в середине 2000-х теневая финансовая система в Китае была ответственна за выдачу около 16% всех кредитов. Сегодня этот показатель составляет 40%. "С таким объемом операций игнорировать роль теневой финансовой системы мы уже не можем,— отмечает аналитик GaveKal Джойс Пун.— Этот дополнительный, незапланированный и нерегулируемый источник кредитной эмиссии — одна из главных опасностей для экономики".
Любой кредитный бум, как правило, плохо кончается независимо от того, какие каналы задействованы, официальные или теневые. Экономика не в состоянии абсорбировать и эффективно использовать новые кредиты, если их слишком много: растет перепроизводство, надуваются пузыри в секторе недвижимости — в общем, деньги либо используются неэффективно, либо под шумок разворовываются. Неизбежна проблема плохих долгов. Возможно, финансовую систему КНР придется спасать по недавним образцам США и ЕС. Особенно в случае дальнейшего падения цен на недвижимость и сырье, от которых так или иначе зависят многие кредиты и инвестиционные инструменты.
К примеру, Reuters рассказывает о множестве кредитов, залогом по которым были железная руда и недвижимость. Все было хорошо, пока цены на железную руду не свалились в пике: с $130 за тонну в июне до $90 сейчас. Это уже все сильнее напоминает ипотечный кризис в США 2007 года. Форма другая, а причина та же — кредитный пузырь. Дополнительной проблемой для Китая стала крайне негативная внешняя конъюнктура: кризис в Европе и стагнация в США спровоцировали резкое падение спроса на китайские товары. Приходится сокращать объем экспорта и закрывать ставшие избыточными ориентированные на западный спрос производства.
На быстрый рост стран БРИК были сделаны огромные ставки. Теперь пришло время для поиска других чемпионов мировой экономики
Фото: Reuters
Индийские танцы
Индия, тоже некогда претендовала на повторение успеха Китая. Увы, и структурно, и демографически ее экономика очень не похожа на китайскую. В Индии никогда не было столь высоких темпов роста ВВП, как в Китае: в 2000-х они в среднем лишь немного превышали 6% ВВП. Кроме того, в Индии совершенно иная демографическая ситуация. До сих пор идет бурный демографический рост — на 25 млн человек в год. Так что увеличение ВВП на душу населения еще скромнее: около 4% ВВП. Гордиться нечем, особенно с учетом крайне низкой базы роста. В Индии нет сколь-нибудь сопоставимого с Китаем промышленного сектора, зато есть проблемы с развитием инфраструктуры, коррупцией, климатом и человеческим капиталом.
Австралийский экономист Сатьяджит Дас отмечает, что социальная структура индийского общества до сих пор испытывает воздействие многочисленных кастовых противоречий. Население Индии в подавляющей массе бедно и малообразованно. Если в Китае практически 100% населения грамотно, в Индии — всего 65%. Экономические успехи Индии, по мнению Сатьяджита Даса, носят витринный характер. Например, страна гордится успешными компаниями в области информационных технологий вроде гиганта Infosys. Однако все эти высокотехнологичные компании лишь капля в море: они дают работу не более чем 1 млн человек (население Индии — 1,2 млрд человек). Это всего лишь немногим больше 0,1% рабочих мест, в основном для немногочисленных хорошо образованных представителей высших каст. Переход из доиндустриального общества сразу в постиндустриальное — не более чем мечта.
В 2012 году ситуация ухудшается, чему виной дорогие нефть и продовольствие. До 40% всего импорта Индии — это энергия, как только цены на нефть начинают расти, дела в экономике резко ухудшаются. Чем-то картина напоминает российский кризис 1998 года: двойной дефицит (текущего счета платежного баланса и бюджета), довольно высокий — 60% ВВП — и продолжающий расти госдолг. Инвесторы уходят из Индии, распродавая местные активы, из-за чего курс рупии постоянно падает. Ситуация в банковской системе ухудшается в связи с ростом плохих долгов и подорожанием долларовых обязательств.
В сложившихся обстоятельствах правительство, скорее всего, сократит субсидии на энергию и продовольствие. Цены вырастут, а спрос еще сильнее упадет — не очень хорошая конфигурация для экономического роста. Следует учитывать и тот факт, что продовольственная инфляция для Индии намного более чувствительная вещь, чем для развитых стран. Еда составляет весьма серьезную статью расходов, население-то бедное. Как бы не случилось в Индии местной версии "арабской весны".
Бразильская система
Бразилия тоже не в лучшей форме. Рост этой страны в последнее десятилетие во многом был производной от роста Китая. Бразилия стала, по сути, его сырьевым придатком, вместе с Австралией и Индонезией, еще более зависимыми от Китая. Впрочем, темпы роста бразильской экономики в последнее десятилетие фантастическими не назовешь: в среднем лишь чуть больше 3% ВВП в год. Сказывались давние проблемы этой экономики — высочайшее социальное расслоение, противоречия между белым и афробразильским населением, коррупция. Довольно высокий ВВП — более $10 тыс. на душу населения — распределен так, что львиная доля доходов достается очень узкой прослойке сверхбогатых: коэффициент Джини — почти 50 (в России — 42).
Несмотря на явные успехи и диверсификацию бразильской экономики, более половины экспорта — сырье и продукты первичной обработки. Крупнейшим компонентом экспорта является железная руда. Примерно треть бразильского экспорта направляется в охваченную кризисом Европу, еще треть — в Китай. Оба этих региона переживают не лучшие времена.
Пока Китай строил свои бесконечные небоскребы в пустыне и железные дороги в никуда, спрос на руду был хороший. Сегодня все уже не так оптимистично. Вторая в мире по объему добычи бразильская горнорудная компания Vale объявляет о сокращении инвестиций в связи со спадом спроса на сырье. К примеру, к 2013 году Vale заказала 35 сверхкрупных рудовозов Valemax стоимостью $110 млн каждый для перевозки железной руды в Китай, ныне же обоснованность этих инвестиций под большим сомнением.
2012 год для Бразилии — год резкого замедления, фактически страна подошла к рецессии: темпы роста ВВП во втором квартале упали до 0,5% ВВП. Виной тому — резко обвалившийся экспорт.
Российские амбиции
Россия очень похожа на Бразилию: та же ориентация на экспорт сырья, близкий уровень ВВП на душу населения и даже почти бразильский уровень социального и имущественного расслоения. И еще большая зависимость от мирового экономического цикла. В кризисном 2009 году падение ВВП в России было самым сильным среди стран G20. Ни о какой "тихой гавани" говорить не приходится: если мировой экономике суждено второй раз войти в рецессию, Россия просто обвалится.
С формальной точки зрения сейчас экономическая ситуация в России выглядит относительно неплохо, но средне- и долгосрочные перспективы не столь радужны. Наша страна вместе с другими сырьевыми экспортерами — той же Бразилией, Австралией, Индонезией — стала одним из основных бенефициаров сырьевого бума 2000-х, вызванного взрывным ростом Китая. Только Китай из крупных мировых экономик предъявлял дополнительный спрос на нефть в последние годы. США, ЕС и Япония снижали потребление. Если экономику Китая ждет жесткая посадка, то цены на сырье сильно упадут. С железной рудой и алюминием это уже происходит, на очереди углеводороды.
В 2008 году Россия была гораздо лучше готова к обвалу нефтяных цен. Сегодня зависимость от мировой конъюнктуры значительно выше. В Бюджетном кодексе планировалось довести размер ненефтегазового дефицита максимум до 4,7% ВВП, кризис похоронил эти планы. В 2008 году дефицит составил 6,1% ВВП, в 2009-м — 13,5% ВВП, к 2011-му "снизился" до 9,6%, а в первом полугодии 2012-го — до 10,5% ВВП.
В итоге Россия имеет совсем не ту подушку безопасности и сильно раздутые бюджетные обязательства. Если обвал цен на сырье повторится, России будет нанесен удар более сильный, чем в 2008-м. И выбор окажется невелик: дальнейшая мощная девальвация рубля либо спешное сокращение бюджетных расходов, а скорее всего, и то и другое. О статусе энергетической супердержавы придется забыть и снова довольствоваться более скромным положением сырьевого придатка.
Ну а пока Россия все еще может наслаждаться воображаемой ролью одного из лидеров мировой экономики, обосновывая тем самым, например, колоссальные расходы на подготовку саммита АТЭС в Приморье — около 680 млрд руб. К сожалению, кроме необоснованных амбиций, России нечего предъявить миру. Впрочем, нет, Владимир Путин в статье для WSJ пообещал еще "продемонстрировать миру, что Россия — это страна широких возможностей".
Индекс менеджеров по закупкам в промышленном секторе (Manufacturing PMI), август 2012*
|
*Выше 50 — рост деловой активности, ниже 50 — снижение.
Источник: Markit.