Как удалось выяснить "Коммерсанту", генеральный директор ОРТ Ксения Пономарева еще 1 сентября подала заявление об отставке. О причинах, заставивших ее покинуть свой пост, КСЕНИЯ ПОНОМАРЕВА рассказала в эксклюзивном интервью ЕЛЕНЕ Ъ-РУЗАКОВОЙ.
— Что случилось? Со стороны это очень похоже на политический конфликт.
— Действительно, конфликт. Но не политический, как всем хотелось бы думать, а чисто менеджерский. Произошло то, что рано или поздно должно было произойти, если генеральный директор телекомпании работает не только без контракта, но и просто без внятной системы устных договоренностей о разделении полномочий. То есть наемный менеджер и собственники компании не смогли договориться, кто и какие решения вправе принимать. Речь идет о том, что в понедельник, 31 августа, по решению акционеров компании главный продюсер дирекции информационных программ ОРТ Сергей Доренко заступил на должность ведущего ежедневной программы "Время".
— Вы были против?
— Дело не в том — против я или нет. Самое главное — меня об этом не поставили в известность. Решение было принято в понедельник днем. А я узнала о нем в 18.30 непосредственно от Сергея. Я соединилась с ним по внутренней связи, чтобы обсудить, как программа "Время" будет трактовать одну из политических новостей дня. Сергей прочитал мне фразу, видимо, уже написанную в компьютере. Я сказала: "Отлично. Мне нравится формулировка. Но кто ее будет читать, она же комментаторская?" На что он мне ответил: "Как? Ты еще не знаешь? Решено, что с сегодняшнего дня я в эфире. Каждый день".
— И все-таки со стороны кажется странным совпадение вашей отставки — как выясняется, совсем не из-за политических разногласий с Березовским — с политическим кризисом, в решении которого Борис Абрамович принимает сейчас такое активное участие. В кулуарах говорят, что именно ваше место он обещал Игорю Шабдурасулову.
— Мне очень трудно поверить в то, что Борис Абрамович так все просчитал: что, если он мне не скажет про Доренко, я обижусь и уйду. В конце концов, я много раз говорила, что не хотела и не хочу этой должности. А Игорь Шабдурасулов действительно очень подходящий для этого места человек. И если бы эти слухи были правдой, ничего бы не стоило просто договориться со мной ко всеобщему удовольствию.
А в совпадения я не верю. Мы просто не всегда способны понять смысл событий — я это отношу и к себе в данном случае. Что касается начальника ОРТ — он появится еще не скоро. Хотя бы потому, что освободить меня и назначить нового гендиректора может только общее собрание акционеров ОРТ, а чтобы его собрать, по закону нужно 30 дней.
— Тем не менее как-то не верится в то, что Доренко просто уговорил Березовского на такой шаг. Может быть, перед Березовским сейчас стоит необходимость в "Доренко на каждый день", в таком Доренко, каким он был в своей субботней программе?
— Во-первых, я не знаю, есть ли сейчас у Бориса Абрамовича новые или специфические потребности в сфере информации, но мне кажется, что нет. Во-вторых, сейчас не та ситуация, чтобы решения принимал один Березовский. А в-третьих, "что можно Иове, то нельзя корове". Что можно "автору и ведущему информационно-аналитической программы", не дозволено диктору новостей. Попробовать, конечно, можно, но это неизбежно закончится тем, что программу "Время" никто всерьез воспринимать не будет.
— Ну хорошо, вернемся к 31 августа. Что вы сказали Доренко?
— Разумеется, ничего. За два часа до эфира выяснять отношения с человеком, который за него отвечает, на телевидении не принято. Тем более что дело вовсе не в Доренко. А в том, что акционеры компании (такие решения всегда принимаются по согласованию государственных и негосударственных владельцев — в этом случае это были Березовский и Юмашев) приняли решение, которое должна принимать я, не только без согласования со мной, но даже и не поставив меня в известность.
— То есть выход Доренко в эфир был для вас неожиданностью?
— И да, и нет. Доренко уже три месяца настаивал на том, что должен вести программу "Время" каждый день. Это обсуждалось десятки раз и внутри компании, и с акционерами, и с экспертами, с которыми мы обычно советуемся. Решение так и не было принято, поскольку и у его сторонников, и у его противников достаточно сильная аргументация.
— А вы сторонник или противник?
— Вообще-то противник. Хотя к предмету разговора — а именно к моему увольнению — это не имеет прямого отношения. Противник по нескольким причинам: во-первых, в телевизионных новостях человек либо диктор, который просто излагает факты, либо комментатор, которому позволено иметь свое собственное мнение. Совмещать одно с другим невозможно — это шизофрения, причем очень заразная, поскольку может распространиться и на зрителя. Во-вторых, человек, который делает вечернюю программу, вряд ли может заниматься чем-нибудь еще, а Сергей продолжает оставаться руководителем информационных программ ОРТ. В-третьих, не все, наверное, знают, что ОРТ выпускает не только ту программу "Время", которую в 21.00 видит европейская часть России, но и еще две оригинальных программы "Время" — для Дальнего Востока и для Урала с Сибирью. Ни один человек физически не способен вести три таких эфира каждый день. Это значит, что на "орбитных" программах будут работать другие ведущие. А любой губернатор считает, что, если в его регионе "Время" отличается от московского, значит, ему подсовывают "второй сорт".
— А какова по этому поводу была позиция Березовского и Юмашева?
— Если бы у них изначально была позиция — решение было бы принято давно. Инициативу проявил сам Сергей, который считает, что он пользуется у зрителей таким авторитетом, что любое его слово воспринимается как истина в последней инстанции. Кроме того, любому эфирному человеку, который три месяца не появлялся на экране, очень хочется на этот экран вернуться. Так что в итоге это не акционеры приняли решение поставить Доренко в ежедневную информационную программу. Это Доренко разными способами смог уговорить акционеров это сделать.
— И все-таки вы уходите не из-за "ежедневного" Доренко?
— Конечно нет. Все гораздо более скучно: я знаю, что любой наемный менеджер должен быть готов к тому, что "акционер всегда прав". Но при этом он вправе рассчитывать на то, что будут выполняться некоторые договоренности.
— А у вас была договоренность, что такие решения не принимаются без согласования с вами?
— Самое смешное, что фиксированной договоренности не было. Зато есть золотое правило менеджмента: нельзя общаться с людьми через голову их непосредственных начальников. С того момента как Доренко мне сообщил о принятом решении, я лишилась возможности им, то есть одним из моих подчиненных, руководить.
— И что было дальше?
— Я полчаса пообижалась. Потом полчаса подумала: не устроить ли господам акционерам скандал? Потом поняла, что смысла в этом нет — просто надо уходить. Потом спокойно посмотрела программу "Время". И начала звонить. Поскольку я знала, что это решение принимали Березовский и Юмашев,— их и пыталась поймать. Валентину Борисовичу не дозвонилась. С Березовским поговорила по телефону уже после полуночи.
— О чем говорили?
— Я просто поставила его в известность о том, что утром напишу заявление об отставке на имя Игнатенко — председателя Совета директоров ОРТ.
— Как Березовский отреагировал?
— Попытался сказать, что я не права. Что у них просто не было времени мне позвонить, потому что ситуация в стране очень напряженная. Но я сказала, что сейчас ничего объяснять уже не имеет смысла, я все равно уйду.
— Он не просил вас остаться?
— Он достаточно хорошо меня знает, чтобы понимать, что уговаривать бессмысленно.
— Вы много лет знаете Бориса Абрамовича. У вас никогда не было подобных ситуаций?
— Да были, конечно. Но, в отличие от этой, они не имели критических последствий. Но в данном случае у меня просто отняли рычаги управления. Может быть, нехотя, может быть, из-за недостатка времени — но отняли.
— А кто сейчас будет претендовать на этот пост?
— Кто угодно. Посмотрите, что творится вокруг правительства. Из собственного опыта могу сказать, что в таких ситуациях место обычно занимает либо кто-то из совсем ближнего круга, то есть из числа сотрудников компании, либо кто-то совсем посторонний и абсолютно непредсказуемый. Так, например, после гибели Листьева был назначен Благоволин.
— Это будет кто-то из команды Березовского?
— Ну почему снова Березовский... По уставу ОРТ генеральный директор избирается простым большинством голосов по рекомендации президента. А государство до сих пор имеет контрольный пакет акций ОРТ. Так что все зависит от того, кто будет голосовать государственным пакетом. А вот кто это будет через месяц — в создавшейся ситуации я сказать не берусь.
— Все-таки вы уходите со скандалом. Ваши личные отношения с Березовским изменятся?
— Конечно изменятся. Думаю, что больше его со мной, чем мои с ним. Я обиделась — и забыла. Но при этом я ушла из компании. У Бориса Абрамовича есть все основания считать, что я бросила ОРТ в трудную минуту.
— То есть вы больше не будете общаться?
— Наверное, будем. Но с какой-то новой точки отсчета.
— Вы уже знаете, где будете работать? То есть куда уходите?
— Разумеется, ухожу "никуда". Пусть на меня никто не обижается, но я всегда считала, что переходить с одной работы на другую — все равно что уходить от одного мужчины к другому. Уходить всегда надо "к себе". Я формально в отпуске до 15 сентября (КЗОТ обязывает меня отработать две недели). Там видно будет. В теперешней России совершенно не исключено, что через пару месяцев единственным доступным занятием будет обмен Armani на картошку и растительное масло. Хотя, впрочем, я оптимист — считаю, что человек всегда получает то, что ему на самом деле нужно.