"Кинотавр" крутит романы

Фестиваль кино

На проходящем в Сочи 24-м открытом российском фестивале "Кинотавр" прошли показы первых фильмов конкурса, который в этом году выглядит особенно разношерстным — в диапазоне от серьезного, социального документального кино, представленного картиной Виталия Манского "Труба", до легкомысленной комедии о половой жизни "Интимные места" дебютантов Наташи Меркуловой и Алексея Чупова. Из Сочи — ЛИДИЯ МАСЛОВА.

Нынешний "Кинотавр" отмечен некоей печатью литературности: одним из специальных событий фестиваля стала премьера "Романа с кокаином", который снял, но не успел смонтировать умерший в позапрошлом году Геннадий Сидоров. В этой экранизации действие овеянной мифами книги М. Агеева перенесено в наши дни, а одну из главных ролей играет Ксения Собчак, но при всем уважении к памяти режиссера трудно оценить как удачную эту попытку перепрыгнуть через столетие с целью показать неизменность человеческой природы и одолевающих слабое двуногое существо пороков. Современная русская литература послужила источником вдохновения для двух участников основного конкурса — ближе к концу фестиваля состоится премьера фильма "Географ глобус пропил" Александра Велединского по одноименному роману Алексея Иванова с Константином Хабенским в роли пермского учителя географии, а пока что участники "Кинотавра" уже смогли сравнить, насколько адекватно дебютант в большом кино Дмитрий Тюрин перенес на экран повесть Андрея Геласимова "Жажда" о молодых людях, травмированных чеченской войной. Сам писатель, переработавший книгу в сценарий, киноверсией доволен и считает, что режиссеру удалось кинематографическими средствами передать поэтический дух первоисточника и его основную мысль о том, что мир относится к нам так, как мы относимся к миру, и этическое правило бумеранга действует безотказно.

Как и "Жажда", к любимому фестивальными отборщиками жанру психологической драмы принадлежит "Стыд" Юсупа Разыкова, который на пресс-конференции журналисты назвали самым европейским фильмом в фильмографии узбекского автора, ранее описывавшего судьбы гастарбайтеров, а теперь обратившегося к жизни подводников в маленьком военном поселке на Кольском полуострове. В отличие от "Жажды" "Стыд" — картина скорее женская, чем мужская: в центре режиссерского внимания внутренне надломленная героиня Марии Семеновой, вышедшая замуж за подводника без любви, а скорее чтобы поменять обстановку, но лишь попадающая таким образом в очередной эмоциональный тупик. Довольно мрачный и временами излишне жестокий "Стыд" зрителя особым оптимизмом не балует, но сегодня вечером сочинскую публику ждет еще более суровое киноиспытание — криминальная драма Юрия Быкова "Майор" о замначальника РУВД, нечаянно сбившем семилетнего мальчика и попадающем в мясорубку непоправимых обстоятельств, закручивающихся таким жестоким образом, что каждая попытка исправить ситуацию только делает ее более безвыходной.

Немного разрядить атмосферу "жутких драм" в кинотавровском конкурсе сумел режиссерский тандем Наташи Меркуловой и Алексея Чупова, выступивших с довольно необычным жанровым гибридом "Интимные места" — в них действительно есть та степень интимности, которая редко удается кинематографистам в разговоре на такую скользкую тему, как секс. Мало кому при этом удается избежать слащавости, с одной стороны, и скабрезности — с другой, однако авторы "Интимных мест" с этой скабрезностью обращаются удивительно бесстрашно: в конце концов, интимные места — это всего лишь части человеческого тела, которые служат арт-объектами для скандально знаменитого фотохудожника (Юрий Колокольников), запечатлевающего исключительно половые органы. Колокольниковский персонаж служит как бы сюжетным стержнем, на который нанизаны несколько новелл об интимной жизни московских жителей разного пола, возраста и сексуальной привлекательности, при этом дополнительная ирония кастинга заключается в том, что Юрий Колокольников, наверное, единственный русский актер, воплотивший на экране половой член — в комедии Ярослава Чеважевского "Счастливый конец", построенной по аналогии с гоголевским "Носом".

В этом "интимном" контексте на рискованные сексуальные аналогии наводит и название картины Виталия Манского "Труба", в которой на самом деле речь идет о газовой трубе — один ее конец находится в суровой Сибири, где пресловутый газ добывают, а другой — в сытой комфортной Европе, этот газ потребляющей. При всей беспристрастности режиссера, стремящегося с помощью метафорической трубы определить характер связи между евразийством и западничеством, велик соблазн вычитать в "Трубе" нечто вроде скрытой, завуалированной угрозы: как бы ни жировала Европа на сибирском газе, достаточно небольшого поворота вентиля, чтобы весь этот европейский комфорт и благополучие накрылись трубой. Разумеется, Виталий Манский прямо ничего такого в виду не имеет, однако в интимных, неполиткорректных уголках подсознания "Труба" провоцирует вполне определенные геополитические выводы.