Город Керчь лидирует по явке на крымском референдуме. По данным местного горсовета, на 14 часов по Москве там проголосовали уже 65% от общего числа избирателей. Специальный корреспондент ИД "Коммерсантъ" Артем Галустян рассказал подробности ведущему Алексею Корнееву.
— Где вы находитесь?
— Я нахожусь недалеко от Городского совета Керчи, где находится Избирком. Секретарь комиссии озвучил мне цифры: на 15 часов по местному времени явка составляет уже около 75%, то есть это около 82 тыс. проголосовавших. На дому проголосовало уже больше 80%. Я прошелся по некоторым участкам: действительно везде оживленно, люди толпами идут на участки, идут семьями. Например, в районе, где я остановился, уже около 60% проголосовало, а по району около 2,5 тыс. голосующих вообще. В целом, как сообщает председатель избиркома керченского, никаких нарушений нет, но мне удалось поговорить с некоторыми людьми, которые уже проголосовали.
Например, женщина, которая пришла в обед на участок, говорит, что у нее даже не попросили паспорт, также ей дали еще один бланк, чтобы она проголосовала за брата, который здесь прописан. Также я знаю о жалобе, которая поступила в Центризбирком о том, что в некоторых списках обнаружили умерших в 2012 году. Этими вопросами занимаются, их не считают серьезными нарушениями, которые могут как-то повлиять на окончательные результаты референдума.
В качестве причины подобных недоразумений называют тот факт, что из Киева, из национального избиркома центрального, не отправили сводные документы, по которым можно было составлять списки. То есть они пользуются списками, которые были на прошлых выборах в 2012 году, выборах в Раду. В связи с этим возможны вот такие недоразумения.
— Нет ли недовольных или людей, у которых от этого референдума не очень хорошее настроение, которые активно не хотят присоединяться к России? Где-то замечены такие люди?
— Я не вижу никаких провокаций, везде российские флаги, украинских флагов вообще нет, город в таком праздничном настроении сейчас находится. Это самая восточная точка Крыма, город всегда был населен преимущественно русскими, здесь близко граница, у многих родственники на том берегу, российском. Я не могу сказать, что здесь я видел хотя бы одного недовольного.
— Есть ли военные на улицах, на избирательных участках, бронетехника, может быть, видна где-то?
— Нет, военных я не вижу. Военные есть в порту, там, где граница была. Сейчас этой границы фактически нет, там нет пограничников в порту, там только военные без опознавательных знаков. На участках стоят крепкие парни не в военной форме, это просто наблюдатели, но они тщательно следят за всем. Например, я, зайдя в участок, сразу понял, что повышенный интерес у них есть ко мне: они увидели незнакомого человека, окружили меня, допрашивали и так далее. Но к журналистам здесь, в принципе, нет никаких претензий: если есть аккредитация из правительства, то все в порядке.
— То есть дают фотографировать, снимать на видеокамеру?
— Фотографировать мне не дали, но говорить с председателем комиссии можно.
— А фотографировать как не дали?
— Мне заранее сразу сказали, что фотографировать и снимать на видео нельзя.
— Наблюдателей много на участках?
— Здесь многие без бейджев, я не всегда могу понять: это те, кто проголосовали и ждут родственников, или они стоят в очереди, на участках довольно многолюдно. Я вижу многих работников, вижу много людей, которые перед участком стоят, дежурят без бейджев. Наблюдатели ли они официально — я не могу сказать, но то, что они наблюдают — это совершенно точно.
— А урны-то прозрачные на избирательных участках в Керчи?
— Урны везде прозрачные, да.
— Можно видеть, как люди голосуют в основном?
— Да, видно, в принципе, если кто-то ошибается, сразу пишет заявление, и ему дают еще раз заполнить. Например, одна женщина ответила, поставила обе галочки: и за конституцию 92-го, и за присоединение к России. Курьезы бывают, но им позволяют заново пройти процедуру голосования, просто через новое заявление. Испорченный бланк, естественно, уходит в урну мусорную, а новый бланк идет в урну для голосования.