Башню снесет?

Башню на Шаболовке собираются разобрать и заменить новоделом. Архитектурное сообщество — и российское, и зарубежное — категорически против. "Огонек" разбирался, что все-таки происходит со знаменитым сооружением

Никита Аронов

В этом месяце у Шуховской башни сплошные годовщины. В марте 1922 года с нее передали первый радиосигнал. В марте 1939-го пошли регулярные телепередачи. После чего эта ажурная конструкция на три десятилетия сделалась символом советского телевидения.

Еще одна мартовская дата могла оказаться решающей --пять лет назад судьбой знаменитого сооружения заинтересовался Владимир Путин. К концу 2010 году он даже выделил 135 млн рублей на реконструкцию башни. Но отпущенные три года вышли, а работы даже не начались. И теперь события приняли такой оборот, что нынешний март может оказаться для башни последним.

Снос вместо ремонта

В конце февраля появился проект правительственного постановления: башню не чинить, а разобрать и восстановить на новом месте "в объемах и пропорциях, повторяющих аналогичное сооружение, созданное в 1922 году". Похоже, вместо оригинала хотят сделать габаритный макет, как это случилось после ремонта с шуховскими перекрытиями Киевского вокзала.

Такого исхода для Шаболовской телебашни опасаются почти три десятка российских архитекторов, подписавшихся под открытым письмом Дмитрию Медведеву. "Ценными и подлежащими охране государства являются не только ее (башни.— "О") форма и конструкция, как указано в проекте постановления, но и ее положение, конкретное место в силуэте города, аутентичные материалы и крепления. Утрата любой из этих составляющих превратит башню из памятника архитектуры мирового уровня в реплику, копию, подделку",— считают авторы письма. Похожее письмо адресовали Владимиру Путину 37 архитекторов, инженеров и историков архитектуры со всего мира. В том числе, например, главный хранитель Эйфелевой башни Бертран Лемуан. Еще 5 тысяч подписей против разборки башни собрали москвичи.

По другую сторону баррикад находится Минкомсвязи, чей подведомственный ФГУП "Российская телевизионная и радиовещательная сеть" уже 12 лет держит башню на своем балансе. Последний раз телесигнал отсюда передавали в начале нулевых, когда пожар вывел из строя Останкинскую телебашню. С тех пор сооружение инженера Шухова стоит без дела и с точки зрения связистов только место зря занимает.

Новых хозяев ему ищут уже давно. При Лужкове башню чуть не забрала Москва, но тогда стороны не договорились, кому ремонтировать памятник. Сейчас, похоже, согласие достигнуто. Если постановление подпишут, то разборкой башни займется ФГУП "РТРС", на что получит 97,2 млн бюджетных рублей из числа тех 135 млн, которые когда-то хотели потратить на ремонт. На новое строительство "в объемах и пропорциях" деньги пока не выделены и сколько их понадобится, никто не знает. Место под него должны будут сообща выбрать Минкультуры и московская мэрия.

Правительство решит судьбу башни на этой неделе. Официальная причина спешки — безопасность граждан, на которых якобы грозит свалиться подточенная ржавчиной конструкция.

Скрытая угроза

Главных вопросов тут два: почему уже выделенные миллионы решили тратить не на реставрацию, а на разборку и каково в действительности состояние башни? Во ФГУП "РТРС" уверяют, что состояние башни оказалось хуже, чем думали. Кроме того, департамент культурного наследия Москвы выписал ей как памятнику планово-реставрационное задание, запрещающее любые радикальные воздействия на конструкции, в том числе полную разборку, переборку или замену. Все вместе вызвало удорожание проекта в 2,5 раза, и 135 млн оказалось мало. Все это изложено в пояснительной записке к готовящемуся постановлению. Выходит, официальный запрет на разборку башни парадоксальным образом стал одной из причин того, что теперь ее хотят разобрать.

О реальном состоянии конструкции судить сложно, поскольку посторонних к ней подпускают крайне неохотно. Была официальная экспертиза, но заказчики РТРС обычно цитируют только ее заключение. Фонд "Шуховская башня", изучающий наследие знаменитого инженера, так и не сумел получить полные результаты. Иностранным экспертам, которых фонд пытался привлечь, доступ к башне тоже закрыли.

— Этот фонд — какая-то непонятная структура, заявляющая, что мы должны сделать независимую экспертизу, а кому мы должны и почему? — возмущаются в пресс-службе РТРС.— Правительству мы наши результаты предоставили, многие специалисты их тоже видели. Ученые имеют доступ к башне: вот в прошлом году институт Вавилова РАН делал ее полное сканирование.

Сканированием руководил Андрей Леонов, начальник центра виртуальной истории науки и техники. По его словам, официальных материалов экспертизы не дали и ему.

— Какой-то документ мне прислали, но его статус неизвестен,— рассказывает ученый.— Да, визуально состояние башни плохое, кое-где металл проржавел насквозь. Но утверждения об аварийном состоянии должны основываться на объективной оценке. Пока они звучат достаточно голословно.

Владимир Ларионов, ученый, специалист по металлоконструкциям — один из немногих, кто видел материалы экспертизы. Он тоже сомневается в некоторых выводах.

— Коррозия развивается внутри узлов,— объясняет ученый.— Чтобы понять, насколько она масштабная, надо вырезать хотя бы один узел и посмотреть изнутри. Это сделано не было. По материалам экспертизы, уже два года назад сформировалась "острая необходимость" в ремонте. Но время идет, а башня все не падает. Так что насчет остроты состояния мнения расходятся.

Владимир Ларионов убежден в живучести башни и в том, что упасть набок она не может в силу самой конструкции. Это, кстати, ключевой момент. Ведь сторонники скорейшей разборки упирают на то, что в зоне поражения падающей башни шесть жилых домов, колледж и две детские площадки.

— У нас сеть из восьми с лишним тысяч высотных металлических конструкций, большинство в возрасте от 50 лет,— говорят в пресс-службе РТРС.— Если наши инженеры говорят, что сооружение опасно, за этим — опыт всего предприятия.

Запас прочности

История башен Шухова говорит об обратном — об удивительной надежности этих конструкций даже в самом запущенном состоянии. На берегу Оки между Дзержинском и Нижним Новгородом великий инженер когда-то поставил две пятисекционные опоры ЛЭП по 125 метров в высоту. Одну опору в середине нулевых растащили на металлолом. У другой охотники за металлом вырезали автогеном 16 прутьев основания из 40 и сняли два нижних кольца прочности. Конструкция накренилась, но устояла. И стояла так три года, пока за нее не вступились российские защитники памятников и зарубежные архитекторы. Вмешался новый нижегородский губернатор Валерий Шанцев, и башню восстановили. Причем реконструкция сильно поврежденного сооружения обошлась даже не в 135 млн, а в 120.

— Наша башня одна из поздних, когда Владимир Шухов был уже полностью уверен в своей конструкции,— рассказывает Татьяна Виноградова, профессор кафедры сопромата и кафедры ЮНЕСКО Нижегородского архитектурного университета.— Он собрал ее из уголков. Шаболовская башня более ранняя. Она из двойного швеллера, и в нее заложен гораздо больший запас прочности.

Режимный объект

Вокруг башни на Оке теперь прогулочная зона с набережной. Бахметьевский гараж в Москве, выстроенный Шуховым в тандеме с Мельниковым, несколько лет назад превратили в культурный центр "Гараж". Во всем мире красивые индустриальные сооружения становятся частью городской среды. О чем-то подобном сейчас мечтают защитники Шаболовки — ввести ее в публичное пространство.

Шуховская башня в отличие от Эйфелевой всегда была закрыта за забором. В Москве почти нет мест, откуда можно было бы разглядеть все шесть секций. А чтобы увидеть башню поближе, проще было включить "Голубой огонек".

Для телезрителей Шаболовка была символом, одним из нескольких узнаваемых московских зданий. Для иностранных профессионалов — советским инженерным чудом. А для многих москвичей башня была и остается просто режимным объектом за забором. Примерно так относятся к ней и нынешние хозяева, даже в пояснительной записке честно написали "нынешний статус Радиобашни скорее может быть определен как режимный объект, чем как памятник культуры". Поэтому мнения архитектурного сообщества никто и не спрашивал. Зачем, если объект режимный?

"Это символ русской культуры"

Эксперт

Райнер Грэфе, директор Института архитектуры Университета Инсбрука (Австрия), исследователь наследия Шухова

Крайне редко инженер становится столь знаменит — тут с Шуховым могут сравниться лишь Эйфель во Франции, Нерви в Италии, Пакстон в Англии и Фрай Отто в Германии. В Западной Европе Шухов даже более известен, чем русские архитекторы Мельников, братья Веснины, Лисицкий.

Его строительные конструкции — вершина инженерной мысли XIX века, они предвосхищают многие усовершенствования века XX. Шуховские сетчатые конструкции, висячие перекрытия и гиперболоидные башни — революционные изобретения, предельно легкие, элегантные, экономичные и красивые. Шухов был первым, кто ввел в строительство гиперболоидные формы, Антонио Гауди сделал это лишь несколькими годами позже.

Уже три года Шуховские структуры — предмет исследования международного проекта университетов Мюнхена, Цюриха и Инсбрука, финансируемого национальными фондами Германии, Швейцарии и Австрии. Мы изучаем конструкции Шухова совместно с коллегами из России.

Конечно, Шаболовская башня — самое знаменитое сооружение Шухова и одна из самых важных построек начала XX века. Разборка и сборка, как хорошо известно всем экспертам, вызывает изменения и повреждения оригинальной конструкции. Кроме того, памятник и его расположение — единое целое. Кому придет в голову перемещать Эйфелеву башню, Биг-Бен или собор Василия Блаженного?

По международным стандартам, такие уникальные памятники необходимо сохранять на первоначальном месте без изменений и дополнений. Башню на Шаболовке следует починить, отреставрировать и сделать доступной для публики. Она способна привлечь в Москву туристов. А рядом с ней мне видится музей Шухова.