Двойная Россия

2014 год стал переломным не только для постсоветского мироустройства, но и для массового сознания россиян. Евромайдан начал, Крым и Донбасс продолжили, "Валдай" подвел итог этой эволюции. "Власть" выясняла, как изменился взгляд России на мир и себя.

Алексей Токарев, Владимир Тимаков, Павел Казарин

Год Украины в России стартовал в ноябре 2013 года, когда в Киеве начался Евромайдан. В начале декабря традиционно братские отношения между народами социологами не фиксировались. На фоне сохраняющихся мантр про многовековую дружбу и субъектность материнства городов русских ВЦИОМ насчитал только 14% россиян, рассуждающих о дружбе и добрососедстве в отношениях. Прохладными их считали 29%, еще 3% — враждебными. Осенью 2013 года еще не начался конфликт на востоке Украины, поэтому верхом экстремизма считались не убийства и массовые артобстрелы, а пока только коктейли Молотова со стороны радикалов и резиновые пули со стороны "Беркута" в Киеве. В смысле добрососедства социологи ВЦИОМа всегда спорили со стереотипами: последний раз "дружба" как оценка российско-украинских отношений устраивала хотя бы одну десятую населения страны во времена раннего "кучмизма", а до 65% в целом оценивающих отношения отрицательно в 2010 году нынешним 55% было довольно далеко (см. таблицу на стр. 14). Наконец, с 2004 года, когда соотношение людей, видящих общность двух народов, и тех, кто считает, что разъединяющих факторов больше, было 69% к 16%, в 2014 году эволюционировало в соотношение 44% к 38%.

При этом на протяжении последних лет Украина стабильно входила в тройку наиболее надежных партнеров России в СНГ. Наряду с Белоруссией (51%) и Казахстаном (31%) 18% опрошенных ВЦИОМом в декабре 2013 года россиян считали Украину ключевым государством в нашей внешней политике. Годом ранее таковых было 17%.

Евромайдан разделил российское общество не так непропорционально, как принято теперь полагать. Лишь 45% россиян в феврале 2014 года ответили ВЦИОМу, что считают акции протеста спланированной и профинансированной западными спецслужбами попыткой установления контроля над Украиной. 33% отнесли эти события к борьбе кланов, 22% — к захвату власти, еще 19% — к подлинно народному восстанию. Спустя три недели ровно половина россиян не симпатизировала ни одной из сторон конфликта, 8% поддерживали оппозицию, 33% — пока не сбежавшего президента.

Вхождение в состав России Крыма россияне оценили абсолютно очевидным образом: 96% в апрельском опросе ВЦИОМа одобряли этот шаг (в июле показатель снизился на 2%). Динамика отношения россиян к крымскому казусу, которую отслеживал "Левада-центр", за прошедшее время была почти незаметна (см. таблицу на стр. 12). За пределами этого очевидного факта обращают на себя внимание рациональное отношение опрошенных к присоединению Крыма: 35% и в апреле, и в июле заявили, что Крым нужен России для того, чтобы не платить за аренду базы Черноморского флота РФ (сумму $100 млн, по меркам межгосударственных отношений, весьма смешную). 28% (33% в июле) посчитали неоспоримым преимуществом полуострова его здравницы, притом что летом 2014 года Крым посетило лишь 2% россиян (11% отправились на курорты Краснодарского края). Только 12% респондентов обосновали необходимость включения Крыма в состав России защитой прав русского населения. В октябрьском опросе "Левада-центра" 74% тех, кто поддерживает присоединение Крыма, аргументировали свою позицию тем, что "Крым — это русская земля". Подобную разницу легко объяснить разными наборами ответов для выбора, предлагаемых социологами,— сравнивать эти данные между собой методологически некорректно.

Еще 1-2 марта, когда ФОМ и ВЦИОМ совместно опросили почти 49 тыс. человек, 83% посчитали, что "России необходимо встать на защиту своих граждан, даже если это повлечет осложнения с другими странами". 7% были против. Особых региональных различий не наблюдалось. "Крымненашевцами" были 7% населения Чувашской республики и Брянской области, лишь 1% в Тульской области и Дагестане. 100% жителей Ненецкого округа и далекой Чукотки посчитали, что "Крым — наш".

Мнение соотечественников о том, что Крым — это Россия, обосновано прежде всего настроениями крымского населения

Крым стал поводом для очередного столкновения интеллектуалов: славянофилов и западников. После крымской истории в России оформились две партии: "крымнашевцы" и "крымненашевцы". Отношение и к крымскому казусу, и к России, и к мировой политике разделяет их на враждующие лагеря. Вместо того чтобы говорить друг с другом, объяснять позицию, аргументированно критиковать, они наспех объявляют друг друга "ватниками" или "бандеровцами". Всю пеструю картину российской политической жизни можно свести к противостоянию этих двух интегральных сил: "российской партии" и "западной партии".

На основные вопросы повестки дня участники двух партий отвечают прямо противоположно. Заоблачные рейтинги российского президента — результат пропаганды или реального попадания власти в "яблочко" настроений? Нарушила ли Россия суверенитет Украины, послав туда "вежливых людей"? Присоединение Крыма — это аннексия? Какова роль России, ее армии и добровольцев в Донбассе? Как мы относимся к тем людям, которые не согласны с магистральной линией? Чем обернутся для нас западные санкции? Что знаменует собой "валдайская речь" Владимира Путина? "Власть" попыталась реконструировать систему аргументов, которую используют обе стороны.

"Крым — наш"

Анализ следует начать с мнения "крымнашевцев", поскольку именно эта позиция представляет не только официальный мейнстрим, но и поддерживается большинством населения. Сторонники "русской партии" формулируют главный вопрос, ответ на который отличает их от "западников", так: "Представляет ли Россия самостоятельную ценность, имеет ли она право на суверенную политику, или стране надо превратиться в прилежную ученицу западной цивилизации"?

По мнению "крымнашевцев", в основе тех перемен, которые фиксируют сейчас социологи, лежит отнюдь не ликование по поводу "Крым наш". Гораздо сильнее на тектонический сдвиг рейтингов повлияло то, что миллионы людей признали, что "Путин — наш", что политика Кремля совпадает с интересами страны и народа. В сентябре 62% опрошенных "Левада-центром" россиян считали, что демократия России пока еще нужна, но 55% высказались за "совершенно особую систему, соответствующую национальным традициям и специфике страны" (год назад так думали 34%). 39% респондентов заверили социологов, что западная модель политического режима с учетом местных особенностей подходит России, но 45% уверены, что западная демократия разрушительна.

Начиная с 1991 года основной пласт оппозиционного электората подозревал власть в принадлежности к "западной партии". События вокруг Крыма послужили достаточно убедительным для многих соотечественников доказательством, что нынешние вожди в нее не входят. Согласно исследованию "Левада-центра", 88% граждан одобряют деятельность Владимира Путина. Это вовсе не означает, что остальные 12% симпатизируют Майдану и сторонникам "маршей мира". Наблюдения, сделанные вне узкого круга столичной интеллигенции, позволяют утверждать, что большая часть недовольных ждет от власти отнюдь не явки с повинной в Брюссель, а более радикальных действий.

Сторонники "русской партии" уверены, что никакого разделения России по вопросу "Крым наш — Крым не наш" в массах нет. Налицо разделение элиты, раскол привилегированного, приближенного к информационным и финансовым рычагам слоя. По схожему принципу разделилось русское общество в 1861 году, когда стоял вопрос, давать ли крестьянам вместе с волей еще и землю. Спорило дворянство, у крестьян по этому поводу сомнений не было. Точно так же и главная проблема 2014 года, которая в откровенной форме выражается вопросом: "Имеют ли право "ватники" выбирать, в какой стране им жить?", дискутируется только в элите.

С точки зрения большей части мирового сообщества, Крым продолжает принадлежать Украине

Никакой серьезной роли пропаганды в росте президентского рейтинга нет, убеждены "крымнашевцы". Они считают, что сейчас есть долгожданное совпадение действий Путина с настроениями большинства. По той же причине пошла на убыль поддержка "Русских маршей". По данным "Левада-центра", за год число россиян, одобряющих идею их проведения, снизилось с 40% до 31%. Сторонники этого движения воспринимали свои действия прежде всего как протест угнетенного русского народа против антирусской власти. Но если власть, как выясняется, не антирусская, зачем тогда маршировать?

"Крымнашевцы" убеждены — причина происшедшего эмоционального подъема нации в том, что руководство России признало право русских определять свою судьбу и выразило готовность защищать русских даже против такого могущественного противника, как Америка, то есть повело себя, по мнению большинства, и справедливо, и мужественно.

Данные "Левада-центра", на протяжении десятилетий замеряющего легитимность власти, фиксируют резкий рост уровня поддержки в нынешнем году. Причем не только в отношении заоблачного рейтинга президента Путина, который весь его первый срок было принято считать "тефлоновым", то есть таким, к которому ничто не пристает. Ноябрь 2013 года стал точкой бифуркации на графиках, оценивающих "положение дел в стране" (см. график на стр. 18). С 2010 года (с небольшим перерывом на начало 2012-го) число тех, кто считает, что "дела идут в правильном направлении", было примерно равно уверенным в том, что "события ведут нас в тупик", находясь в районе отметки 40-45%. Сейчас соотношение оптимистов и пессимистов выглядит как 62% к 23% соответственно. Те же тенденции на графиках одобрения деятельности правительства (64% к 34%) и губернаторов (68% к 30%). Для Госдумы год вообще стал ударным. Парламентарии, несмотря на все сравнения с неадекватно работающей оргтехникой, переломили тренд. В октябре 2013 года соотношение одобряющих и не одобряющих деятельность нижней палаты составляло 39% к 60%, в октябре нынешнего — 56% к 42%.

В июле 2014 года 63% опрошенных ВЦИОМом россиян считали, что действия российского президента в Донбассе "скорее ведут к мирному разрешению конфликта", 9% — "к углублению конфликта". Электоральный рейтинг президента, замеряемый ФОМом ("Если бы выборы состоялись в это воскресенье, за кого из политиков вы проголосовали бы?"), с 45% в феврале вырос до 69% в октябре. Владимир Жириновский, Геннадий Зюганов, Сергей Миронов и Михаил Прохоров вместе набрали бы 11%.

Мнение соотечественников о том, что Крым — это Россия, обосновано прежде всего настроениями самого крымского населения. Город воинской славы Севастополь имеет для русских такое же сакральное значение, как для греков Фермопилы или для евреев Мецада, убеждены сторонники "русской партии". Тем же, кто пытается делить народы Крыма на коренные и некоренные, стоит напомнить, что русские в Тавриде не поздние пришельцы, как американцы в Техасе. Русскую (славянскую) историю полуострова "крымнашевцы" начинают с крещения князя Владимира в Херсонесе в 988 году и с русского Тмутараканского княжества.

Для некоторых "крымнашевцев" очевидна проблема с законностью проведенного в марте 2014 года референдума. Но, по их мнению, действия активистов в Крыму и Москвы оправданы тем, что на Украине не было законов, предусматривающих такую процедуру. А в Российской Империи не было законов, предусматривающих процедуру отделения Привислинского края или Княжества Финляндского. Поэтому в тираду "Крым рано или поздно придется вернуть законному владельцу" можно с таким же успехом вставлять "Варшаву", "Хельсинки", "Закарпатье", "Львов", "Черновцы", "Косово" и множество других регионов, которые поменяли гражданство без согласия с правовой системой прежнего суверена. Подавляющее большинство сограждан не вдается в юридические тонкости процесса. "Крымнашевцев" возмущает, что "мировое", а точнее, "североатлантическое сообщество" признает право на самоопределение за шотландцами в Британии, но не признает за русскими на Украине. Почему оно упорно не признает распад Украины, но с радостью признало распад Советского Союза, вопрошают сторонники присоединения Крыма?

Участие российской армии в крымских событиях не повлияло на волеизъявление крымчан, уверена "русская партия". Оно было лишь гарантией от кровавого сценария, разыгравшегося несколькими месяцами позже в Донбассе. Отвечая на вопрос, что было важнее — соблюсти нормы международного права или сохранить жизни соотечественников, большинство россиян выбирает жизни, как поступает в подобных случаях большинство американцев, израильтян и граждан немногих других подлинно независимых государств.

Присутствие России в Донбассе сторонники "российской партии" воспринимают по-разному: от чисто гуманитарной миссии до отправки кадровых военных. Но практически никто из представителей этой партии не разделяет версию украинских СМИ и "западной партии" о наличии в Донбассе частей российской армии, ведущих полномасштабную войну с Украиной. Ни в областных центрах, ни в провинциальной глубинке не чувствуется напряжения, которое было в ходе Афганской и Чеченской войн: "Наших мальчиков посылают на убой". Объяснить это глубокой законспирированностью операции невозможно — в 1980-е годы все жили в гораздо более закрытом обществе. Поэтому официальная версия о добровольном присутствии подавляющего большинства россиян в Донбассе выглядит для "крымнашевцев" очень убедительной. Согласно опросу "Левада-центра", в конце октября 2014 года 52% россиян не "слышали сообщения о том, что в боях на территории Украины были убиты и ранены десантники псковской дивизии ВДВ". 35% "слышали, но без подробностей". Лишь 14% респондентов считали, что десантников "направило туда командование части", 29% считали их добровольцами, еще 24% — "уткой" из интернета.

"Крымнашевцы" и "крымненашевцы" одинаково отказываются от объективного взгляда на себя, страну и мир

У сторонников "российской партии" вызывают недоверие заявления отечественных западников о том, что они хотят России добра, выступают за мир и желают уберечь страну от издержек международной изоляции. Сравнение примеров Крыма и Донбасса убеждает "крымнашевцев", что гарантией мира является как раз не устранение, а вмешательство России. Украинское руководство воспринимается массовым сознанием как невменяемый хулиган, который не прекратит избиение слабых, пока не натолкнется на превосходящую силу, что очень ярко подтверждается событиями конца августа, вынудившими Киев к перемирию.

Предупреждения "западной партии" о санкционных издержках тоже не рассматриваются "крымнашевцами" как искренние. Сторонники "российской партии" видят единственную логичную мотивацию участников "маршей мира" в предательстве своей страны и народа, а поскольку в добровольное предательство такого количества людей поверить сложно, широко распространена полулегендарная версия о "массовом подкупе белоленточников из американского посольства".

В целом соотечественники плохо представляют себе возможные последствия санкций и степень зависимости отечественной экономики от западной. Но, утверждают "крымнашевцы", большинство людей раздражены этой зависимостью и хотели бы от нее избавиться. Многие предпочли бы есть отечественные продукты, носить отечественную одежду, гордиться отечественным оборудованием, уверены они. Это не столько вопрос личного выбора, сколько некая коллективная психологическая установка. Значительная часть россиян рассчитывает, что санкции если и не приведут автоматически к укреплению отечественного производства, то заставят правительство принять меры к обретению экономической независимости. Наверное, общество даже готово перенести определенное снижение уровня жизни, если это снижение будет объясняться "кознями Америки" и если будет виден "свет в конце туннеля" — отказ от импортной зависимости на фоне возрождения российского промышленного и аграрного секторов.

При этом, считают сторонники "русской партии", мнение о некомпетентности большинства сильно преувеличено. 52% опрошенных в ходе апрельского опроса ВЦИОМа посчитали современную экономику главным признаком величия державы, эта позиция остается неизменной на протяжении последних семи лет. Про вооруженные силы вспомнили 42%, про необходимость обеспечения высокого уровня жизни — 25%, про развитие науки — 20%. И лишь 8% в 2014 году заявили, что для обеспечения российского величия надо присоединить территории бывшего СССР. При этом за последний год значительно вырос процент тех, кто в ближайшей исторической перспективе рассчитывает на наше величие. Последний раз похожий рост наблюдался после августовской войны 2008 года (см. таблицу на стр. 16). В середине августа россияне рассказали ВЦИОМу, что абсолютное их большинство (92%) на себе санкций не почувствовало. 62% посчитали, что после введения санкций ничего не изменилось, но 13% увидели положительные и отрицательные последствия. В конце октября 41% граждан сообщили "Левада-центру", что от санкций никаких проблем не ждут. Столько же опрошенных уверены, что если и ждут, то совершенно незначительных.

Валдайская речь и прочие действия Путина большинством россиян не воспринимаются как одностороннее возобновление холодной войны. Холодная война была результатом двусторонних претензий на мировое доминирование. США от этой претензии, по мнению "крымнашевцев", никогда не отказывались. Американцы и после 1991 года продолжали борьбу за господство, а россияне "долго молча отступали" и лишь теперь начали сопротивляться, только на своей исторической территории, без каких-либо глобальных амбиций.

"Крым — не наш"

В голливудском фильме-катастрофе "Послезавтра", в котором мир за пару дней погружается в глубокие заморозки, есть сцена: вице-президента США эвакуируют из Белого дома, кортеж проезжает перекресток, на нем стоит местный городской сумасшедший с табличкой "Покайтесь, армагеддон грядет". И вице-президент говорит: "Обиднее всего понимать, что эти люди были правы". Именно эта сцена очень созвучна настроениям тех людей, которые не принимают резкого российского внешнеполитического разворота этой весны.

Все минувшие 23 года официальная позиция Москвы заключалась в том, что международное право является абсолютным приоритетом, а сама Россия выступала против односторонних действий в отношении третьих стран, будь то Сербия или Сирия. Но после событий "крымской весны" главный вопрос, которым задаются люди из описываемой категории, звучит так же, как и 15 лет назад: "Who is mister Putin?"

Все последние два десятилетия было принято считать фриками тех людей, кто предрекал, что Россия вновь вернется к самоощущению Советского Союза и начнет силой оружия менять границы. Получилось, что именно они в итоге оказались правы. Пограничные столбы стали восприниматься не как константа, а как переменная. Для общественного сознания агрессивная антизападная риторика стала приемлемой и востребованной. Российское общество в массе своей приготовилось к ощущению осажденной крепости, вокруг которой простирается только лишь враждебное пространство.

С точки зрения большей части мирового сообщества, Крым продолжает принадлежать Украине. Еще 27 марта 2014 года Генеральная ассамблея ООН приняла резолюцию о незаконности крымского референдума о присоединении полуострова к России. За этот документ проголосовало 100 стран, 58 государств, включая Китай, воздержались, а Россия и еще десять стран проголосовали против (Армения, Белоруссия, Боливия, Куба, КНДР, Никарагуа, Судан, Сирия, Венесуэла и Зимбабве).

Поэтому с точки зрения международного законодательства полуостров — это аннексированная территория, подчеркивают "западники". Аргументы о том, что Россия присоединяла не часть Украины, а уже независимое государство, не выдерживают никакой критики. В ночь на 27 февраля 2014 года Верховный совет и Совмин полуострова были захвачены неизвестными вооруженными людьми, и лишь затем местные депутаты назначили референдум о статусе полуострова. Только 11 марта "Первый канал" сообщил о том, что крымские депутаты приняли "декларацию о независимости АРК и Севастополя" — уже после того, как "вежливые вооруженные люди", в которых Владимир Путин позднее признает российских профессиональных военных, две недели патрулировали улицы крымских городов.

Крымский парламент, полагают "крымненашевцы", не имел юридического права провозглашать независимость территории: согласно ст. 73 Конституции Украины, вопрос изменения территории страны можно решать лишь на общегосударственном референдуме. В такой ситуации "западники" считают неуместным говорить о правовом характере объявления независимости. Равно как и в отношении аннексии Крыма как о следствии госпереворота в Киеве. Договоры о границах подписываются правительствами, но заключаются с государством. Смена власти, военный переворот, землетрясения, вторжение инопланетян и падение астероидов на этот вопрос никак не влияют. Если Москва считает, что в Киеве был переворот, то она — вместе с остальными гарантами украинских границ в лице Вашингтона и Лондона (Будапештский меморандум) — должна настаивать на прозрачном и открытом избрании легитимной власти. Обязательства в отношении границ не отменяются, пока государство продолжает существовать как субъект международного права. И даже переворот (если уж так кому-то нравится этот термин) государство не обнуляет, полагают "крымненашевцы".

Для "западников" нет ничего удивительного в том, что события весны воспринимаются как агрессия России против соседнего государства. В конце концов, даже президент России признал, что войска были введены на территорию Крыма, тогда еще не провозгласившего независимость — что это, если не нарушение суверенитета? Никто из "крымненашевцев" не спорит с тем, что в Крыму были сильны пророссийские и просоветские настроения. Согласно февральскому опросу Киевского международного института социологии, число людей в Крыму, желавших смены гражданства полуострова, достигало 41%. Однако настроения людей не обнуляют юридические процедуры и международное право.

В представлении тех, кто не признал крымский референдум, именно официальная Москва воспринимается и как режиссер конфликта в Донбассе. Потому что структурно процессы в обоих регионах были чрезвычайно близки — с той лишь разницей, что так называемые ДНР и ЛНР не стали официально частью РФ. Серьезную роль в таком восприятии событий сыграл тот факт, что первоначальные лидеры этих квазигосударственных образований — Игорь Стрелков и Александр Бородай — даже не имели украинских паспортов.

Аргументы о том, что если бы Крым не был присоединен к России, то он повторил бы судьбу Донбасса, для "крымненашевцев" бессмысленны. Донбасс превратился в горячую точку лишь после появления там добровольцев — "реконструкторов" из России. Скорее всего, если бы не вмешательство в дела региона, то Донецк и Луганск жили бы обычной жизнью — привыкая к новым элитам. Потому что все последние 23 года главный запрос региона — это стабильность (которую не случайно водружали на политический щит все местные политические выходцы). Российские "западники" указывают на пример Днепропетровска, который еще недавно давал социологам 13,8% сторонников присоединения к России, а сегодня превратился чуть ли не в базу украинского госстроительства. Именно потому, что новые региональные власти принесли сюда стабильность — столь ценную на фоне контраста с соседними областями.

После падения малайзийского "Боинга" во всей красе себя проявило конспирологическое сознание. В России общество разделилось не просто на тех, кто считал, что самолет сбила Украина, и тех, кто обвинял в этом ДНР. Общество разделилось на тех, кто считал, что "Боинг" сбили по злому умыслу, и тех, кто уверен, что всему виной трагическое совпадение. В логике первых, украинцы сбили самолет, чтобы подставить "Новороссию". В логике вторых, пассажирский самолет ненарочно сбили "ополченцы", поскольку были уверены, будто стреляют по военному украинскому транспорту (через несколько минут после падения Игорь Стрелков написал в своем фейсбуке: "Только что сбили Ан-26").

Именно конспирологическое сознание стало деталью российского патриотического угара последних месяцев, убеждены "крымненашевцы". Это очень четко проявилось в ситуации вокруг эстрадных звезд, которые не поддержали позицию Москвы по Крыму и Донбассу. Хотя, если большинство разделяет какое-то заблуждение, оно от этого не перестает быть заблуждением, указывают "западники". В этом же и особенность конспирологической логики: мы не верим в то, что люди способны иметь отличную от общей точку зрения: если кто-то ее декларирует вслух, то это, с точки зрения большинства, значит, что он продался.

Украинский Майдан нередко воспринимается в России как спецоперация Запада. В логике лояльных власти комментаторов ситуация с Крымом — это не акт агрессии, а лишь ответный ход. Во многом именно этот водораздел сегодня является ключевым в российском обществе — между теми, кто считает, что Москва первой перешла границы допустимого, и теми, кто считает, что она лишь нанесла ответный удар.

Новая холодная война как противостояние США и нашей страны уже началась в головах. С 2008 года 25%, считающих США врагом, в опросах ВЦИОМа превратились в 73%. Украина в рейтинге враждебности выросла меньше чем в 1,5 раза: с 21% до 32%. Россияне примирились с собственным Кавказом, откуда террористическую угрозу склонны видеть лишь 3% респондентов. 22% на первое место в качестве рассадника терроризма ставят нашего главного врага, 13% — радикальных исламистов, 7% — Украину (полугодом ранее никто из опрашиваемых не видел в Украине угрозы). Наш главный друг на международной арене — Китай, который с рейтингом 51% опережает Белоруссию с 32%. Шесть лет назад КНР считали другом 23%, а Белоруссию — 14%.

2014 год расколол Россию на тех, кто понимает значение словосочетания "международное право", и правовых нигилистов, не берущих в расчет математическую точность дипломатических и правовых формулировок. Он также разделил общество на тех, кто считает, что Россия заканчивается там, где начинаются ее пограничные столбы, и тех, кто меряет каноническую территорию страны границами СССР, Варшавского блока либо же Российской Империей. Третья грань, для "крымненашевцев", пролегает между теми, кто понимает вероятность войны и способен осознать ее последствия, и теми, кто в войну не верит, а потому не видит возможных последствий от аннексии Крыма и участия Москвы в конфликте на востоке Украины.

Введенные после "крымской весны" в отношении России санкции не являются импульсивными и эмоциональными: их единственная задача — ослабить экономику страны, которая на шахматной доске начинает играть в "чапаева", полагают "западники". Чтобы тем самым уменьшить число ресурсов, которые эта страна могла бы тратить на вмешательство в дела сопредельных стран. Поэтому, по мнению либералов, до тех пор пока официальная Москва не перестанет играть в СССР, никакой отмены санкций ждать не стоит.

А это будет давать свой эффект. Теперь в случае любого негативного сценария Москва вряд ли сможет рассчитывать на кредиты, при помощи которых она закрыла бы основные проблемные участки своих социальных обязательств. По мнению "крымненашевцев", мы будем наблюдать инвестиционный отток, сползание в автаркию и изоляционизм, замедление темпов экономического роста и нарастание жесткого социального кризиса. Можно предположить, что именно социальная сфера пойдет под нож в ходе бюджетной экономии — в подобном случае уже в 2015 году внутренняя повестка России может измениться до неузнаваемости. Проблема Москвы даже не в том, что Россия — это 3,4% мирового ВВП, а США — 18,6%. Проблема в том, что даже Китай, доля которого в мировом ВВП составляет 14,1%, не позволяет себе аннексировать Тайвань — тот самый, который Пекин считает исконно китайской территорией. Вместо этого он замыкает его на себя экономически, делая юридический статус-кво простой формальностью. Для "западников" это пример того, как в современном мире можно играть по правилам и выигрывать.

Но такой возможности у России, полагают "крымненашевцы", теперь нет — на смену сотрудничеству с западным миром пришла конфронтация. Любой протест воспринимается как дирижируемый извне процесс, а разговоры о неприкосновенности границ важны, только если речь идет о границах самой России.

Главная проблема "крымской весны" для "западников" даже не в том, что отныне Россия воспринимается Западом как одна из главных угроз, не в том, что экономика страны рискует стать изгоем, и даже не в том, что отношения с Украиной безнадежно испорчены. По мнению "крымненашевцев", главная проблема в том, что внутри страны насаждается нетерпимость к тем, кто не готов разделять мнение большинства. В том, что оппонирование провластной идеологической концепции воспринимается как предательство национальных интересов. В том, что утрачен механизм поиска консенсуса, а роль общественных институтов минимизирована. Все государственные инициативы последнего года — от механизма контроля лиц с двойным гражданством до запрета на хранение персональных данных за границей — это свидетельство глобального отката России к советской повестке. И исторические аналогии, которые приводят "западники", в этом смысле никакого оптимизма внушать не могут.

"Крымнашевцы" и "крымненашевцы", несмотря на диаметрально противоположные взгляды, одинаково отказываются от объективного взгляда на себя, страну и мир, что абсолютно естественно для массового сознания. Первые оказались патриотами и почвенниками, поддерживающими российскую власть и нередко отождествляющими любовь к ней с любовью к Родине. Даже в тех 12%, кто в октябре отрицательно относился к действиям Владимира Путина, они могут увидеть недовольных низкой скоростью общественных перемен, а не оппонентов действующего президента. Несмотря на отсутствие результатов официального расследования и наличие совершенно противоречивых выводов общественных изысканий, не сомневаются в вине украинских властей за трагедию в Доме профсоюзов в Одессе.

Абсолютное большинство, которое и представляют сторонники лозунга "Крым — наш", умеет в нужный момент сослаться на шотландский казус самоопределения и признания результатов референдума мировым сообществом, словно принципиально забывая, что референдум был разрешен британским правительством, которое всеми силами агитировало шотландцев остаться под сенью короны. "Крымнашевцы" научились читать доклады о традиционных ценностях с айпада, слушать патриотические песни с айпода и делать селфи с айфона, чтобы потом запостить все это в Facebook, Twitter и Instagram. Весь дискурс о патриотическом подъеме и наплевательское отношение к санкциям вовсе не параллельны отказу от иностранных автомобилей, пищи, поездок, фильмов и массовой западной модели общества потребления в принципе.

Существование обеих партий в рамках одной территории и нации делает возможным сведение их позиции в одной статье

Нынешние "западники", сторонники международного права и поклонники революционного порыва Евромайдана, игнорируют первые шаги официального Киева после бегства президента Януковича. И попытку отменить закон Колесниченко--Кивалова о региональных языках, что в массовом сознании совершенно ясно воспринималось как запрет русского языка. И судебное приостановление вещания российских каналов на Украине суть очередное наступление на позиции русского мира. И последующие артиллерийские обстрелы украинской армией городов Донбасса, и массовые захоронения мирных жителей в местах, где дислоцировались подразделения нацгвардии. Как любые сторонники чистоты процедуры, "крымненашевцы" не интересуются степенью демократичности результатов крымского референдума, хотя даже американские официальные лица в приватных разговорах признают соответствие итогов голосования мнению населения полуострова. "Крымненашевцы" с завидным постоянством реанимируют в сознании сторонников Будапештский меморандум, согласно которому Россия гарантирует территориальную целостность Украины, но про нарушение международного права в Косово и постсоветскую роль США в качестве Юпитера на планете Земля молчат. Для их критики самопровозглашенных ДНР и ЛНР принципиально важно, что Александр Бородай и Игорь Стрелков не имели украинских паспортов, но три паспорта губернатора Игоря Коломойского не мешают им смотреть на Днепропетровскую область как на один из оплотов правового государства. "Крымненашевцам" гораздо важнее негативное влияние санкций, чем патриотический подъем и возможная опора на собственные силы в экономике.

Позиция "Крым — не наш" маргинализируется. Даже представители оппозиции Михаил Ходорковский и Алексей Навальный заявили, что в случае реализации их президентских амбиций казенные земли разбазаривать не будут. Вероятно, они поняли: Крым стал объединяющей точкой для страны, когда даже с таким непримиримым политическим врагом, как президент Путин, необходимо согласиться, чтобы не уйти в политическое небытие.

Отношение "крымнашевского" большинства к несогласному меньшинству оказалось неоднозначным. 59% россиян в мартовском опросе ВЦИОМа посчитали нормальным наличие альтернативной государственной точки зрения, и лишь 15% решили, что она заслуживает порицания. Вместе с тем 22% опрошенных настоятельно рекомендовали несогласным кухонные разговоры — без доступа в масс-медиа. Существование обеих партий в рамках одной территории и нации, их одинаковая принадлежность к русскому миру как надгосударственному образованию и самоидентификация в качестве русских делает возможным сведение их позиции под заголовок одной статьи. Осмысление позиций этих людей вместо высмеивания или жесткого оппонирования позволяет лучше понять страну, сильно изменившуюся за этот год не столько в институциональном и территориальном смысле, как соседи, сколько ментально.