Самым громким скандалом в правоохранительных органах России войдет в историю 2014 год: под следствием оказались бывший начальник Главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции (ГУЭБиПК) МВД генерал Денис Сугробов, его заместитель генерал Борис Колесников и почти два десятка их подчиненных и агентов. Всех обвинили в организации преступного сообщества и других преступлениях.
Бывший руководитель Главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции МВД России Денис Сугробов
Фото: Александр Щербак, Коммерсантъ / купить фото
По официальной версии, началась эта история с незаконной, как считает следствие, разработки полицейскими заместителя начальника 6-й службы управления собственной безопасности ФСБ Игоря Демина. Как считают в СКР, сотрудники антикоррупционного ведомства использовали для оперативной комбинации своих агентов и друзей-коммерсантов, предложив чекисту через посредника $10 тыс. ежемесячно за крышу бизнеса. Согласно же версии оппонентов, чекисты сами подослали к полицейским своего агента, и тот предложил им разоблачить якобы коррумпированного сотрудника ФСБ.
Как бы то ни было, но чекисты переиграли борцов с коррупцией. Нарушение законодательства СКР усмотрел в том, что оперативники попытались спровоцировать представителя ФСБ на получение взятки. Именно после этого среди сотрудников ГУЭБиПК начались массовые аресты, а его руководитель Денис Сугробов написал рапорт об увольнении, посчитав себя ответственным за подчиненных, оказавшихся в центре скандала. При этом сам генерал-лейтенант полагает, что его отставка вряд ли повлияла бы на расследование, так как, согласно материалам дела, чекисты, пытаясь собрать компромат, прослушивали его кабинет еще с осени 2011 года.
Ревизии были подвергнуты практически все резонансные спецоперации главка. В итоге десятки громких антикоррупционных дел, широко освещавшихся в СМИ, превратились в уголовные дела в отношении самих полицейских, которых обвинили в "провокации взятки" и "превышении должностных полномочий". В апреле 2014 года к этим статьям добавилась "организация преступного сообщества или участие в нем". Сейчас в деле почти два десятка фигурантов во главе с арестованным в мае Денисом Сугробовым. Следствие инкриминирует им почти 20 эпизодов преступной деятельности. В июне один из ключевых фигурантов этого дела Борис Колесников погиб при до конца не выясненных обстоятельствах после допроса в здании СКР.
Как говорят адвокаты обвиняемых, на их подзащитных оказывалось беспрецедентное давление, с тем чтобы они давали показания не только друг на друга, но и на своих руководителей. Впрочем, на досудебные соглашения пошли лишь трое арестантов из полицейских, которым взамен обещали существенно смягчить наказание. Однако эти ожидания пока не оправдываются. Во всяком случае, первый из приговоренных в особом порядке оперативников — Максим Назаров получил пять лет строгого режима.
При этом сам Денис Сугробов, по словам его адвокатов, даже предположить не может, какого рода сведения, компрометирующие его, мог в рамках сделки предоставить следствию оперуполномоченный Назаров, с которым они "если и встречались, то исключительно на общих совещаниях главка".
Только арестами сотрудников антикоррупционного главка дело не закончилось. Как передал "Ъ" через своих адвокатов Денис Сугробов, сейчас активно ведутся оперативно-разыскные мероприятия в отношении всех сотрудников правоохранительных органов, которые готовы были внести залог или поручились за него в суде. Таковых оказалось почти два десятка. По данным генерала, "на каждого из них заведено оперативное дело, им создаются всяческие препятствия в служебной деятельности". Один из таких поручителей — руководитель УМВД по Ивановской области Александр Никитин — был арестован за злоупотребления, а потом указом президента уволен с должности. В самом же ГУЭБиПК должностей лишились не только руководители управлений, высказывавшиеся в поддержку своего бывшего шефа, но и большинство начальников, работавших при Денисе Сугробове. При этом в ходе реорганизации штат главка сократили с 640 до 400 человек.
Господин Сугробов и большинство его подследственных коллег вину не признают, поскольку уверены в законности проводившихся ими оперативных экспериментов. Они полагают, что в России, где, по данным различных экспертов, ежегодный коррупционный оборот достигает порядка $300 млрд, а выявляется и расследуется только 4-5% коррупционных преступлений, один из ключевых способов борьбы с ними — это подобные эксперименты. А так называемую корпоративную коррупцию без них раскрыть вообще невозможно. Поэтому, отмечают защитники, подобные мероприятия используют все правоохранительные органы, имеющие право на оперативно-разыскную деятельность, в том числе и ФСБ, осуществляющая оперативное сопровождение по уголовному делу самого ГУЭБиПК. По их словам, разница лишь в том, что проведение оперативных экспериментов сотрудниками одного правоохранительного органа считается незаконным, а то же самое в исполнении другого правоохранительного органа — законным.
Господин Сугробов и его коллеги продолжают верить в то, что суд объективно рассмотрит их уголовное дело, но для этого, как они считают, заседания должны проходить в открытом режиме, чтобы "независимые наблюдатели могли дать свою оценку происходящему".