Сегодня в Пекине пройдут переговоры министров иностранных дел России, Индии и Китая (РИК). Очередная, 13-я по счету, встреча глав МИДов трех стран в формате РИК приобретает особое значение для России, активизирующей азиатско-тихоокеанское направление своей политики на фоне растущего давления Запада. Впрочем, созданию столь желанного для Москвы стратегического треугольника, способного стать противовесом США, мешают не только нежелание Пекина и Дели осложнять отношения с Вашингтоном, но и серьезные противоречия между ними.
Фото: Константин Мельницкий, Коммерсантъ
Идею объединить Москву, Пекин и Дели в мировой центр силы, альтернативный западному, первым выдвинул еще в конце 1990-х премьер РФ Евгений Примаков. Его задумка, впрочем, нашла оформление только в 2005 году, а еще через десять лет, в разгар украинского кризиса, до этого не слишком заметный в мировых делах РИК привлек к себе дополнительное внимание в связи с противостоянием Москвы и Запада.
Не оправдывая политику Москвы на украинском направлении, Пекин и Дели при этом и не осуждают ее, что для России крайне важно. Контакты на высшем уровне с Индией и Китаем также позволяют Москве опровергать заявления Запада о ее международной изоляции. В декабре прошлого года президент Путин был с большими почестями принят в Дели, а в сентябре его зовут в Пекин — на военный парад по случаю 70-й годовщины Победы во Второй мировой войне. Ожидается также, что в 2015 году премьер-министр Индии Нарендра Моди и председатель КНР Си Цзиньпин посетят Москву. В условиях западных санкций большое значение для Москвы имеет и укрепление связей с Дели и Пекином в экономической и военно-технической сферах.
Сегодня Сергей Лавров и его коллеги Сушма Сварадж и Ван И попытаются также договориться о координации внешней политики по таким вопросам, как переговоры по иранской ядерной программе, северокорейская проблема, положение на Ближнем Востоке. Одной из ключевых тем станет противодействие терроризму. Этот вопрос живо интересует все три страны: Индию, имеющую проблемы с Кашмиром, Китай, озабоченный уйгурским вопросом, и Россию, обеспокоенную дестабилизацией Центральной Азии после ухода из Афганистана основной части натовского контингента. Для всех трех стран также представляет опасность деятельность боевиков "Исламского государства".
"Нынешняя встреча глав МИДов стран--членов РИК происходит в условиях стремительного переформатирования всей системы международных отношений. Запад и евроатлантические структуры утрачивают верховенство в международных делах. Возникает все больший запрос на альтернативные механизмы кризисного регулирования. Одним из них может стать объединение России, Индии и Китая, без которых не обходится решение ни одной глобальной проблемы",— пояснил "Ъ" член Российского совета по международным делам, чрезвычайный и полномочный посол РФ Глеб Ивашенцов.
По его словам, в случае с РИК речь может идти не о создании военно-политического союза, а о партнерстве трех государств, у которых есть немало общего. "Каждая из входящих в РИК стран — многонациональное, многоконфессиональное государство со значительной частью мусульманского населения, сталкивающееся с угрозой исламизма и сепаратизма. Учитывая это, формат РИК может быть использован каждой из сторон как для поддержания внутренней безопасности и стабильности, так и для более активного участия в афганском, иракском, сирийском урегулировании, обеспечения кибербезопасности и формирования более справедливого мирового экономического порядка",— пояснил "Ъ" Глеб Ивашенцов.
C его мнением согласен вице-президент базирующегося в Дели Observer Research Foundation Нандан Унникришнан. "РИК в перспективе может стать фундаментом для создания новой архитектуры безопасности в Азии",— пояснил "Ъ" господин Унникришнан. Впрочем, "пока этому мешают неурегулированный территориальный спор Индии и Китая, а также обостряющаяся экономическая конкуренция между ними".
Впрочем, для Китая этот формат так и не стал приоритетным. "Заседания в формате РИК отношения с партнерами по треугольнику никак не улучшают. С Россией они стабильно хорошие, с Индией — стабильно сложные, но Пекин в посредничестве Москвы для диалога с Дели не нуждается. Потенциал трехсторонних экономических проектов также ограничен,— полагает руководитель азиатской программы Московского центра Карнеги Александр Габуев.— Китаю РИК нужен прежде всего как еще одна платформа, с которой крупнейшие развивающиеся страны могут говорить о реформе мировой финансовой архитектуры, чтобы Пекину не делать этого в одиночку". Но БРИКС, по словам эксперта, для этой задачи важнее как более представительная и "раскрученная организация".
"В основе идеи построения стратегического треугольника Россия--Китай--Индия лежит чисто умозрительное предположение о том, что две могучие азиатские державы захотят поддержать Россию в ее усилиях, направленных на переформатирование системы международных отношений. Дело, однако, даже не в том, что Россия рискует затеряться в компании таких гигантов. И не в том, что Китай и Индия имеют сложные и конфликтные взаимоотношения, объективно подталкивающие их скорее к соперничеству, нежели к сотрудничеству. Главное в другом. Как и другие азиатские страны, Китай и Индия погружены в свои собственные проблемы, а в международных делах интересуются тем, что имеет к этим проблемам отношение",— пояснил "Ъ" бывший заместитель главы МИД РФ Георгий Кунадзе.
По его словам, рост напряженности в Европе волнует Китай и Индию лишь в той мере, в какой может повлиять на их благополучие. "Проще говоря, российские надежды на создание альтернативы существующей системе международных отношений путем объединения усилий с Китаем и Индией утопичны",— считает господин Кунадзе.
Следующая встреча министров иностранных дел в формате РИК запланирована в России во второй половине 2015 года.