На переговорах в Минске удалось договориться о прекращении огня в зоне конфликта в Донбассе с полуночи 15 февраля и отводе тяжелых вооружений. Об этом сообщил журналистам Владимир Путин по итогам переговоров. Специальный корреспондент ИД "Коммерсантъ" Андрей Колесников рассказал подробности ведущей радио новостей Дарье Полыгаевой.
Фото: Alexei Druzhinin/RIA Novosti/Kremlin, Reuters
— Владимир Путин уже вышел к журналистам, я так понимаю, что сейчас идет брифинг Олланда и Меркель. что еще происходит сейчас в Минске?
— Уехал Владимир Путин, сейчас на моих глазах Александр Лукашенко показался в холле Дворца независимости, он окружен сотней тысяч камер и 2 млн людей, остановился, неожиданно дает какие-то комментарии, и вместо того чтобы слушать это, я сейчас разговариваю с вами.
— За что мы вам очень благодарны, Андрей. Владимир Путин уехал уже из Дворца независимости?
— Да, до этого он довольно подробно рассказал журналистам о том, что произошло. Это, безусловно, в конце концов стало победой всех участников переговоров и участников конфликта, я могу сказать, что, по моим сведениям, вообще-то все висело на волоске до последнего буквально мгновения, до последней минуты. Я сейчас не буду всех подробностей рассказывать.
В конце концов мне удалось задать один вопрос Владимиру Путину, хотя формат не предусматривал этих вопросов, но я спросил, что мучило всех, наверное, журналистов: это были устные договоренности, о которых он десять минут нам рассказывал, или письменные. Он поблагодарил за вопрос, вернулся к микрофону, чтобы ответ услышали все, таким образом эксклюзив был безвозвратно утерян, но это, наверное, тот случай, когда я об этом не так уж сильно жалею, он сказал, что комплекс мер по выполнению минских соглашений был действительно подписан контактной группой, а декларация четырех президентов, четырех лидеров не предусматривала подписания, это не подписной документ.
Для всех было, наверное, облегчением то, что все-таки первый документ был подписан всеми членами контактной группы, потому что это означает, что они взяли на себя ответственность за его выполнение. В данной ситуации это очень важно, учитывая ее остроту и учитывая, что речь в документе идет про так называемый дебальцевский котел.
— Что вы можете сказать о настроении российского президента, может быть, вы обратили внимание на настроение других участников переговоров?
— Настроение у него было довольно радужным, это я бы сказал безо всякого преувеличения. Он начал разговор с журналистами как с людьми, с которыми его эта ночь очень сильно сблизила. Потом нам от этих иллюзий пришлось, конечно, освободиться, он спросил, удалось ли нам поспать в эту ночь, я честно признался, что, конечно же, нет. Он очень удивился и сказал, что вообще-то это очень странно, потому что: "Мы же работали, а вы-то чего не спали всю ночь?".
— Действительно.
— Настроен он был очень позитивно. Можно понять человека, все-таки это состоялось, все-таки документ подписан, и он без преувеличения содержательный.