Вчера президент России Владимир Путин во время встречи с бизнесменами на съезде Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП) рассказал им, в какой опасности находятся их капиталы за границей: власти некоторых стран вот-вот могут заблокировать ни за что любые активы. О том, какое впечатление это сообщение произвело на самих бизнесменов, рассказывает специальный корреспондент "Ъ" АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ.
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Духанин / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Духанин
Ежегодный съезд РСПП, как обычно, проходил в отеле Ritz Carlton. Впрочем, на этот раз съезд отличался тем, что, во-первых, выглядел победнее, чем всегда: для самих делегатов съезда и их гостей не было предусмотрено даже бутербродов, в то время как раньше столы, что называется, ломились от яств, предоставленных лучшими кейтерингами Москвы. В конце концов владельцы этих кейтерингов тоже были делегатами съезда, и это был их скромный вклад в то, чтобы достойно его провести. На этот раз их поведение скромностью не отличалось. Они, видимо, вовсе отказались участвовать в этом в целом святом деле.
Изменились и сами делегаты. Они, конечно, и раньше были немногословны, но на этот раз производили впечатление тех самых людей, которые достигли нужных результатов в бизнесе благодаря налоговым льготам, предоставляемым обществам глухих и немых, куда эти делегаты входили на правах первых среди равных.
Видимо, кризис произвел на всех такое оглушающее впечатление. Исключение составляли единицы.
— Кризис? — переспросил Борис Титов, уполномоченный по правам бизнесменов при президенте России.— А где вы видите кризис?
— А вы нигде не видите? — удивился я.
— Вот в 2008 году я видел,— пояснил Борис Титов.— И в 1998-м. Валилось все. А сейчас, ну, ряд предприятий остановился, но людей в целом не увольняют. Цифры безработицы — на достойном уровне... Нет, это еще не кризис!
Борис Титов вздохнул даже как-то мечтательно.
Я, честно говоря, подумал, что он шутит:
— А что же это тогда?
— Пока это стагнация,— объяснил Борис Титов.— Но вот только в правительстве, по-моему, не хотят понимать, что кризис-то — впереди.
То есть он все-таки шутил.
— Я сейчас слушал доклад министра финансов Силуанова,— продолжил Борис Титов,— и понял так: они сейчас в тревоге, конечно, и думают: а отскочит нефть или нет? И надеются, что отскочит. А кризис уже внутри. И пока не используются резервы, его удается не замечать.
В зале действительно один за другим выступали министры. Министр экономического развития Алексей Улюкаев со странной нервозностью травил анекдоты:
— Что такое верблюд? Это арабский скакун, который прошел через согласования.
Министр промышленности и торговли Денис Мантуров искал улыбки Алексея Мордашова.
Глава Федеральной антимонопольной службы Игорь Артемьев со смехом рассказывал, что его ведомство решило отказаться от эффекта дачников, и это означало, что служба решила не преследовать физических лиц, чтобы полностью посвятить себя юридическим.
Глава Фонда прямых инвестиций Кирилл Дмитриев распахивал перед делегатами съезда душу и карманы:
— Мы с Дерипаской проинвестировали... Мы с Галицким проинвестировали... Мы...
— Вы так всех членов бюро РСПП перечислите...— попытался прервать его многолетний глава РСПП Александр Шохин, встревожившийся, видимо, оттого, что в какой-то момент могут перечислить и его самого.
Господин Дмитриев легко согласился оставить коллег господина Шохина в покое.
Председатель Ассоциации европейского бизнеса, работающего в России, Филипп Пегорье с акцентом, но очень легким, как и положено человеку, хорошо знакомому с проблемами российского бизнеса, но дистанцирующемуся от них, рассказывал, что в действиях его ассоциации в России вряд ли что-то было бы возможно без поддержки "Владимира Ивановича" (по-видимому, Якунина.— А. К.).
Между тем среди делегатов съезда уже с утра ходила история не про Владимира Ивановича, а про Владимира Петровича. Про то, как главу АФК "Система" Владимира Евтушенкова не хотели пропускать через рамку на второй этаж отеля. Появилось предположение, что звенел браслет...
Глава Ассоциации европейского бизнеса доверительно, как родным, рассказывал делегатам, что он вот только что был в Брюсселе, где ведет переговоры о том, чтобы снять уже наконец санкции против России.
— Я поработал над этим... — признался он, и ему оставалось только смахнуть пот со лба.— Было немножко жестко.
Искренне благодарные аплодисменты из зала.
— Но приемлемо,— закончил он.
Судя по тому, что санкции до сих пор не отменены, было скорее жестко, чем приемлемо.
Александр Шохин вручил памятные знаки РСПП заслужившим их бизнесменам. Знак "За социальную ответственность бизнеса" получил Виктор Рашников. Знак "Сила России" по понятным причинам достался корпорации "Тактическое ракетное вооружение" (ну, не обществу "Садоводы России" же его вручать, хотя и там есть, конечно, достойные люди).
Вскоре, и даже очень, в зале появился Владимир Путин. При желании это можно было истолковать и так, что он стремится как можно быстрее встретиться с делегатами съезда, потому что истосковался по общению с ними.
И ведь желание-то было.
Впрочем, не все при появлении президента России встали. Остались сидеть многие молодые делегаты. Раньше такого не было. Теперь, видимо, будет. Подрастает смена.
Александр Шохин рассказал президенту, над чем съезд работал до его прихода и почему важно, чтобы он услышал это:
— Фиксируем, что у нас нормальный диалог с властью,— на всякий случай предупредил он.— Встреча с вами важна и для того, чтобы можно было потом работать и с правительством, и с Центробанком.
Президента России хоть и предупредили об этом, но в последний момент, когда он уже пришел и сел в кресло, так что можно было считать, что его используют втемную.
Обсудили, по словам Александра Шохина, проблему избыточного контроля и надзора; возврат капиталов в Россию из других юрисдикций ("Это надо синхронизировать с амнистией капитала, а то ужесточение ответственности бизнеса без амнистии приведет к тому, что амнистия состоится, и одновременно произойдет ужесточение..."); фискальную нагрузку (она, решили делегаты съезда, должна быть зафиксирована на уровне 1 января 2014 года, а не на уровне 1 января 2015 года); доступность финансовых ресурсов ("В снижении ключевой ставки ЦБ видим хороший сигнал" — но пока что, судя по всему, крайне слабый).
Странно, когда делегаты съезда успели обсудить столько лоббистских идей — остается думать, что, может, днем раньше. Вчера они, по крайней мере, гораздо больше времени посвятили обсуждению достоинств и недостатков верблюдов и арабских скакунов.
— Хочется,— признался президент Александр Шохин,— чтобы вы дали оценку нашей деятельности... хоть у нас и не отчетно-выборное собрание.
Он, кажется, не учитывал, что участие президента каждое собрание делает отчетно-выборным.
— Александр Николаевич (Шохин.— А. К.) перечислил практически все,— кивнул Владимир Путин,— и достаточно было бы сказать, что по этим направлениям и надо работать.
Тем не менее он детализировал.
Пообещал, что государство будет продолжать создание максимально благоприятных условий для бизнеса, крупного, среднего и мелкого — "это лучший ответ на внешние вызовы" (читай: санкции). Правда, не уточнил, какие такие условия оно создало для бизнеса до сих пор.
— Вступил в силу закон о контролируемых иностранных компаниях,— продолжил российский президент.— До 1 апреля все они должны задекларировать все свои активы. Но не все успевают в силу разных технических причин.
Я так понял, что господин Путин — за то, чтобы продлить срок предоставления деклараций. Но вслух он этого не сказал.
После этого Владимир Путин вдруг перешел на особо доверительный тон с залом. И это, конечно, не могло не встревожить делегатов съезда.
Президент сообщил, что из некоторых стран поступает информация, что может возникнуть ситуация, когда власти этих стран воспрепятствуют возврату средств российских граждан непосредственно в Россию.
— Просто имейте это в виду,— пожал плечами президент России.— Дальше вам решать... Но опасность блокирования возврата средств в российскую юрисдикцию существует.
Он закончил.
В зале наступила тишина. Как следовало относиться к этой информации, причем совсем уж, можно сказать, из первых рук? С одной стороны, сообщение наверняка было сделано в рамках скорейшей деофшоризации и возвращения российских активов из-за границы на Родину.
А с друго-о-й... это ведь все-таки деньги. И это бизнес. И с этим не шутят. А если и правда? Ведь президент же все-таки. Побольше нас знает... А если завтра - в поход?..
Безусловно, в этом смысле бизнесмены — те же дети, напугать их легко, успокоить невозможно. Тут ходишь — и тени-то своей боишься. А тут — такое...
В общем, зал продемонстрировал смятение. А президент поблагодарил всех за участие и ушел встречаться с представителями крупного капитала в их очень узком кругу.
Эта встреча проходила в совершенно закрытом режиме. В ней участвовали все первые 30 номеров российского списка Forbes — и даже больше.
Между тем "Ъ" стали известны некоторые подробности. Так, Владимир Путин прочел собравшимся кратенькую лекцию о положении на Украине.
Кроме того, президент по многочисленным просьбам трудящихся олигархов рассказал детали его тревоги за их капиталы за границей. По словам некоторых из них, после встречи общая тревога только усилилась.
Согласились, что амнистию надо и в самом деле синхронизировать с декларированием офшорных активов. "Давайте только определимся со сроками,— обратился, по информации "Ъ", президент к своему помощнику Андрею Белоусову.— Это не должно быть по-нашему, по-русски, чтоб решили перенести — и на неопределенный срок..."
— Многие не хотели декларировать,— рассказал, пока шла закрытая встреча, Борис Титов, не участвовавший в ней, хоть он и работает по защите прав предпринимателей.
Очевидно, что бизнесмены, которых пригласили на эту встречу, в состоянии защитить себя сами, а то и Бориса Титова, если понадобится.
Так что господину Титову оставалось защищать сейчас права в основном региональных депутатов съезда РСПП.
— Так вот,— продолжал он,— многие ждали первых штрафов за то, что не задекларировали свои активы, чтобы посмотреть, что им делать дальше... А надо синхронизировать, чтобы задекларировавший сразу стал амнистируемым и попал под защиту закона об амнистии, и чтобы у него были гарантии: в конце концов, по амнистии не может быть возбуждено уголовное дело... Ну, только в особом порядке... А потом пусть платят налоги с КИКов (контролируемые иностранные компании.— "Ъ") — они будут задекларированы под амнистию.
Справедливости ради следует сказать, что именно Борис Титов был одним из главных инициаторов такой синхронизации и начал говорить президенту об этом на разнообразных публичных встречах несколько месяцев назад — как только Владимир Путин озвучил эту идею в своем послании.
— А вас взволновала информация о том, что некоторые страны могут блокировать средства российского бизнеса? --спросил я его.
— Меня — нет,— честно ответил Борис Титов.— Я давно все перевел в Россию.
— Понятно,— кивнул я.
— Я же чиновник,— добавил он.— Нам нельзя. Но проблема есть. Стало невозможно работать! Мои знакомые такое рассказывают! На Западе и вообще стали вырабатывать новые правила борьбы с офшорами. И к тому же к русскому бизнесу — особое в этом смысле отношение. Количество подтверждающей документации — зашкаливает! А у одного близкого знакомого — да, просто блокировали!..
Между тем закрытая встреча продолжалась. Неожиданно много претензий было высказано московским властям. Крупные бизнесмены рассказывали президенту, что экономическая жизнь в городе душится, что аренда небольшого подвала не в центре города обходится уже в $5 тыс., и цены не падают. "А на этот год вообще запретили выносные рестораны!" — с обидой рассказывал один из них.
Но и про ограничения на доступ к экспорту угля в Китай тоже рассказали.
В общем, выговорились.
А ведь больше-то им, если разобраться, по большому счету ничего и не надо.