Госдума объявила амнистию в честь 70-летия Победы. Постановление принято в нижней палате парламента единогласно во втором и третьем чтениях. Документ может вступить в силу уже в пятницу или субботу, как только он будет опубликован, и подлежит исполнению в течение шести месяцев. Директор Института прав человека Валентин Гефтер обсудил тему с ведущей "Коммерсантъ FM" Дарьей Полыгаевой.
Фото: Максим Кимерлинг, Коммерсантъ
По словам главы профильного комитета Госдумы по законодательству Павла Крашенинникова, амнистия может коснуться 350-400 тыс. человек.
— Как вам проект амнистии, насколько она будет масштабной? Достаточно ли того, что предусмотрели законодатели?
— Все зависит от того, с чем сравнивать. Если с предыдущими куцыми амнистиями предыдущих 60-65-летия, то это, конечно, большой шаг вперед, и правда заметное число людей будет так или иначе амнистировано. Но по сравнению с тем, что предлагал Совет по правам человека, многие правозащитные эксперты, это, к сожалению, далеко не то, что мы ожидали. И цифра 300-350 тыс. человек — это в основном люди, не лишенные свободы, а лишенные свободы — это 50-60 тыс. человек. С точки зрения почти полумиллионного тюремного населения России, это, конечно, сравнительно немного, но все равно это шаг вперед.
Не все люди выйдут на свободу, но части укоротят срок: часть людей, кому осталось меньше года, раньше выйдут на свободу, я уж не говорю про некоторые более редкие группы категории тюремных заключенных. Но в общем и целом я бы оценил между "троечкой" и "четверочкой", если ставить оценку Государственной думе в этом вопросе.
— Валентин Михайлович, а что предлагали правозащитники?
— Мы предлагали гораздо шире затронуть все категории, я уж не говорю про административную амнистию, которую предлагал председатель Совета, по отношению к тем, кто получал административные наказания. Даже только в уголовной амнистии предлагалось гораздо шире затронуть самые разные категории — не всех, кто получил срок наказания до трех лет и большие сроки, но тех, кто не совершил преступления против личности. Были еще другие. Меньше было вычеркнутых статей, то есть тех, кто вообще не попадает под амнистию.
Сейчас их список — аж больше сотни составов преступлений. То есть трудно сказать, в каком конкретно направлении, но по нескольким азимутам везде было больше и гуманнее во многих отношениях. И главный был принцип, чтобы ни один заключенный не был не затронут амнистией. Мы не говорим про пожизненников, но чтобы всех в той или другой градации, необязательно прямо с выходом на свободу, это затронуло, чтобы не чувствовалось, что кого-то обделили.
— Как вы считаете, почему не приняли более широкий проект амнистии?
— Не знаю, может быть, кто-то боится "холодного лета" соответствующего 2015 года, кто-то боится, что не те статьи попадут, "непопулярные" в народе для амнистирования, — по-разному, но было решение сделать аккуратную, осторожную амнистию, но гораздо более широкую, чем предыдущие пять и десять лет назад.
— Я правильно понимаю, что под эту амнистию не подпадают фигуранты, как некоторые считают, политических дел?
— Резонансных дел.
— Да.
— Надо смотреть — некоторые подпадут, некоторые нет, но это неправильный принцип. Это под помилование надо смотреть, когда речь идет об индивидуальных мерах, а здесь важно, чтобы большое число людей почувствовали некоторое облегчение, даже если они совершили серьезное преступление. А кто подпадет, кто нет — это, по-моему, уже просто эффект СМИ.
— А вы считаете, более узкий проект амнистии не связан с тем, что выкидывали те статьи, по которым осуждены эти люди?
— Не исключаю.
— Обходили их, нет?
— Не исключаю, но тут чтение в душах тех, кто принимал решение и до Думы, и в Думе, — это пустое занятие. Важно добиваться вот таких решений по категориям, по группам тюремного населения, чтобы их родственники чувствовали себя лучше, и добиваться того, чтобы люди не сидели десятилетиями или пятилетиями и не гнили, извините за такое вульгарное выражение, часто без работы, без всяких занятий. Это должно быть регулярным, а для этого нужны не только амнистии, но и другие меры гуманизации, о которых все сейчас беспокоятся и думают.