На переговорах в Минске совершился долгожданный прорыв. Об этом по итогам встречи рассказал представитель самопровозглашенной ДНР Денис Пушилин. Представители России, Украины и миссии ОБСЕ также отметили начало конструктивного диалога между Киевом и непризнанными республиками. Политолог Кирилл Коктыш обсудил тему с ведущим "Коммерсантъ FM" Алексеем Корнеевым.
Фото: Vasily Fedosenko , Reuters
— Что указывает на то, что действительно переговоры закончились положительно, кроме заявлений сторон?
— Стороны создали рабочие группы, то есть пришли к выполнению главного пункта минского соглашения, поскольку минское соглашение предусматривает, что Киев постепенно будет трансформировать само институциональное устройство Украины, чтобы устранить те причины, которые привели к вооруженному конфликту на юго-востоке. В этом плане, наконец, начато движение, болезненное, тяжелое, но абсолютно правильное, которое может устранить не только сам конфликт, но и даже его причины.
Второй пункт весьма примечательный, что, по сути, представляют рабочие группы с украинской стороны. Во-первых, это функционирующие официальные лица — это уже не Кучма, который представляет сам себя и от которого украинское правительство всегда могло сместиться. Что более интересно — это практически все люди Петра Порошенко, то есть можно говорить пока об аппаратной победе "партии мира", которую движет Порошенко, над "партией войны", которая ассоциируется с Турчиновым и Яценюком. И это очень показательно, это может быть тоже отдельным залогом прогресса.
— На встрече в Минске состоялось первое заседание рабочих подгрупп. Насколько эффективной будет работа такой переговорной формы?
— Здесь, естественно, эффективной. Бюрократический процесс обретает часто свою инерцию, свою логику и сам становится той точкой опоры, по которой можно двигаться дальше. То есть даже если эта работа будет или не принесет непосредственных результатов, она создаст фундамент, на который в дальнейшем можно будет опираться, потому что чем больше диалога, тем лучше.
Но при этом вопросы, которые выделены в рабочие подгруппы — а это безопасность, гуманитарные изменения — на самом деле вопиюще актуальны. Так что я думаю, что рабочие группы могут принести вполне реальные результаты, потому что без урегулирования этих проблем ни одна, ни вторая сторона не может нормально жить, а значит, это залог того, что договориться возможно, и договоренность может быть достигнута.
— Есть ли вероятность эскалации конфликта? Кому, на ваш взгляд, на данный момент это выгоднее?
— Эта вероятность стала меньше, то есть до переговоров эта вероятность была крайне высокой. "Партия войны", естественно, была заинтересована в возобновлении военных действий. Будем учитывать, что для Киева военные действия на юго-востоке стали одним из инструментов поддержания стабильности, когда недовольных всегда можно было отправить воевать, вместо того чтобы они выражали свое недовольство в Киеве.
В этом плане встреча уменьшила вероятность конфронтации. Она не убрала ее полностью, потому что все-таки огромное количество полевых командиров условно лояльны Киеву, равно как и с другой стороны ситуация достаточно близкая, хотя, наверное, и более упорядочена. И в этом плане возможность самодеятельности в том числе нельзя было исключать, но сейчас появились политические мотивы, как минимум, с самодеятельностью этой бороться. Вероятность военной конфронтации стала ниже. То есть количество игроков в Киеве, которые были бы заинтересованы в военной эскалации, кардинально уменьшилось, ряд серьезных игроков сделали альтернативную ставку.
— Вы говорите про Киев, но и ополчение, представителям ополчения, точнее, руководству было выгодно ссылаться на боевые действия, когда внутриэкономические проблемы, которые касались непосредственно жителей так называемых республик, можно было свалить на боевые действия, а сейчас этого не будет.
— Абсолютно правильно. Дело в том, что в традиции Украины и махновщина, и традиция отсутствия государства и фактической автономии, чтобы не сказать анархии, со стороны местных полевых командиров. Поэтому когда появляются все-таки экономические и другие резоны с этой вольницей бороться, это будет приводить только к позитивным результатам. Явление на самом деле распространено на обе стороны, и то, что и то, и другое все-таки является вполне традиционной украинской территорией.
Эта проблема сегодня становится проблемой, подлежащей решению, в том числе и самопровозглашенными республиками. Если им придется заниматься экономикой, это будет тоже переход правительством самопровозглашенных республик немного на другой уровень — уже будет не командование, это уже будет немного к политике и чуть ближе к государству.