The Wall Street Journal, The Financial Times, «Жэньминь жибао» и другие зарубежные СМИ рассуждают о том, какую роль будет играть БРИКС в формировании нового геополитического порядка, и какое развитие ожидает ШОС. При этом они сходятся во мнении, что Китай в этих организациях становится «первым среди равных», а «тесные отношения лидеров мало что могут сделать для преодоления политических и экономических противоречий группы».
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ / купить фото
NDTV.com (Нью-Дели, Индия)
Какую роль будет играть БРИКС в формировании нового геополитического и геоэкономического мирового порядка? На этот вопрос можно ответить, проанализировав три парадокса в концепции БРИКС.
Во-первых, БРИКС больше нуждается в Китае, чем Китай в БРИКС. Дело в экономической мощи Китая, которая заставляет мир обратить внимание на это образование. В то время как БРИКС нуждается в Китае, Китай, кажется, не слишком интересуется этим образованием. Вместо этого он фокусируется на таких собственных инициативах, как «Один пояс — один путь», Азиатский банк инфраструктурных инвестиций и ШОС. Странам БРИКС нужно разрешить этот парадокс, чтобы стать устойчивой коалицией.
Во-вторых, каждый из членов БРИКС по-разному воспринимает понятие «Запад». Главной внутренней угрозой для российских властей является то, что они называют «технологией “цветных революций”» — возможность радикально настроенных людей объединиться при помощи соцсетей, чтобы свергнуть режим. Россия считает, что западные идеи, такие как индивидуализм и либерализм, используются для подстрекания молодежи к действиям в пользу западных геополитических интересов. Такое объединение западных идей и западных геополитических интересов является серьезным вызовом эффективности БРИКС, поскольку такие страны, как Индия, Южная Африка и Бразилия, не воспринимают западные идеи с таким же подозрением. Эта разница может иметь большое значение при обсуждении странами БРИКС сотрудничества в таких сферах, как интернет и кибербезопасность.
Третий парадокс состоит в отсутствии у БРИКС легитимности, которая могла бы способствовать эффективному международному управлению. В то время как предшествующие попытки международного управления, такие как Лига наций или ООН, были созданы победителями предшествующих этому войн, БРИКС родилась в зале для конференций инвестиционного банка. Чтобы обрести легитимность, БРИКС нужно сформировать позицию по важнейшим глобальным проблемам, будь то стихийные бедствия, экономические кризисы или гражданские войны.
Помимо этих трех парадоксов есть еще один фактор, который особенно значим для Индии,— позиция Китая как первого среди равных в этой группе. В соответствии с теорией политического реализма в международных отношениях управляющая роль будет возложена на самого могущественного — в случае БРИКС это, очевидно, Китай. Это значит, что принцип справедливости и концепция общего блага будут реализовываться в соответствии с интересами Китая. В геоэкономическом смысле это означает, что экономический порядок в БРИКС будет ближе в восточноазиатской модели, чем к модели консенсуса, свойственной Вашингтону.
The Indian Express (Нью-Дели, Индия)
У каждой из шести стран—членов ШОС есть свои геостратегические причины сотрудничать с Индией — признак того, насколько сложна конфигурация современной Азии. Четыре среднеазиатские республики — Казахстан, Киргизия, Таджикистан и Узбекистан — хотят иметь противовес доминированию России и Китая. Москва хочет иметь противовес растущему влиянию Китая в Центральной Азии и одновременно нового партнера, чтобы показать своим оппонентам в Европе и Азии, что у нее есть друзья. Со своей стороны Китай рассматривает экспансию как шаг вперед, учитывая растущий вес организации, в частности то, что ее союзник Пакистан также вступает в нее. Еще два года назад китайское «Синьхуа» написало, что «расширение должно показать всему миру, что ШОС по-настоящему открытая и равноправная платформа для обеспечения мира в регионе, а не военный альянс, движимый исключительно амбициями Китая».
«Жэньминь жибао» (Пекин, КНР)
С момента своего создания ШОС стала конструктивной силой в международной политической структуре, способствующей региональной стабильности и общему развитию. Международный статус ШОС постоянно растет, она играет все большую роль в международных и региональных делах. Эксперты выразили свои мнения о роли ШОС и ее будущем развитии. Син Гуанчэн, директор Института изучения китайских приграничных территорий Китайской академии общественных наук (КАОН) и директор Центра изучения ШОС при КАОН: «Я описал бы тенденцию ШОС в 2015 году как стратегические связи. С прояснением сути инициативы “Один пояс — один путь” страны ШОС демонстрируют все более пристальный интерес к увязыванию собственных стратегий развития с предложенной Китаем стратегией “Один пояс — один путь”».
Mail & Guardian (Йоханнесбург, ЮАР)
Архитектура Банка БРИКС подразумевает, что каждая страна получает равный голос вне зависимости от размера своего взноса. Такое решение похоже на анафему в отношении институтов Бреттон-Вудской системы, таких как Всемирный банк, которым, как подразумевается, Банк БРИКС и бросит вызов. Но скоро может выясниться, что страна, которая даст в этот банк больше других — учитывая размеры золотовалютных запасов, это будет Китай, будет требовать больших полномочий в принятии решений о том, как должны тратиться средства из этого банка.
The National (Абу-Даби, ОАЭ)
За исключением России, которая настроена негативно из-за санкций, наложенных после ее вторжения на Украину, и совершает выпады и уколы в отношении ЕС, БРИКС на самом деле не хочет конфронтации с Западом. Бразилия, погрязшая в стагфляции (низкие темпы роста и инфляция), надеется на торговые сделки и предпринимает попытки переговоров с ЕС. Индия в настоящий момент просто хочет идти вперед. У Южной Африки, экономика которой также находится в сложном положении, нет причин бороться с ЕС, своим крупнейшим инвестором, и тем более с США. Собственная линия Пекина лучше всего иллюстрирует позицию БРИКС — ее нежелание конфронтации. Он может иногда резко высказываться о гегемонии США и необходимости для развивающегося мира многополярного, эгалитарного мирового порядка, но он по-прежнему осознает центральное место Америки и в экономическом смысле ЕС, который является крупнейшим торговым партнером Китая.
The Financial Times (Лондон, Великобритания)
Сегодня, когда представители пяти стран встретились в Уфе на ежегодном саммите, им сложно быть более разными. Бразилия, Индия и Южная Африка — хаотичные демократии, подчеркивающие значимость закона, в то время как Китай и Россия авторитарны. Россия своей агрессией на Украине нарушает хрупкий баланс, установившийся в Европе после холодной войны, Китай бросает вызов США в Тихом океане. Бразилия тем временем остается пацифистской державой, отказавшейся от ядерного оружия. Личные связи между лидерами выступают в роли своеобразного клея... Но тесные отношения лидеров мало что могут сделать для преодоления некоторых политических и экономических противоречий группы.
Neue Zurcher Zeitung (Цюрих, Швейцария)
В политическом отношении Россия во время седьмой встречи БРИКС придерживается своей антизападной риторики. Но большинство стран заняли более мягкую позицию. Их противоречивая позиция объясняется тем, что развивающиеся страны, за исключением России, отграничивают себя от «Запада» скорее прагматически, чем идеологически. Санкции или вмешательство извне во внутренние дела не понравились бы ни одной из стран. Китай не хочет конфликта с США, Бразилия считает себя частью западного мира, а Индия заинтересована в хороших отношениях с Вашингтоном. Кроме того, в группе есть внутренняя конкуренция, как, например, между Россией и Китаем в отношении региона Центральной Азии. Страны БРИКС по-прежнему ищут действительно прочное начало, которое бы их объединяло. Этот союз не обусловлен ни географически, ни ценностно. Поэтому для поиска консенсуса участники обращаются к экономической сфере. Вес участников неравнозначен: все торгуют с Китаем, а между собой — в гораздо меньшей степени. Что касается экономической мощи, самую важную роль играет Китай. Неоднородна и экономическая структура: экспортеры, такие как Бразилия и Россия, встречаются с импортером в лице Китая. Теоретически это дает основания для сотрудничества, но на практике приводит к сложным переговорам.
The Wall Street Journal (Нью-Йорк, США)
Как во многих семьях, блок БРИКС не так счастлив изнутри, как это может показаться при взгляде извне. По данным исследования лондонского Центра изучения экономической политики, Бразилия, Россия, Индия, Китай и ЮАР несут ответственность за рост случаев, препятствующих мировой торговле. Несмотря на меры по открытию своих рынков, в целом эти страны все еще проводят дискриминационную политику в отношении многих своих торговых партнеров, среди которых есть и соседние развивающиеся страны. В этом кроется определенное противоречие блока БРИКС. В рамках этого исследования под названием Global Trade Alert (GTA) эксперты отслеживают такие случаи, как установление заградительных пошлин, ограничения в инвестициях, рекомендации «покупай отечественное» при проведении контрактов на поставку товаров и оборудования в государственные структуры, а также такие методы стимулирования своего экспорта, как налоговые льготы. В базе данных GTA есть около 4,5 тыс. подобных случаев, зафиксированных с начала финансового кризиса — это вдвое больше, чем за это же время зафиксировали эксперты ВТО. С 2008 года правительства стран БРИКС приняли 1451 меру в пользу национальных торговых интересов за счет иностранных партнеров — это 32% от общего числа таких мер во всем мире. При этом всего лишь пятая часть таких мер за это время была отменена — это дает повод предположить, что возведенные протекционистские барьеры не были исключительно антикризисным явлением. Доля стран БРИКС в мировой торговле составляет 17%. В то же время никуда не делся протекционизм со стороны более богатых стран. Из 2733 экономических мер, нанесших ущерб той или иной стране БРИКС, пятая часть происходила от страны—члена G7, куда входят США, Канада, Япония, Германия, Франция, Великобритания, Италия, либо от Австралии.
Les Echos (Париж, Франция)
Президент России Владимир Путин шлет двойственный сигнал американцам и европейцам: Россия не только остается страной, с которой нужно считаться, но и вступает в новые альянсы, направив свой взор на Восток — Китай и его новые шелковые пути,— и на развивающиеся державы Юга. Об этом говорят подписание контракта на поставку газа в Китай на $400 млрд в мае 2014 года, а ранее — визит Владимира Путина в Индию. С этой точки зрения саммит в Уфе представляется третьим актом становления мирового господства развивающихся стран, которые, как ожидается, будут напрямую конкурировать с Западом.
Первый акт был сыгран в Екатеринбурге в 2009 году, во время первого же саммита БРИКС. Второй акт состоялся в бразильской Форталезе в июле 2014 года, когда саммит повлек за собой создание собственных финансовых инструментов БРИКС. Банк развития стал конкурентом Мирового банка, а фонд резервных валют — МВФ. Создание Китаем несколькими месяцами позже Азиатского банка инфраструктурных инвестиций подчеркивает желание развивающихся стран устанавливать совместные альтернативные институты.
А в эти дни в Уфе разыгрывается третий акт. И сейчас настало время возобновить долгосрочное сотрудничество с Россией, будь то по экономическим, торговым или монетарным вопросам. Ведь еще недавно Никола Саркози заметил, что Владимир Путин — это человек, с которым нужно и можно говорить. В противном случае мы рискуем увидеть Москву, все дальше удаляющуюся от европейского пути.