Вот и выяснилось: россияне боятся интернета и хотели бы его так или иначе контролировать. Как интернет стал нашим "врагом", разбирался "Огонек"
Возможности интернета, конечно, безграничны, но жить без границ среднестатистическому российскому пользователю сложно
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ / купить фото
Совместное исследование международного Центра изучения глобальных коммуникаций и ВЦИОМа "Стремление россиян к контролю интернета" выявило несколько замечательных фактов. В частности: 49 процентов россиян уверены, что интернет нужно цензурировать, 41 процент считает, что это должны делать спецслужбы, при этом защищать свободу глобальной Сети соотечественники готовы только в том случае, если доступ к ней перекроют совсем.
С учетом того, что по умолчанию предполагалось: за свободу интернета как раз пользователи и должны бороться — эти цифры многих ошеломили.
Сегодня контроль за интернетом — горячая тема. Правительство с готовностью об этом рассуждает, уже появился реестр запрещенных сайтов, ведется борьба с "пиратами", контролируются блогеры-тысячники... Крупные игроки интернет-индустрии, заметим, не остаются в долгу — сопротивляются как могут. Еще весной открыли Институт развития интернета — дискуссионную площадку, на базе которой надеются разработать "Долгосрочную программу развития российского сегмента сети Интернет". Эта программа, презентовать которую обещают уже осенью, должна ограничить государственное вмешательство в дела отрасли и открыть путь к ее саморегулированию.
Но главным иксом в начавшейся дискуссии долгое время оставалось как раз мнение пользователей. И с тем, что оно настолько "прогосударственное" (за абсолютно свободный интернет выступают только 10 процентов россиян), до сих пор не все готовы согласиться.
— Нужно еще посмотреть, каким образом опрашивали россиян, каким образом составляли анкеты,— считает Михаил Брауде-Золотарев, директор Центра IT-исследований и экспертизы РАНХиГС.— Потому что цифры уж слишком однозначные. Понятно, что люди всегда боятся незнакомого. И если у общества есть страх перед Всемирной паутиной, потворствовать ему не нужно, нужно как раз объяснять, что выделение интернета в качестве отдельного сегмента контроля — всегда во вред. Сеть вполне можно регулировать теми же законами, которые, скажем, действуют в телефонии.
Однако наблюдения сотрудников Центра изучения глобальных коммуникаций говорят как раз об обратном процессе: образ опасного интернета не только не развенчивается, но даже насаждается в российском обществе. По замечанию директора центра Монро Прайса, "общественность смиряется с обстановкой контроля", выгодного элитам. Почему же интернета боятся? По известным причинам: якобы он "используется иностранными державами против России" (согласны 42 процента опрошенных), "повышает уровень самоубийств" (согласны 33 процента), "угрожает семейным ценностям" (согласны 27 процентов). Впрочем, заметна разница в оценках опасности Паутины активными пользователями и теми, кто в интернет почти не заходит. Например, в интернет-заговор иностранных держав против России среди самых активных пользователей Сети верит все же меньше людей — 36 процентов.
Поэтому многие склонны воспринимать сегодняшнее отношение россиян к интернету как "проблемы роста": станет больше пользователей, будет больше запрос на свободу. Но, возможно, речь идет не о временных проблемах, а о сознательном выборе пути. В 2011 году ООН признала "право на доступ в интернет" одним из неотъемлемых прав человека, благоразумно не поясняя, каким этот интернет должен быть — абсолютно свободным или цензурируемым. Так что здесь многое зависит от национального подхода. Наш вектор сейчас известен: в июле на саммите ШОС в Уфе все государства-члены пообещали "укрепить сотрудничество в сфере контроля за интернетом".
— Важно понять, что считать контролем,— уверен Владимир Будзко, замдиректора Института проблем информатики РАН.— Пресекать деятельность экстремистов в интернете — значит анализировать колоссальные объемы неструктурированных данных, находить в них исключительно нужные и с ними работать. Эти технологии очень дороги. И чем тоньше, чем точечней контроль, тем больших денег он требует. Мы здесь серьезно отстали, во всяком случае, в гражданской сфере, о которой можем судить по открытым данным и конкретным действиям. Поэтому наш контроль так и выглядит: заблокировали сайт, всех напугали — и все тут.
Похоже, помимо всего прочего, правильно сформированное общественное мнение ("интернет — значит опасность") помогает оправдать топорность отечественных методов: что контроля за Сетью, что разбора проблемных случаев в суде, что создания независимых институтов регулирования. Вместо того чтобы критиковать себя, гораздо удобнее критиковать придуманного врага, в данном случае — интернет.