Если судить по газетам и телевизионным передачам, то мир сейчас больше всего волнуют две проблемы: нашествие беженцев в Европе и состояние китайской экономики. От замедления темпов роста ВВП Китая никто ничего хорошего не ждет
Фасад китайских банков всегда безупречен. Уборщики в Пекине драят до блеска банковский офис
Фото: Reuters
На Поднебесную долго смотрели как на некий всемирный экономический стабилизатор, и если уж там все рухнет, предупреждают скептики, то остальным мало не покажется. Вот сейчас на Праздник весны — новый год по лунному календарю — за пределы своей страны отправляются свыше 100 млн китайских туристов. Мировая туристическая закулиса на них просто молится: хотя тратятся не так щедро, как россияне до санкций, но зато их много! Ну шумные немножко, но это можно и потерпеть.
А представьте себе, что они без денег приплывут, приедут, придут?!
Надо ли бояться цифр
Призрачный образ голодного китайца настолько пугает капитанов глобального бизнеса, что на экономической тусовке в Давосе китайской теме была посвящена особая дискуссия. Там вспомнили все: и что объем внешней торговли Китая в 2015 году сократился на 7 процентов (всего до 3,8 трлн долларов!), и что рост китайской экономики упал до 6,9 процента, что является минимальным показателем с 1990 года. А ведь совсем недавно, в 2010 году, темпы роста ВВП КНР были на уровне 10,4 процента, в 2011 году — 9,2, а в 2012 году — 7,8 процента. По итогам 2013 года показатель замедлился до 7,7 процента, а в 2014 году — до 7,4 процента. Тенденция!
Более того, китайское правительство сообщило, что в ближайшие 4-5 лет намерено выделять по 100 млрд юаней (15,25 млрд долларов) на сокращение избыточных производственных мощностей. То есть в планы заложено дальнейшее замедление роста, и только на амортизацию этого процесса в самом обозримом будущем придется потратить 61-76,25 млрд долларов! Меры по сокращению производственных мощностей, по данным китайского издания "Цзинцзи цанькао бао", затронут в первую очередь угольную промышленность и черную металлургию.
В угольной отрасли придется уволить 1,8 млн человек. По прикидкам китайских аналитиков, из-за сокращения производства в КНР в ближайшие годы до 3 млн человек могут лишиться работы. "Сталелитейный и угольный секторы должны быть в числе первых в деле сокращения избыточных мощностей, снижения издержек и повышения эффективности",— подтвердил премьер Госсовета КНР Ли Кэцян. Впрочем, он тут же постарался успокоить соотечественников и заинтересованных зарубежных наблюдателей, пообещав, что в 2016 году рост экономики КНР будет примерно на уровне 7 процентов и может превысить показатели 2015 года.
В любом случае, заверил аудиторию в Давосе вице-председатель КНР Ли Юаньчао, Китай сможет сохранить "средневысокие" темпы роста экономики в будущем: "Мы уверены в том, что способны поддерживать средневысокие темпы экономического роста и, опираясь на новую концепцию развития, в основе которой лежат инновации, гармонизация, экологичность, открытость и взаимная выгода, путем реформ получить новый импульс для экономического развития, обеспечить качественный, эффективный и устойчивый рост".
А глава Государственного статистического управления КНР Ван Баоань напомнил, что темпы увеличения экономики на уровне 6,9 процента в 2015 году обеспечили более четверти мирового экономического роста. "Учитывая международную конъюнктуру, экономический рост Китая на уровне 6,9 процента является выдающимся результатом. Он является одним из лучших в мире, и его доля в мировом экономическом росте превышает 25 процентов",— отметил главный китайский статистик. Хотя тут же признал, что достичь и таких темпов "было действительно нелегко".
Звучат при этом и более скромные прогнозы. По итогам наступившего года темпы роста ВВП Китая составят 6,7 процента, подсчитал главный экономист Банка коммуникаций Лянь Пин, который видит 2016 год "еще более сложным". "Неясность перспектив дальнейшего развития мировой экономики и повышение Федеральной резервной системой (ФРС) США учетной ставки стимулируют отток капитала из КНР и способствуют удешевлению юаня",— говорит он, добавляя, что "высокий уровень перепроизводства в Китае лишь усугубляет ситуацию".
Еще 2-3 года назад казалось, что поддерживать приемлемые темпы роста китайской экономики не так уж сложно. Нужно только задействовать огромный внутренний рынок, в полной мере вовлечь в него 1,3 млрд жителей самой населенной страны, удовлетворить запросы быстро растущего среднего класса, повысить покупательную способность многочисленных и пока еще небогатых обитателей внутренних районов. Сегодня китайские экономисты смотрят на ситуацию не столь упрощенно. Активизировать внутренний спрос — звучит заманчиво, но за счет чего? Пятая часть населения — это малоимущие рабочие-мигранты, выходцы из деревни, составлявшие прежде основной драйвер китайской экономики — дешевую рабочую силу. Теперь рабсила подорожала, но на формирование спроса она решающего влияния не оказывает, предпочитая делать накопления на строительство жилья и "на старость". В больших городах люди копят деньги на лечение, на образование детей, из развлечений более или менее состоятельная публика предпочитает путешествия за границу, где китайцы сменили прежних "туристов с фотоаппаратами" — японцев, а из серьезных покупок нацеливаются на квартиру и машину. Только в этих секторах и возможен устойчивый спрос: цены на жилье растут, автомобилей становится все больше...
Все дороги ведут в банк
Не знаю, как кому, а мне лучше всего думается о китайской экономике за рулем — по пути из офиса в Банк Китая. Едешь по Второму пекинскому кольцу и представляешь, что раньше здесь проходила мощная стена (не путать с Великой Китайской, которая чуть поодаль), защищавшая древний город и отгораживавшая его от остального мира. Стену разобрали в 1965 году, и теперь вместо нее — кольцевая магистраль, одна из шести вокруг сердца Пекина — площади Тяньаньмэнь и бывшего "запретного города" с неизменным портретом Мао Цзэдуна на главных воротах. Надписи справа и слева от покойного председателя: "Да здравствует КНР" и "Да здравствует великое сплочение народов мира".
Сплочение народов — хорошо, но в современном прагматичном мире людей соединяют банки. В условиях замедления темпов роста в Китае они вполне объяснимо оказались в центре внимания.
В банковском секторе Китая не все слава богу. Сокращение внешних рынков, перепроизводство снижают прибыли, что обостряет проблему долгов. Объем просроченных кредитов в Китае, подсчитало агентство Рейтер, в 2015 году вырос на 36 процентов — до 1,95 трлн юаней (около 297 млрд долларов). По итогам 2014 года этот показатель был меньше примерно на полтриллиона юаней.
В прошлом году Народный банк Китая шесть раз снижал учетную ставку, производил массированные валютные интервенции. Уже на старте этого года Центробанк влил в финансовую систему страны очередные 400 млрд юаней (60,8 млрд долларов). Как прокомментировали в ЦБ, это нужно, чтобы насытить экономику страны ликвидностью в преддверии Праздника весны, который наступит 8 февраля.
Из-за оттока капитала и сокращения валютных поступлений, ослабления курса юаня в декабре прошлого года объем валютных резервов Китая сократился на рекордные 107,9 млрд долларов — до 3,33 трлн. Об этом сообщил ведущий аналитик China Merchants Bank Лю Дунлян. Одна из причин, полагает он,— ослабление контроля над процессом формирования обменного курса юаня к доллару. "По этой причине значительное количество участников рынка стали делать ставку на дальнейшее удешевление китайской валюты",— считает аналитик, предрекая дальнейшее сокращение валютных резервов Китая.
Курс китайской валюты, напомним, начал "худеть" в августе прошлого года, когда Народный банк объявил о решении "оптимизировать методику расчета", повысив значение рыночных факторов. Тогда валюта КНР в течение трех дней была девальвирована к доллару на 4,6 процента — до 6,4 юаня за доллар. В декабре 2015 года китайская валюта пережила очередное заметное падение, продолжавшееся 10 дней подряд. И хотя совет директоров МВФ постановил включить с 1 октября 2016 года юань в свою корзину резервных валют — SDR, небезызвестный американский финансист Джордж Сорос утверждает, что усиление оттока капитала и высокий уровень долга являются верными признаками грядущей "жесткой посадки" для всей китайской экономики.
С этим прогнозом не согласен президент ведущего в Китае рейтингового агентства Dagong Гуань Цзяньчжун. "В моем понимании "жесткая посадка" подразумевает наступление кризиса в экономике, когда дальнейшее развитие в рамках существующей экономической модели невозможно. Сейчас точно можно сказать, что в краткосрочной перспективе "жесткой посадки" ожидать не следует",— убежден господин Гуань. Однако он тоже беспокоится по поводу высокого уровня долга в Китае. По оценкам экспертов, в КНР соотношение объема долга к ВВП страны сейчас составляет порядка 200 процентов и продолжает увеличиваться. "Проблема в том, что нередко оценка рисков перед эмиссией компаниями ценных бумаг проводилась неточно и активы ряда предприятий-эмитентов к моменту выпуска уже не принадлежат компаниям, так как используются в качестве залога перед банками",— считает он. По мнению главы Dagong, "подобные неточности чреваты потерей контроля над ситуацией, что действительно может обернуться кризисом".
Валютные резервы Китая — самые большие в мире, что до сих пор позволяло Поднебесной чувствовать себя довольно уверенно. Но даже очень большие резервы не бесконечны. Впрочем, китайские эксперты призывают не паниковать. "Сокращение резервов не означает, что их уровень опустится до критической отметки. Некоторая пассивность в политике ЦБ Китая отнюдь не означает, что регулятор допустит чрезмерное увеличение степени рисков. По моим подсчетам, объем валютных резервов без ущерба для экономики может быть сокращен до 1,5 трлн долларов",— успокаивает специалист инвестиционной компании Shenyin & Wanguo Securities Ли Хуэйюн.
Поскольку сейчас инвестирование в испытывающие затруднения китайские предприятия — не самое лучшее вложение, Китай все чаще и в больших объемах несет свои авуары за пределы страны. Объем прямых нефинансовых инвестиций из Китая за рубеж составил по итогам 2015 года 735,1 млрд юаней (118 млрд долларов), что на 14,7 процента превышает показатель 2014 года. В наибольшей степени размеры китайских инвестиций увеличились в АСЕАН и США — прирост по 60 процентов с лишним. На 18 процентов выросли вложения капитала из КНР в страны, имеющие отношение к новой инициативе "Пояса и Пути" ("Экономический пояс Шелкового пути" и "Морской Шелковый путь XXI века"). Среди основных получателей на этом направлении — Индонезия, Казахстан, Лаос, Россия, Сингапур и Таиланд.
Недавние зарубежные вояжи председателя КНР Си Цзиньпина тоже были посвящены продвижению китайских инвестиций. Китай, например, создаст совместный инвестиционный фонд объемом 20 млрд долларов с ОАЭ и Катаром. 25 млрд долларов будут вложены в созданный по инициативе Китая Азиатский банк инфраструктурных инвестиций (АБИИ), который сравнивают с МВФ (сами китайцы пока получать там кредиты не собираются).
Штурмуют китайские бизнесмены и деловые твердыни в Старом и Новом Свете. Даже в Голливуде теперь на каждом углу — китайцы. На днях корпорация Dalian Wanda, принадлежащая самому богатому китайскому бизнесмену Ван Цзяньлиню, приобрела за 3,5 млрд долларов контрольный пакет акций американского медиахолдинга Legendary Entertainment. В холдинг входит помимо прочего кинокомпания Legendary Pictures, создавшая трилогию о Бэтмене, "Человека из стали", "Мир юрского периода", научно-фантастический "Интерстеллар" и остросюжетный "Эверест". При этом Dalian Wanda уже контролирует крупнейшую сеть кинотеатров Северной Америки AMC Entertainment Holdings.
У "частника" особый взгляд
Самый успешный китайский предприниматель в сфере IT, основатель одного из крупнейших онлайн-ритейлеров Alibaba Джек Ма убежден, что замедление темпов роста экономики — удачное время для развития бизнеса и роста компаний. "Это золотое время для Китая,— сказал он в интервью японской газете.— Многие большие компании растут в кризис". "В США сотни крупных компаний, таких как IBM, Cisco Systems, Microsoft. В Японии и Европе есть от 30 до 40 компаний такого же размера. А в Китае их почти нет, за исключением госпредприятий",— посетовал он. "В Китае — второй по величине экономике мира — определенно должно быть 30-40 компаний такого же размера",— считает Джек Ма. "Не только Alibaba, но многие другие большие компании появятся в течение 10-20 лет. Рынок есть",— добавил он. Обратим внимание — Джек Ма говорит о шансах для частных компаний. Его собственное состояние, по данным журнала "Форбс", превышает 23 млрд долларов.
По мнению владельца Alibaba, отношения между частным бизнесом и государством должны представлять собой партнерство. "Мы должны знать, что беспокоит правительство. Они должны знать, чего хотим мы и о чем беспокоимся. Это своего рода партнерство",— сказал Джек Ма. "И мы, и правительство всегда хотим, чтобы экономика была в хорошем состоянии. Мы все хотим создавать рабочие места. Мы все хотим, чтобы каждая семья была счастлива",— добавил он, отметив, что сейчас частный бизнес учится выстраивать такие партнерские отношения с государством.
Эти отношения — предмет занятный. Трудно было ожидать, что у крупного китайского бизнеса, до сих пор ходившего в коротких штанишках под присмотром правящей компартии, рано или поздно не прорежется голос. И это может стать серьезной темой для предстоящей в марте сессии Всекитайского собрания народных представителей — высшего законодательного органа КНР. Как ни крути и ни уповай на регулирование, очевидно: реформы экономики Китая пойдут дальше по пути расширения частной инициативы. Сейчас частный капитал стеснен в своих возможностях, процветая в сфере недвижимости и ритейла, но практически отсутствуя в таких областях, как энергетика (за исключением нетрадиционной), транспорт, тяжелое машиностроение. Даже в туризме крупнейшие — госкомпании. Оттого и устремляется частник в теневой банкинг, принявший в Поднебесной гипертрофированные формы. Сейчас правительство идет на компромиссные меры, расширяя участие частных капиталов в госпредприятиях, вплоть до ВПК. Но увы, частные деньги не торопятся слиться с государственными авуарами, хотя на тех и других нарисован один и тот же лик председателя Мао.
Есть мнение, что предпринимателей отпугивает в числе прочего нынешняя антикоррупционная кампания в компартии Китая. Каждый день сообщают о новых посадках — настоящая партийная чистка. Разгромлено нефтяное лобби, группировавшееся вокруг бывшего члена постоянного комитета политбюро ЦК КПК Чжоу Юнкана (бывший министр общественной безопасности был признан виновным во взяточничестве и разглашении гостайны), такой же приговор получил находившийся под покровительством Чжоу чунцинский партбосс Бо Силай, бывший министр торговли и член политбюро. Осуждены либо находятся под следствием крупные пекинские и шанхайские функционеры, не говоря уже о провинциальных элитах.
Китайские аналитики в частных беседах признают, что антикоррупционная кампания при всех ее высоких целях — борьбе за чистоту и прозрачность власти — сказывается на деловой активности в стране, хотя в официальных инстанциях этот тезис напрочь отвергают. Предприниматели, которые прежде знали, куда и сколько нужно "занести", чтобы получить выгодные контракты или добиться разрешения на строительство предприятия, теперь пребывают в растерянности. Для формирования новых правил игры нужно время.
В партийных кругах бытует версия "двух пятилетий". Мол, первые пять лет пребывания у власти нынешний лидер Си Цзиньпин и его окружение намерены "закручивать гайки", а следующие пять лет очищенные от скверны партия и правительство возьмутся за реформы, которые позволят построить действительно "прекрасный Китай", как того и требует обновленная идеологическая парадигма. Из нее, кстати, практически исчезла проповедовавшаяся предыдущим лидером как руководящий принцип "гармония". Партийцы разъясняют: какая может быть гармония со взяточниками и казнокрадами? Предприниматели сомневаются: не имеется ли в виду разница интересов государства и бизнеса?
До весенней сессии ВСНП (5 марта) между тем осталось менее полутора месяцев. Депутатам предстоит обсудить и утвердить план начавшейся в этом году 13-й пятилетки социально-экономического развития (2016-2020). Как будут в этом плане расставлены приоритеты — вопрос.
А пока все обсуждают неприятную новость минувшей недели: отток капитала из Китая достиг $1 трлн. Об этом свидетельствуют подсчеты агентства Bloomberg, которое следит за капитализацией китайской биржи. Только за последний месяц, утверждает агентство, с фондовых рынков Китая вывели $158,7 млрд...