Вслед за взрывами в аэропорту Брюсселя, по разным данным, от двух до четырех бомб сработали в местном метро. Есть пострадавшие. По информации местных СМИ, в результате взрывов в аэропорту 10 человек погибли, 15 ранены. В стране объявлен наивысший уровень террористической угрозы. Независимый журналист в Бельгии Аркадий Сухолуцкий рассказал подробности ведущей «Коммерсантъ FM» Анне Казаковой.
Фото: Reuters TV, Reuters
Пассажиры опасаются новых взрывов в аэропорту Брюсселя, сообщил корреспондент Sky News, очевидец произошедшего Алекс Росси. «Нас всех уводят к аварийному выходу аэропорта. Здесь невероятная суматоха. Мы не знаем точного количества пострадавших, но люди, с которыми я здесь, уверены, что это был теракт. Люди обеспокоены, что здесь могут быть и другие террористы. Все очень напуганы, и никто до конца не понимает, что именно произошло», — рассказал журналист ТАСС.
— Что известно о взрывах в метро? Сколько их было?
— Во-первых, я хочу чуть-чуть поправить. Был взрыв в районе метро Мальбек, а тот район, где несколько дней назад схватили террориста, называется Моленбек — это совершенно две разные части города. Мальбек, действительно, примыкает к институтам, район, который граничит с институтами Евросоюза, где находится Еврокомиссия, Европарламент, другие международные организации. Это, конечно, значительный удар по имиджу, — все то, что происходит здесь. Вы можете слышать на фоне большие концентрации сирен и машин.
Довольно часто я бываю в аэропорту, поскольку приезжают друзья, знакомые, и я вижу, что, к сожалению, в последние дни там было много полицейских, много солдат. Но никогда в аэропорту не было рамок для прохода при входе в аэропорт, как в других аэропортах, в частности, в России, в Москве. Были солдаты, но они не предотвращают теракты, если человек уже пришел с поясом шахида и так далее. Поэтому я думаю, это произойдет в ближайшее время, что поставят рамки при входе, будут проверять багаж, будут более внимательно смотреть на пассажира. Например, давно говорилось в местной прессе, что поезда, которые курсируют между Парижем и Лондоном, будут оснащены такими мерами безопасности. Но пока, несколько дней назад, возвращаясь из Парижа, я увидел, что уже, действительно, при входе на поезд, который едет в Брюссель, надо пройти через рамку металлоискателя.
А в Брюсселе пока об этом говорят — и ничего не было сделано. Сказали, выделяется бюджет на тысячу видеокамер по городу, чтобы они отслеживали передвижение. Но этого тоже пока не было сделано. До сегодняшнего момента уровень террористической угрозы был номер три, и только сейчас он поднялся на более высокий — это номер четыре, то есть чуть-чуть. Местные силы безопасности, может, не совсем понимают, насколько это все серьезно.
— Бельгийская разведка — уже были же сообщения о том, что разведка еще накануне располагала сведениями о готовящейся атаке, однако место и время теракта были неизвестны. В частности, один из французских телеканалов передал. Как вообще такое могло случиться — знали, но ничего не сделали?
— Наверное, потому что европейцы обычно достаточно медлительны в принятии своих решений, пока выделяется бюджет, пока об этом говорится. Я думаю, может быть, не думали о таком, что действительно тут такие настолько сильные, большие распространены ячейки. Хотя Бельгия является одной из первых стран по количеству людей, которые ездят воевать в Сирию и так далее. На 11 млн населения Бельгии более 450 человек постоянно курсирует в этом направлении. Поэтому у нас есть такие районы, как Моленбек, где задержали террориста несколько дней назад. Другой есть район — Форе, где была перестрелка с полицией до этого. Поэтому такие предупреждения уже были, но что смогут взрывать метро, что смогут делать такие теракты в аэропорту, настолько кровожадные, и так далее — наверное, такого представления не было, я думаю, это так.
— Что-нибудь известно уже о возможных организаторах взрывов? Кто вообще мог действовать в Бельгии?
— Нет, еще пока рано, еще только всего несколько часов прошло. Первый взрыв в аэропорту произошел в 8:47 по местному времени, прошло всего несколько часов — я только слышу, что машины скорой помощи и полиции курсируют между городом и аэропортом. Кстати, и старая, и новая штаб-квартира НАТО находятся тоже на подъездах к аэропорту.
Вообще, брюссельский аэропорт — довольно стратегический момент, поскольку вокруг аэропорта много международных организаций. Та же штаб-квартира НАТО, старые здания, новые здания, которые сейчас строят. Поэтому, может быть, чувствительный важный момент, а не просто так, разумеется, началось именно оттуда. Потом уже это перешло к метро, мы видим.
— И метро тоже не сразу закрыли, судя по информации, которая к нам на ленту информагентств приходит.
— Не ожидают от этих людей местные власти такой силы и мощи. К сожалению, видно, не наработан опыт, что называется. Ну как можно было не поставить рамки при входе в аэропорт? До сегодняшнего момента, до сегодняшнего утра мог войти в аэропорт абсолютно каждый. Ну да, ходили полицейские и солдаты с автоматами, но если хочет пронести взрывное устройство, если у него есть с собой пояс шахида, ему человек, который ходит с автоматом, не поможет.
В этом заключается проблема: залы вылета были открыты абсолютно для всех, ты заходишь и взрываешься — и все. Внутри в закрытом помещении.
— Вы сейчас в Брюсселе находитесь. Объявили о том, что объявлен наивысший уровень террористической опасности. В чем это заключается, вы видите какие-то изменения?
— Я вижу, что люди срочно друг другу звонят и говорят о том, что не стоит ездить на общественном транспорте, все пересаживаются на какие-то другие транспорты типа Uber — люди не хотят ездить в автобусе, сейчас закрывается метро. У кого дети — позвонили родителям, чтобы забрали детей из школы.
Сколько это продлится? Может продлиться больше, чем один день. Мы же помним, что после атак в Париже впервые за всю историю общественный транспорт и школы были закрыты на неделю. Помните, это было несколько месяцев назад. Все, прошло четыре месяца, потому что знали, что пути идут сюда, потому что знали, что теракты планировались здесь, взрывчатка привозится отсюда и так далее. Об этом идет речь.