Коалиция во главе с США начала операцию по освобождению второго по величине иракского города Мосул, контролируемого "Исламским государством" (ИГ). Исход наступления предопределит будущее военной кампании против ИГ и может привести к радикальным последствиям для всего региона. Главные из них — гуманитарная катастрофа, обострение межрелигиозных противоречий и усиление борьбы за сферы влияния между ведущими региональными державами. Несмотря на угрозу того, что операция затянется и Мосул повторит судьбу сирийского Алеппо, президент РФ Владимир Путин уже заверил: Москва "не намерена раздувать истерию" вокруг штурма, понимая необходимость борьбы с терроризмом.
Фото: AFP
Реванш для Багдада
Второй по величине город Ирака остается главным бастионом ИГ с июня 2014 года. Тогда отряды исламистов триумфально вошли в полуторамиллионный город, не встретив сопротивления деморализованной иракской армии. После этого Мосул стал для сторонников ИГ (запрещено в РФ) символом могущества и непобедимости. Именно здесь лидер "Исламского государства" Абу Бакр аль-Багдади провозгласил "халифат" — управляемое по законам шариата несуществующее государство.
Через два с половиной года после утраты Мосула власти в Багдаде полны решимости избавиться от имиджа слабой несамостоятельной администрации, раздираемой внутренними противоречиями и неспособной контролировать ситуацию. В телеобращении к нации, сделанном вчера в связи с началом штурма Мосула, премьер Ирака Хайдер аль-Абади заявил, что "прозвенел звонок победы", напомнив о предыдущих успехах иракских сил безопасности. К сегодняшнему дню армия уже почти очистила от исламистов провинции Анбар и Салах-эд-Дин. А накануне премьер аль-Абади рассказал о подготовке к штурму еще одного находящегося в руках ИГ города Хавиджа. Контроль над Хавиджей будет иметь стратегическое значение в ходе битвы за Мосул, поскольку позволит наступающим избежать ударов с тыла.
Коалиция разных лиц
В связи с наступлением на Мосул заявление о целях операции и составе участников сделал вчера и представитель командования действующей в Ираке международной коалиции во главе с США генерал-лейтенант Стивен Таунсенд: "Это может быть длительная и напряженная битва, но иракцы подготовились к ней, а мы будем стоять на их стороне". По словам Стивена Таунсенда, решающую роль в освобождении Мосула должны будут сыграть иракские правительственные войска и отряды курдских ополченцев, которые получат наземную и авиационную поддержку коалиции. Ранее в таком же ключе высказался и премьер Абади, настоявший на том, что "освобождать Мосул должны будут иракцы и никто иной".
Для штурма Мосула стянуты беспрецедентные силы — 60-тысячная наземная группировка, состав которой выглядит весьма неоднородным. Помимо иракской армии и полиции, а также подразделений курдского ополчения — пешмерги — в операции принимают участие отряды шиитского ополчения "Аль-Хашд аш-Шааби" и суннитские племенные формирования. Кроме того, при проведении наступления на Мосул может быть задействовано до 2 тыс. турецких военных, а также американские и европейские советники (а возможно, и силы спецназначения), размещенные в Ираке.
Противоречия между участниками коалиции во главе с США со всей остротой обнаружились уже вчера — президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган дал понять, что Анкара не намерена делить с иракскими властями еще не достигнутую победу над ИГ: "Говорят, пусть Турция не входит в Мосул. Как это мы не войдем? У нас 350 км границы с Ираком, оттуда исходит угроза. Сейчас в Мосуле находятся наши братья — арабы, туркмены, курды". Турецкий лидер фактически отверг тезис, что Мосул должны будут освобождать не иностранцы, а силы безопасности Ирака.
Этот выпад сделал еще более напряженными отношения между двумя странами, обострившиеся в связи с действиями турецких военных на севере Ирака, которые не были санкционированы правительством в Багдаде. Отвечая на прошлой неделе на требование премьера Абади вывести турецкие войска из Ирака, президент Эрдоган позволил себе личные выпады в адрес иракского лидера: "Ты мне не пара и не ровня. Ты не соответствуешь моему уровню. Твои вопли и крики в Ираке не имеют для нас никакого значения. Мы будет делать то, что нам надо". В Анкаре напоминают: в случае отсутствия приглашения принять участие в битве за Мосул от иракского правительства турецкие военные могут начать действия в Ираке по приглашению лидера Иракского Курдистана Масуда Барзани.
Между тем турецкое вмешательство рискует нарушить и без того хрупкий баланс сил внутри наступающей на Мосул коалиции во главе с США. Руководство шиитского ополчения "Аль-Хашд аш-Шааби", за которым стоит еще один ключевой региональный игрок — Иран, уже обвинило президента Эрдогана в "расистском предложении изменить демографический состав Мосула". Заявление шиитской группировки было сделано в ответ на слова господина Эрдогана о том, что после освобождения города в нем должны будут остаться "только арабы-сунниты, туркмены и сунниты-курды".
Битва всех битв
Сколько бойцов ИГ будут противостоять 60-тысячной группировке коалиционных сил, точно неизвестно — данные варьируются от 2,5 тыс. до 10 тыс. человек. Как бы то ни было, в Мосуле сосредоточены самые крупные силы ИГ в Ираке. И именно битва за этот город определит, сохранится ли вообще "исламский халифат".
Главной проблемой для штурмующих станут возможные массовые жертвы среди мирного населения. В отличие от Рамади и Эль-Фаллуджи, которые иракская армия смогла ранее отбить у исламистов, из Мосула не было массового исхода населения — большинство жителей остается в городе, и они могут быть использованы боевиками в качестве "живого щита". При этом речь идет об огромном числе людей — до захвата Мосула радикалами его население составляло 2 млн человек. Сейчас, по данным гуманитарных организаций, в городе может оставаться от 1 млн до 1,5 млн мирных жителей. Это гораздо больше, чем, например, в находящихся под контролем исламистов восточных кварталах сирийского Алеппо, где насчитывается примерно 250 тыс. человек и о гуманитарной катастрофе в котором постоянно говорят западные политики и СМИ.
Если битва за Мосул примет затяжной характер, масштаб гуманитарной катастрофы в этом городе может превзойти то, что мир наблюдает в Алеппо. Сменятся только действующие лица — ответственными за гибель мирных жителей будут представлены не Москва и Дамаск, как в Алеппо, а возглавляемая Вашингтоном "антитеррористическая коалиция". "Если нам говорят, что возникает очень много гуманитарных проблем вокруг Алеппо, мы теперь можем указать нашим партнерам на Мосул",— заявил на пресс-конференции в индийском Гоа президент РФ Владимир Путин. При этом он заверил: Москва "не намерена раздувать истерию вокруг этого, как это делают наши партнеры". И добавил, что "бороться с терроризмом нужно, другого пути, кроме активной борьбы, нет".