 | ||
| Фото: РГАКФД/РОССИНФОРМ | ||
| Сталин был первым советским вождем, который ездил в автомобиле рядом с водителем. Сталинская посадка вошла в моду советской номенклатуры так же, как его китель и фуражка | ||
При содействии издательства ВАГРИУС "Власть" представляет серию исторических материалов в рубрике АРХИВ
Две смены власти за один год поначалу не принесли в жизнь служителей гаража его императорского величества ничего особенно нового. До февраля 1917 года царское автохозяйство числилось за министерством двора. А после первой революции сменились только пассажиры и название контролирующего ведомства, именовавшегося теперь комиссариатом имуществ республики. Большую часть вакансий в нем заняли прежние придворные чиновники, и жизнь гаража потекла своим чередом — выезды, поломки, ремонты.
Случались они, впрочем, не слишком часто. Для царского гаража покупали автомобили лучших европейских марок: немецкие "Мерседесы", английские "Роллс-Ройсы", французские "Рено", "Пежо" и "шестисотые" того времени — французские же "Делонэ-Бельвиль" с роскошными кузовами и заметными издалека характерными круглыми радиаторами. Так что машины не доставляли "шофферам", как их тогда называли, и механикам особых хлопот. К тому же царский гараж имел мастерские, с которыми по оснащению мог потягаться не каждый российский механический завод. А краснодеревщики и обойщики могли восстановить или сделать заново любой кузов. При этом в Петрограде, несмотря на мировую войну, продолжали работать склады запчастей. Даже для вражеских "Мерседесов" нужные детали быстро доставлялись через нейтральную Швецию. Так что, по сути, единственным новшеством, введенным комиссариатом, было объединение царских конюшен и гаражей, которые вместе стали именоваться конно-автомобильной базой.
Большевики, пришедшие к власти в октябре, объявили о закрытии буржуазного комиссариата имуществ, но до подлинной ликвидации руки у них так и не доходили. В официальных документах он именовался "бывший комиссариат". Что касается базы, то ее просто переименовали в авто-конюшенную — судя по всему, чтобы показать прогрессивный характер нового строя. Даже в 1918 году гараж и конюшни жили по смете, утвержденной еще Временным правительством, где предусматривались расходы на домовую церковь автомобилистов (вплоть до закупки просвирок). А шоферам кроме 3000 руб. в год были ассигнованы еще и подарочные к Рождеству и Пасхе в 250 руб. Служителям, которые нуждались в новом обмундировании, выдавались со склада красные придворные шинели. А все отношения в органы советской власти писались на неистраченных бланках министерства двора — вышедшие из употребления должности просто вычеркивались. Руководящие посты на авто-конюшенной базе по-прежнему занимали люди с фамилиями, даже отдаленно не напоминающими рабоче-крестьянские. Должность казначея базы и вовсе занимал некий гражданин Буржуа.
Настоящие перемены в жизни бывшего царского гаража начались в марте 1918 года, когда вместе с ленинским правительством он эвакуировался из Петрограда в Москву. Переезд воистину оказался равносилен пожару.
 | ||
| Фото: РГАКФД/РОССИНФОРМ | ||
| У Николая II был один из самых больших личных гаражей в мире — около 50 автомобилей | ||
В Москве на придворных транспортников обрушились все возможные и невозможные беды. Здесь авто-конюшенное хозяйство, как оказалось, никто не ждал. Шоферы августейших особ, привыкшие к вольготной жизни в просторных квартирах, были вынуждены снимать комнаты и углы (реквизиции жилья и насильственные вселения еще не стали обычной практикой). Исключение сделали лишь для возившего Ленина Степана Гиля, которому выделили комнату в Офицерском корпусе Кремля.
Но для полусотни машин и нескольких десятков лошадей в Кремле подходящего места не нашлось. Предложенные городскими властями помещения не годились ни для конюшен, ни для гаражей. Автомобили буквально растолкали по нескольким частным гаражикам, которые, надо заметить, не реквизировал, а арендовал по-прежнему не распущенный комиссариат имуществ. Впрочем, выезжать из этих гаражей по вызовам членов советского правительства оказалось невозможно. Пытаясь маневрировать в тесноте, шоферы ломали крылья своих машин и калечили кузова чужих. Ремонтироваться было негде — места для мастерских было еще меньше, чем для машин.
После долгих мытарств для конюшен нашли подходящий дом на Поварской. А автомобилисты отвоевали себе одно за другим несколько зданий на Петровке, напротив МУРа, где правительственный гараж находится и по сей день.
 | ||
| Фото: РГАКФД/РОССИНФОРМ | ||
| Большого царского гаража не хватило на всех: наркомов оказалось больше, чем автомобилей. Им подавали кремлевских лошадей | ||
Проблема усугублялась тем, что "бывший комиссариат" не пользовался никаким влиянием в новой структуре власти. К примеру, как сообщал комиссар авто-конюшенной базы в комиссариат имуществ, 12 апреля 1918 года в три часа ночи чекисты забрали из гаража базы четыре машины, которые обязались возвратить к восьми утра. Но этого не произошло. После долгих напоминаний комиссариата они вернули всего лишь одну машину (да и ту — со сломанными рессорами) и заявили, что "машины будут возвращены, когда комиссии (ВЧК.— "Власть") будут не нужны". А "Делонэ-Бельвиль" Ленина, из которого вождя мирового пролетариата высадили 30 марта 1918 года московские бандиты, комиссариату не желал возвращать уездный исполком, на чьей территории машина была найдена в мае того же года.
Выход из ситуации напрашивался сам собой — база должна перейти в непосредственное подчинение обслуживаемого ею правительства. И контроль над ней в том же 1918 году передали управлению делами Совнаркома. Тогда же конюшенную базу отделили от автомобильной. Но никаких радикальных улучшений в деле транспортировки советских вождей не последовало.
 | ||
| Фото: РГАКФД/РОССИНФОРМ | ||
| Французские "Делонэ-Бельвили" с роскошными кузовами и характерными круглыми радиаторами вполне можно назвать "шестисотыми" того времени | ||
На управляющего делами Совнаркома Владимира Бонч-Бруевича в одночасье свалились все проблемы вновь ставшего "придворным" гаража. Главная из них заключалась в том, что машины в него собирались по запросам и потребностям царской фамилии. Например, в гараже был маленький "Пежо Бебе", купленный для цесаревича Алексея. Эта почти игрушечная машина абсолютно не подходила для ежедневных разъездов наркомов. Так же, как вальяжные автомобили цариц не годились для поездок по разбитым дорогам на фронт. А тяжелые автомобили для царских парадных выездов могли использоваться большевиками исключительно для тех же целей.
Попытки сменить машины на более пригодные к постоянной езде по плохим дорогам не увенчались большим успехом. В 1918 году инженеру гаража выдали мандат на "узнавание цен на американские автомобили и мотоциклетки 'Гарлей-Дэвидсонъ'". Но сделка не состоялась. Возможно, из-за того, что цены оказались слишком высоки. Но скорее всего, из-за того, что доставить покупки было попросту невозможно: республика советов, как было принято писать в учебниках истории, оказалась в кольце врагов. Правда, в ноябре 1918 года Бонч-Бруевичу удалось убедить военное ведомство отдать в гараж Совнаркома застоявшиеся на складах с дореволюционного времени шасси английских машин "Нэпир", ценившихся тогда не меньше "Роллс-Ройсов". Мастера гаража тут же взялись строить для них открытые кузова.
Большинство автомобилей, которые Бонч-Бруевич выбивал в других ведомствах, доставлялось в гараж на Петровке в удручающем состоянии. Способ ремонта был один — из двух, а иногда трех машин механики собирали одну. При этом существовала еще одна серьезнейшая проблема — покрышки.
Шины питерской фабрики "Треугольник", которыми долгие годы пользовался царский гараж, почему-то очень быстро стирались и лопались на московских улицах. Однако установить причину этой неурядицы с помощью специалистов "Треугольника" не удалось — фабрика закрылась. Одно за другим закрывались общества, производившие электропровода, аккумуляторы. Склады запчастей распродавали последние запасы, и новых поставок в Красную Россию не предвиделось. Запчасти искали просто-таки с остервенением, причем, судя по документам, чаще всего они требовались автомобилям "Фиат" и "Пежо".
 | ||
| Фото: РГАКФД/РОССИНФОРМ | ||
| Из-за отсутствия запасных частей "мотоциклетки с корзинками" стояли на приколе (вверху), а кремлевские самокатчики развозили постановления СНК на велосипедах даже зимой (внизу) | ||
Ежедневной головной болью Бонч-Бруевича стало горючее для остающихся на ходу машин. Бензина катастрофически не хватало, его постоянно пытались заменить суррогатными смесями, и это нередко приводило к катастрофическим результатам. В августе 1919 года, когда шофер Карп Лавров ожидал в "Пежо" выхода председателя Московского совета Льва Каменева, из-за некачественного горючего произошел взрыв в карбюраторе. Машина не сгорела лишь потому, что Лаврову удалось быстро сбить пламя своим пальто.
Однако достаточно скоро Бонч-Бруевич понял, что кроме технических у автобазы есть и серьезные организационные проблемы. Дело в том, что в правительственном гараже, как и на других советских предприятиях, воцарилось двоевластие. Приказы отдавал назначенный свыше комиссар. Но исполнялись они лишь после того, как их целесообразность подтверждал избиравшийся всеми сотрудниками комитет. Отшлифованная годами придворной службы дисциплина рухнула. Выросло число аварий, в том числе с тяжелыми последствиями. 1 апреля 1918 года автомобиль базы "Воксхол" столкнулся с трамваем. А 23 августа того же года правительственная машина "Тюрка-Мери" сшибла пешехода (кстати, по некоторым источникам, на этом автомобиле тогда ездил Ленин). Комиссар и комитет базы ответили дознавателям, что означенные машины в указанные дни из гаража не выезжали. Известен единственный случай, когда водитель автобазы попал под суд: шофер Орликов остановился и отвез сбитую им женщину в больницу.
Бонч-Бруевич не мог ликвидировать орган пролетарской диктатуры — рабочий комитет. И потому он принял решение о превращении гаража в воинскую часть и мобилизации в Красную армию всех его сотрудников. Но и это не помогло.
 | ||
| Фото: РГАКФД/РОССИНФОРМ | ||
| При царе грузовики исправно служили армии (на фото — смотр автомобильной роты) и в дворцовом хозяйстве | ||
Разложение на автобазе зашло достаточно далеко, а беспорядок стал нормой жизни всей страны. Первый крупный случай воровства в правительственном гараже был зафиксирован еще осенью 1918 года. 12 сентября комиссар и председатель комитета автобазы сообщали:
"Заведующему Административно-финансовым отделом бывшего Комиссариата Имуществ Республики тов. Флаксерману.
Автомобильная база Рабочего и Крестьянского Правительства доводит до Вашего сведения, что 4-го сего Сентября при выдаче Заведующим хозяйственной частью Авто-Базы содержания за 2-ю половину Августа месяца похищен с письменного стола пакетик с "керенками" 20-ти и 40-ка рублевого достоинства на сумму 4200 рублей.
О случившемся Заведующим хозяйственной частью т. Куликом было заявлено Комитету Авто-Базы, после чего им же и председателем Комитета тов. Мусийко сделано заявление Заведующему Уголовной Милицией тов. Розенталю, который и распорядился немедленно же командировать агентов для розыска похитителя, что в действительности в тот же день сделано не было... Только 12 сентября, несмотря на все принятые меры, явился суб-инспектор, который произвел расследование по вышеозначенному делу и приступил к розыску похищенного..."
После милитаризации базы изменился только внешний вид служащих, которых одели в красноармейскую форму, да то, что на выезд им стали выдавать наганы. Состояние дисциплины осталось прежним. Начальнику автобазы Ушакову приходилось в приказах напоминать подчиненным, что они обязаны приходить на службу к восьми утра и находиться там, если не являются дежурными, до семнадцати часов. Кое-как наладить дежурства ему удалось. Но побороть пристрастие подчиненных к спиртному Ушаков так и не смог.
 | ||
| Фото: РГАКФД/РОССИНФОРМ | ||
| Омнибусы большевики использовали в основном летом. Зимой им не давал ездить снег, с которым чрезвычайная снеговая комиссия под председательством Дзержинского справлялась гораздо хуже царских дворников | ||
"26 июня с/г Калинин Алексей явился на службу в нетрезвом состоянии и в таком состоянии подавал машину по наряду.
По возвращении, по выполнении наряда автомобиля 'Лаурин-Дитрих' шофер Калинин замечен мною сидящим за рулем в нетрезвом виде без кителя и головного убора с посторонним пассажиром в машине. Принимая во внимание лишь предыдущую безупречную службу шофера Калинина, ограничиваясь на сей раз строгим выговором последнему, предупреждаю, что впредь за подобные поступки и столь халатное отношение к службе буду применять высшие меры воздействия, включая откомандирование в строевые части и предание суду военного трибунала..."
Но дальше стало только хуже. 14 ноября 1919 года Бонч-Бруевич прислал Ушакову следующую записку:
"31 октября в бумаге #3099 Вы просили, чтобы я хлопотал о выдаче Вам спиртовой смеси для машин. Надо стараться обходиться Авто-Базе без каких-либо особых преимуществ и устанавливать движение машин на том, что дают. Кроме того, считаю необходимым обратить Ваше внимание, что сегодня мне объявили несколько народных комиссаров, что в то время, когда у нас была спиртовая смесь, то в различных комиссариатах были получены сведения, подтверждающие, что шоферы распродают эту смесь частным лицам и в одном месте определенно заявили, что иначе они не могут делать, так как на то жалование, что они получают, они не могут жить, а в одном санатории, куда они нередко приезжали, мы получили жалобы, что они спаивают местных служащих...
Предлагаю принять самые твердые экстренные меры к самому точному учету горючего материала... Предлагаю каждого работающего в Авто-Базе пьяного или полупьяного немедленно арестовывать и направлять в МЧК и о таких арестах немедленно доводить до моего сведения. Пишу это в последний раз, если это не поможет, я принужден буду обратиться к властям из чрезвычайной Комиссии и просить ее организовать строгое наблюдение за поведением шоферов и других лиц Авто-Базы. Вы сами должны понять, что такое наблюдение, которое будет проведено по всей строгости закона, кончится для тех лиц, которые будут обнаружены в неправильности действий, весьма печально".
Впрочем, Бонч-Бруевич кривил душой. Он не стал бы обострять и без того непростые отношения ВЧК и правительственного гаража.
 | ||
| Фото: РГАКФД/РОССИНФОРМ | ||
| Роскошные "Делонэ-Бельвили" достались большевистскому царю Ленину и управделами его двора Бонч-Бруевичу. Троцкому приходилось довольствоваться простым "Роллс-Ройсом" (на фото) | ||
Чекисты не забыли о том, что их заставили вернуть в гараж Совнаркома реквизированные машины. И пакостили придворным шоферам как только могли. Они арестовали делопроизводителя автобазы (которая к тому времени была военной частью) Эммануила Бореля за то, что тот уклонился от призыва в Красную армию. И долго отказывались признать бредовость своих обвинений. Однако главным камнем преткновения был вопрос о "спецсигналах" — ярлычках, которые приклеивались к ветровому стеклу и давали право беспрепятственного проезда везде и всюду. По этому вопросу чекисты и руководство автобазы вели долгую аппаратную войну. После очередного отказа чекистов в дополнительных ярлыках Бонч-Бруевич решил обратиться за помощью в малый Совнарком, который занимался и текущими мелкими вопросами:
"Авто-База Совнаркома имеет 15 пропусков на все машины, находящиеся в ее ведении. Ввиду того, что каждый пропуск привязан к машине, так как в настоящее время машины переведены на керосиновую смесь, в силу чего нередко бывают остановки машины, и принимая во внимание, что нередко приходится высылать по требованиям Наркоматов и других надобностей сразу значительно больше 15-ти машин, прошу Малый Совет разрешить выдать Авто-Базе Совнаркома еще 10 ярлыков".
В ответ чекисты тут же донесли Дзержинскому, что в совнаркомовском гараже слишком много исправных неиспользуемых машин, к тому же нерационально тратится огромное количество горючего. Бонч-Бруевичу пришлось выкручиваться. 2 декабря 1919 года он написал Дзержинскому письмо с грифом "Лично":
"Вы интересовались количеством автомобилей, которые ходят у меня сейчас в Автобазе Совнаркома. Легковых автомобилей на ходу, самое большое, бывает 16 автомобилей, кроме того, ходит еще одна "санитарка" и 3 грузовых. Имеется еще один омнибус, который в редких случаях мне удается выслать вечером в Малый Совет, чтобы развезти всех членов Малого Совета по домам, так как его грузность мешает ему двигаться по теперешним улицам, заваленным снегом. Но такое благополучие в автобазе бывает далеко не всегда. Так, например, 23 сего месяца (ноября.—Ъ) было 12 легковых машин на ходу, "санитарка" тоже была сломана, а в последние морозы выбыло из строя еще больше автомобилей, которые мы стараемся, конечно, в самом экстренном порядке чинить в наших мастерских, чтобы пустить в ход. Так что сведения, которые Вам сообщили о том, что у меня в Автобазе имеется огромное количество автомобилей, не верны. Не надо забывать того, что в Автобазе имеется, например, два огромных автомобиля, которые ходят только на чистом бензине, и так как они этого горючего пожирают огромное количество, то один из них за эти два года мы выпускали из гаража только один раз, подавая его В. И. Ленину на какой-то праздник...
Мы должны обслуживать помимо народных комиссаров часто лиц и депутаций, приезжающих в Москву. Так, в последнее время в течение месяца мы обслуживали Афганскую миссию, представителей Калмыцкой республики, по личному распоряжению В. И. Ленина подавали автомобиль в течение недели Горькому...
Ввиду всего этого я очень прошу Вас не обращать никакого внимания на те сведения, которые время от времени к Вам поступают, о каком-то огромном количестве машин, находящихся в Автобазе и двигающихся на ходу в любой день...
В скором времени буду просить Вас разрешить отпустить нам с некоторых складов автомобильные части, которые, как нам известно, там находятся и которые, как я полагаю, там умышленно скрываются".
Однако выигрыш в этой партии остался за чекистами. С помощью шофера Ленина — Степана Гиля, который, как говорилось в документах, "облечен доверием председателя Совнаркома и ВЧК", они уговорили вождя мировой революции создать гараж особого назначения.
(Окончание в следующем номере)
1. "Бельвиль", 6, 80, 2-6773, лимузин
2. "Бельвиль", 6, 45, 6033, лимузин
3. "Ролльс-Ройс", 6, 40, 74Б, лимузин
4. "Ролльс-Ройс", 6, 40, 22-83, лимузин
5. "Рено", 6, 40, 87-88, ландоле-лимузин
6. "Мерседес", 6, 60, 16361, ландоле-лимузин
7. "Д. Бельвиль", 6, 43, 321, ландоле-лимузин
8. "Рено", 6, 40, 37369, ландоле-лимузин
9. "Воксхол", 6, 30, 1000, ландоле-лимузин
10. "Воксхол", 6, 30, 823, ландоле-лимузин
11. "Тюрка Мери", 4, 28, 2007, ландоле-лимузин
12. "Р.-Балтийский", 4, 24, 1970, ландоле-лимузин
13. "Пежо", 4, 18, 1998, ландоле-лимузин
14. "Серекс", 4, 18, 60, ландоле-лимузин
15. "Серекс", 4, 18, 261, ландоле-лимузин
16. "Скатт", 4, 18, 296, ландоле-лимузин
17. "Д. Бельвиль", 4, 15, 4407, ландоле-лимузин
18. "Берлио", 4, 22, 1317, ландоле-лимузин
19. "Д. Бельвиль", 4, 18, 4667/В, ландоле-лимузин
20. "Д. Бельвиль", 6, 28, 4323/В, ландоле-лимузин
21. "Дитрих", 4, 18, -, ландоле-лимузин
22. "Д. Бельвиль", 6, 45, 6282, фаэтон
23. "Пежо Бебе", 4, 7, 3BPI, фаэтон
24. "Пежо", 4, 40, 23185, фаэтон
25. "Воксхол", 6, 30, 20213, фаэтон
26. "Пежо", 4, 18, 20360, фаэтон
27. "Бенц", 4, 15, 15084, ландоле-лимузин
28. "Рено", 4, 18, 44818, ландоле-лимузин
29. "Напиер", 6, 30, 20535, фаэтон
30. "Напиер", 6, 30, 20532, фаэтон
31. "Напиер", 6, 30, 20841, фаэтон
32. "Фиат", 4, 45, 77/17, фаэтон
33. "Фиат", 4, 45, 75/39, фаэтон
34. "Фиат", 4, 45, 7969, фаэтон
35. "Бразье", 4, 9, 63, фаэтон
36. "Берлие", 4, 22, 16037, омнибус
37. "Берлие", 4, 22, 16038, омнибус
38. "Мерседес", 4, 40, 15500, грузовой
39. "Паккард", 4, 37, 14830, грузовой
40. "Паккард", 4, 37, 69006, грузовой
41. "Берлие", 4, 22, 1625, грузовой
42. "Фиат", 4, 45, 6504, грузовой
43. F. N., 4, 3, -, мотоцикл
44. "Клино", 2, 8, 3488, мотоцикл
45. "Клино", 2, 8, 4154, мотоцикл
46. "Клино", 2, 8, 3033, мотоцикл
47. "Ролан-Пилен", 4, 14, 1208, легковой
48. "Эксельсиор", 4, 14, 380, легковой
* Орфография оригинала сохранена. Первое число — количество цилиндров, второе — мощность в лошадиных силах, третье — номер двигателя.