Новый координатор по России в правительстве ФРГ об отношениях Москвы и Берлина

В правительстве ФРГ появился новый координатор германо-российского сотрудничества — социал-демократ ГЕРНОТ ЭРЛЕР. В интервью корреспонденту "Ъ" ЕЛЕНЕ ЧЕРНЕНКО господин Эрлер рассказал, планирует ли он, как то предрекают немецкие СМИ, заигрывать с Кремлем и избегать критики Москвы.

— Ваш предшественник Андреас Шоккенхофф (ХДС) был известен своей критикой в адрес российских властей — прежде всего в отношении соблюдения прав человека. Говорит ли ваше назначение о смене курса Германии на российском направлении?

— Если сравнить политику в отношении России правительств ФРГ с конца 90-х, станет очевидно, что преемственности в ней куда больше, чем изменений. Так должно быть и впредь.

— Реакция немецких СМИ и политиков на ваше назначение тем не менее была неоднозначной. Так, лидер зеленых Джем Оздемир призвал Берлин не слишком сближаться с Москвой, заявив, что у СДПГ "есть тенденция приукрашивать происходящее в России". Вы будете воздерживаться от критики Кремля?

— Немецкая оппозиция имеет право критически относиться к тем или иным назначениям, в том числе к моему. Налицо попытка разделить людей на тех, кто Россию критикует, и тех, кто пытается ее понять. Когда обо мне говорят, что я пытаюсь Россию понять, я не считаю это чем-то обидным. Но я считаю, что одно нельзя отделить от другого. Когда я имею дело с каким-то событием или тенденцией в России, то сначала пытаюсь разобраться в их первопричинах. Это касается и тех случаев, когда из Москвы звучит критика в адрес Запада. Это не означает, что я должен разделять российскую позицию. Но я должен предпринять попытку понять противоположную сторону: для меня это неотъемлемая часть культуры диалога.

— А вы считаете, что понимаете Россию?

— Я всю жизнь, включая многие годы изучения истории, потратил на то, чтобы понять Россию. Это не всегда просто. Но и сейчас, на нынешней должности, я всегда буду стремиться к тому, чтобы разобраться в непонятных для меня вопросах и событиях. Это поможет мне составить о них собственное мнение.

— Но "заигрывания с Кремлем" и "ласковой дипломатии" — цитаты из немецких СМИ — ожидать не стоит?

— Нет, эти термины не подходят к отношениям между Германией и Россией. Нам предстоит заниматься серьезными задачами на мировой арене. И нам нужна конструктивная политика Москвы. Сейчас она есть — в сирийском вопросе, в отношении Ирана и ближневосточного урегулирования. Без конструктивного отношения со стороны РФ эти проблемы не решить. Скоро грядет еще одно важное событие — Олимпиада в Сочи. Интерес к России растет, и это нормально: людям всегда интересно узнать больше о стране, где проводятся Игры. Внимание к России может быть использовано на благо, но оно означает и то, что в отношении некоторых вещей будет звучать критика, и это тоже нормально.

— Президент ФРГ отказался ехать в Сочи — говорят, из-за его критической позиции в вопросе о ситуации с правами человека в России. С вашей точки зрения, такими жестами можно улучшить дела в этой сфере в РФ?

— Некоторые расценили это решение как определенный сигнал. Но с российской стороны кто-то может расценить его как захлопнувшуюся дверь. А таких шагов стоит, на мой взгляд, избегать. Одной из характеристик политической культуры в Европе является как раз стремление к диалогу, к откровенному обсуждению разногласий и проблемных тем. Но захлопывать двери не выход из ситуации.

— Ряд немецких политиков призвали, однако, не "дать себя ослепить такими косметическими мерами, как помилование Ходорковского в преддверии игр в Сочи". Вы считаете это косметической мерой?

— Я считаю, что сейчас рано об этом судить. Разумеется, этот жест вписывается в контекст подготовки к Олимпиаде и естественного желания Владимира Путина сделать ее успешной. Он не мог не знать, что во многих западных странах критически относятся к некоторым моментам в России. Амнистию Ходорковского, Pussy Riot и активистов Greenpeace можно считать определенным сигналом Западу. Вопрос в том, что будет дальше? Меня периодически спрашивают, можно ли это считать "оттепелью". Время покажет, является ли это началом более либерального отношения к оппозиции и критически настроенным представителям гражданского общества, или это лишь жест доброй воли накануне Сочи. Мы это поймем только после Олимпиады.

— Раньше Германию считали своего рода посредником между Россией и ЕС. Эта роль утрачена?

— ЕС и ФРГ должны решить, нужен ли такой посредник. Но если он нужен, то не должен однозначно занимать ту или иную сторону.

— Как, например, в случае, когда (теперь уже бывший) глава МИД ФРГ Гидо Вестервелле появился на Майдане?

— Да, это был сигнал, который однозначно не совместим с ролью посредника. Это ясно.