Театральный фестиваль в Сантьяго

Фестиваль / Театр

В столице Чили прошел ежегодный театральный фестиваль Santiago a Mil — один из крупнейших театральных форумов не только Латинской Америки, но и всего мира. Из Сантьяго — РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ.

Когда Европа мерзнет и отдыхает от новогодних праздников, международный театральный центр перемещается в изнывающий от жары январский Сантьяго. Тем, кто строит свой календарь по циклам фестивальной жизни, не избежать сравнений с душным июльским Авиньоном. Дело, кстати, не только в градусах: около 60 спектаклей, приглашенных из 20 стран мира, дают Santiago a Mil право считаться одним из самых представительных театральных форумов. Да и афиша, во всяком случае ее европейская часть, выглядит вполне в духе трендов фестивального рынка — здесь и Иво ван Хове со своим театром "Тонелгруп Амстердам", и Алвис Херманис, и Хайнер Геббельс с "Вещами Штифтера", и берлинский "Дойчес театр" с "Городом Эдипа" в постановке Штефана Киммига, и парижский Театр де ля Виль с "Носорогом" Эмманюэля Демарси-Мота.

Фестивалю уже больше 20 лет — он родился в начале 1990-х, когда генерал Пиночет окончательно передал власть гражданской администрации, и началась чилийская культурная оттепель. Сегодня в Чили, наиболее безопасной, демократичной и стабильной стране Латинской Америки (в сейсмически опасном Сантьяго с гордостью показывают недавно построенный в деловом центре города самый высокий небоскреб региона), единства относительно роли Пиночета в истории страны нет: говорят, что общество в этих оценках по-прежнему делится примерно пополам.

"Носорог" Ионеско, конечно, в странах с расколотым обществом смотрится особенно актуально — история о том, как люди, окружающие главного героя, один за другим превращаются в тупых и опасных животных, пока что вообще не может устареть. Другое дело, что в парижском спектакле носороги кукольные, и это делает его неопасной сказкой. Но, налюбовавшись на то, что может произойти с людьми, все равно с особым умиротворением еще раз пересматриваешь знаменитые и объездившие уже весь мир "Вещи Штифтера" Хайнера Геббельса — динамическую театральную инсталляцию, в принципе лишенную человеческого присутствия.

Чилийский театр не остается в стороне от дискуссий о событиях теперь уже 40-летней давности. В спектакле "Воображение будущего", поставленном режиссером Марко Лайером с компанией "Ла Ре-Сентида", сделана попытка совместить день нынешний и день минувший. Что было бы, задается вопросом театр, если бы сегодняшние министры чилийского правительства оказались рядом с президентом Альенде во время военного переворота? Знаменитая речь президента, в которой он прощался с народом перед смертью (недавно эксгумация останков Альенде доказала, что он все-таки покончил с собой), в спектакле становится предметом для консультаций президента с министрами — спектакль поставлен в жанре радикальной трагикомедии абсурдистского толка. Понятно, однако, что в этом случае речь идет не столько о сослагательном наклонении в отношении событий сентября 1973-го, сколько о современной политике, в которой остается все меньше места для самостоятельных сильных личностей.

Впрочем, чилийский театр сегодня может удивить не только эмоциональным напором, но и технологическим совершенством. Компания Teatrocinema, известная своими экспериментами по скрещиванию сцены и экрана, показала на фестивале свою новую работу — "Историю любви" по роману французского писателя Режиса Жоффре. Историю о том, как учитель английского языка влюбился в случайно встреченную в городе девушку, как преследовал ее, превратившись буквально в отвратительного маньяка и насильника, как едва избежал тюрьмы, как много раз терял и находил ее, прежде чем страсти и чувства между ними наконец не стали взаимными, в Сантьяго сделали в жанре ожившего приключенческого комикса.

Черно-белая стилистика движущихся рисунков и динамика сцен-кадров в "Истории любви" создает атмосферу мира, в котором разрушены социальные связи, и все люди уязвимы. Но главное — как мастерски все это сделано. Двое настоящих актеров — только он и она, все остальные герои появляются анимационными персонажами — играют за экраном, натянутым на зеркало сцены. Свет и минимум предметов, появляющихся за экраном, позволяют им включаться в изображение своими лицами и телами. Наложение экранного и живого планов просчитано и исполнено в Teatrocinema просто виртуозно: героиня бежит по ступенькам в метро, герой входит и выходит из лифта, вместе они едут по городу на машине, потом оказываются в постели, в суде, в магазине или на улице — и, даже когда принцип уже понятен, буквально каждый кадр заставляет восхищаться точностью и изобретательностью ракурсов и монтажа, а иногда и остроумием создателей "Истории любви". В общем, чилийский театр своей Teatrocinema явно может гордиться не меньше, чем город — небоскребом.