Депутаты вернулись к запрету на реабилитацию нацизма. Члены фракции "Единой России" намерены внести поправки об уголовной ответственности за одобрение нацистских преступлений. Член Совета по правам человека, историк Николай Сванидзе, а также доцент кафедры печатных СМИ Академии медиаиндустрии, участник патриотической платформы "Единой России" Владимир Кравцов обсудили ситуацию с ведущим Андреем Норкиным.

В список попадут также отрицание итогов Нюрнбергского процесса и распространение заведомо ложной информации о деятельности СССР во время Великой Отечественной войны. Проработать документ призвала депутат Ирина Яровая на заседании патриотической платформы "Единая Россия". Наказание, которое предлагают депутаты, три года лишения свободы либо штраф до 300 тыс. руб. А для тех, кто при этом использовал служебное положение, или СМИ штраф может быть увеличен до 500 тыс. руб., а срок лишения свободы – до пяти лет.

— Владимир Владимирович, есть ли действительно реальная необходимость в подобном законопроекте?

В.К.: Эта необходимость уже давно назрела. Действия Ирины Анатольевны немножечко опережают время. То, что творится сейчас в России в законодательном плане в этой сфере, не выдерживает никакой критики. Я знаю опыт Баварии. Там, если будет доказан факт того, что в кафе собираются нацисты или националисты, оно сносится под бульдозер. Если увидят что человек написал свастику на стене, это будет статья до трех лет лишения свободы.

— Николай Карлович, ваше мнение?

Н.С.: Насчет свастики на стене я согласен, это правильно. Я бы тоже подвергал наказанию точно так же, как я бы подвергал наказанию в той или иной форме следование нацистской идеологии. У нас же не найдешь идиота, который скажет, что Гитлер был хороший.

— Вы думаете?

Н.С.: Не найдешь идиота, который скажет, что Гитлер выиграл войну. Значит, это не про них. Но зато есть люди, которые отрицают Холокост, которые отрицают уничтожение людей по этническому признаку или по признаку сексуальной ориентации. Есть люди, которые говорят, что не всех "превратили в абажуры". Есть люди, которые говорят, что у нас в некоторых республиках нужно ограничить рождаемость для некоторых народов. А это абсолютно нацистская идеологема.

Такие люди у нас есть. Речь должна идти не о реабилитации и оправдании германского нацизма. Это искусственно, никто этим не занимается, а о реабилитации и оправдании нацизма настоящего, действующего, иначе эта статья не имеет права на существование. Это первое.

Второе: она должна быть очень хорошо прописана, потому что иначе она будет направлена против тех людей, которые говорят об ответственности советского руководства во время Великой Отечественной войны, вовсе не оправдывая Гитлера. Говорят, тем не менее, о том, что были неоправданные жертвы, что их можно было избежать, что советское руководство совершало ошибки и даже преступления. Этих людей могут подогнать искусственно под реабилитацию фашизма и осудить.

— Владимир Владимирович, будьте добры, как раз на две части разделите свой ответ, пожалуйста. Сначала по тому, что Николай Карлович предлагал по нацизму, реально существующему сейчас, и второе — опасения, которые он высказывает.

В.К.: Я бы немножечко расширил рамки закона. Нам давно уже надо ввести в школе с первого по одиннадцатый класс уроки патриотизма. Сегодня на заседании об этом очень много говорилось. Мы теряем нашу молодежь. Молодежь, к сожалению, воспитывается иногда в фанатских футбольных клубах, ничего не зная о той великой победе. Должна быть в России мода на патриотизм, быть патриотом должно стать модным трендом у молодежи. И если мы с первого по одиннадцатый класс введем урок патриотизма, мы от этого только выиграем. И все у нас будет замечательно и хорошо.

— Это прекрасно. Никто не спорит, но все-таки ответьте, пожалуйста, на то, что говорил Николай Сванидзе. Как вы это прокомментируете?

В.К.: Я частично с ним согласен, потому что под одну гребенку можно осудить многих, потому что и роль личности Сталина в истории, и других военачальников — вопрос очень тонкий. Сегодня на круглом столе об этом тоже говорилось. Коллеги говорили о том, что надо очень аккуратными с этим законом быть, чтобы всех не объявить неонацистами. Да, но у нас есть время и возможность разобраться в этом. Но закон назрел, необходим, все это очень вовремя.

— Николай Карлович, а что вы скажете по поводу воспитания патриотизма? Можно, действительно, моду привить?

Н.С.: Она уже есть. Но она сейчас носит несколько официозный характер. Я боюсь, что инициатива этого законопроекта связана со скандалом вокруг телеканала "Дождь".

Если это действительно так, то я боюсь, что он и направлен против подобного рода исторических трактовок. Это у меня и вызывает опасения. Патриотизм – вещь хорошая, но патриотизм – это любовь к родине, а не ненависть ко всем, кроме тех, кто живет у меня на родине.

— Николай Карлович, согласитесь, что в истории с "Дождем" не было ненависти? Просто там другой поворот.

Н.С.: Нет, в истории с "Дождем" была попытка поставить вопрос об ответственности нашего руководства. Была страшная трагедия Ленинградской блокады. Ясно, что Гитлер – зверь из преисподней, никто с него не снимает ответственности, но, может быть, была еще ответственность и Сталина, и Жданова за то, что погибло столько людей, за то, что вовремя не организовали подвоз продовольствия, за то, что вовремя не организовали вывоз людей – вот в чем смысл вопроса.

Не нужно путать любовь к родине с любовью к начальству. Когда критика по отношению к режиму – бывшему или настоящему – по отношению к государственному руководству истолковывается как нелюбовь к родине, как антипатриотические высказывания – это очень опасно. Поэтому я еще раз повторяю: подобного рода законопроект должен быть очень тщательно прописан, чтобы не оставлять простора для произвола.

— Я с вами соглашусь. Как и вы со мной согласитесь, что журналистов нужно несколько более тщательно готовить, потому что в современной журналистике у нас – и вы, наверное, знаете это не хуже меня – есть очень много людей, которые не понимают цену собственного слова.

Н.С.: Несомненно.