Специальный проект ИД «Коммерсантъ» и банка «ТРАСТ»

Intel Capital, один из крупнейших в мире венчурных фондов, создает новые рынки для продукции материнской компании. Корреспондент "Секрета фирмы" побывал в Кремниевой долине и узнал, как компания превращает информационный шум в деньги.

Текст: Константин Бочарский

Редактор проекта: Владислав Коваленко

Это похоже на спид-дейтинг. Огромный зал, плазменные панели, ставшие огромными секундомерами, сотня крохотных столиков, практически за каждым — пара хорошо одетых, но взъерошенных и нервозно ведущих себя мужчин. Торопливая речь, капли пота, распущенные галстуки. За окном — калифорнийское солнце и набережная залива Сан-Диего. У окна переминаются те, кто ждет своей очереди за стойкой с бесплатными гигантскими запасами колы, кофе и энергетических батончиков. Через 15 минут прозвучит сигнал, счетчик на электронном табло обнулится, и мужчины поменяют столики, строго следуя расписанию и следя за табличками с номерами. Некоторые из участников записывались на эти пятнадцатиминутки более чем за полгода, у некоторых таких встреч будет больше двадцати, и время терять нельзя. Быстро пролистывая слайды на планшетах и скороговоркой зачитывая core values, самые перспективные технологические стартапы мира продают свои возможности наиболее желанным потенциальным клиентам. Это — Connecting Meeting, самые тестостероновые переговоры, организованные венчурным фондом Intel Capital на ежегодной конференции Intel Capital Summit для его портфельных компаний. Здесь много венчурных специалистов, много руководителей технологических фирм, много денег и много возможностей.

Intel Capital — дочерняя компания Intel Corporation, один из крупнейших в мире венчурных фондов. На прошлое лето портфель фонда оценивался в $1,5 млрд. Его офис — в Санта-Кларе, в том же комплексе, что и Intel, в самом центре Кремниевой долины, довольно далеко от Сан-Диего, где проходит саммит. Но в Сан-Диего (1 млн человек населения) в отличие от Санта-Клары (160 тыс.) есть аэропорт, что крайне удобно для того, чтобы собрать 1000 человек со всего мира, включая руководителей 300 портфельных компаний, а также клиентов, партнеров и спонсоров.

В год Intel Capital тратит на инвестиции в технологические проекты несколько сот миллионов долларов. Например, с лета 2012-го по лето 2013 года эта сумма составила $258 млн, которые пришлись на 109 инвестиций. Грубо говоря, это около $5 млн в неделю, или две сделки еженедельно. Представьте венчурный фонд, который, скажем, каждый вторник и четверг покупает долю в очередной инновационной технологической компании. Всего же за свою историю Intel Capital инвестировал в 1322 компании из 54 стран. В фонде не раскрывают детальные финансовые показатели его деятельности, но утверждают, что только наличными он принес материнской компании, Intel, "миллиарды долларов", не говоря о косвенном эффекте — развитии стратегических для производителя процессоров рынков.

Чтобы обеспечить такой масштаб деятельности, надо идти по рынку широким гребнем. По словам Арвинда Содхани, CEO Intel Capital, фонд инвестирует в компании на любой стадии, от посевной до пост-IPO. Но есть и ограничения. "Мы ищем компании, которые могут генерировать заметную выручку через 3-4 года",— говорит Содхани. Заметная — это $50-100 млн в год. Только к саммиту фонд подготовил анонсы 60 сделок общей суммой $60 млн. Это проекты со всего мира, но если их сгруппировать, то получается три центра силы: Азия во главе с Китаем, Индия и Европа.

"Мы не привлекаем стороннего финансирования, обходясь средствами Intel. И все, что мы делаем, должно совпадать со стратегией Intel,— говорит Содхани.— Есть много способов держаться этого курса. Порой мы инвестируем в компании, которые создают экосистему для наших продуктов. Порой — в компании, которые устраняют узкие места в развитии ключевых рынков или технологий".

Тотальная экспансия

"На моем примере вы увидите, как могут сосуществовать самая скучная и сама вдохновляющая составляющая инвестиционного бизнеса. Рискованная, потому что стартапы — это риск, технологии — риск и развивающиеся рынки — риск. А скучно, потому что я занимаюсь этим уже 15 лет",— говорит Марчин Хейка, управляющий Intel Capital по региону EMEA. Так написано у него на визитке. На деле же, называя свою зону ответственности, Марчин всегда отдельным пунктом отмечает Россию. Например, так: "Россия, Восточная Европа, Ближний Восток и Африка". Это непривычно, но когда на Intel Capital Summit говоришь "Россия", собеседник цокает языком и закатывает глаза. Видимо, поэтому в неофициальном названии региона Россия на одной чаше весов уравновешивает всю Восточную Европу или Африку — на выбор.

Цифры решают. Россия — десятая экономика мира и крупнейший рынок во владениях Марчина. Первая сделка Intel Capital в России состоялась 10 лет назад, это была инвестиция в "Яндекс". Затем были инвестиции в Ozon, KupiVip, Parallels, Speaktoit, Rock Flow Dynamics. Intel Capital — самый активный иностранный инвестор на российском технологическом рынке. Всего фонд завершил в стране 16 сделок. Последней, в феврале 2014 года, стала инвестиция в "Манго телеком", было вложено $10 млн. Для сравнения: в Польше у фонда состоялось пять инвестиций, в ЮАР — две. "Россия — крупнейшая часть моих владений,— говорит Хейка.— Поток сделок зависит от размера экономики и обилия талантов. В России много и того, и другого".

Марчин говорит, что стратегия поведения на большинстве развивающихся рынков в компании получила название TAM expansion (total available market expansion) — "общее доступное расширение рынка". Если коротко, то это значит, что компания инвестирует во все, что стимулирует спрос на процессорные мощности (на развивающихся рынках это, как правило, привлечение и удержание пользователей у компьютеров и гаджетов). Например, инвестирует в контент и е-коммерс. "Электронная коммерция — ключевая причина, по которой люди на развивающихся рынках используют новые технологии,— поясняет Хейка.— Подсевшие на е-коммерс тратят на это несколько часов в день, используя разные устройства. Мы инвестируем в медиакомпании по всему миру по той же причине. Это опорные точки TAM expansion. Например, нашей первой инвестицией в России был "Яндекс", это не медиакомпания, но она стимулирует потребление контента". На развитых рынках есть и другие способы создать уйму работы для процессоров, и порой тут можно обойтись и без участия человека.

Фабрики данных

"А что происходило вот здесь в 10 часов вечера?"-- спрашивает редактор Bloomberg West Кори Джонсон разработчика health-монитора Basis и тычет пальцем в график, похожий на отчет Google Analytics. График демонстрирует состояние жизненных показателей владельца гаджета, налицо резкий вечерний всплеск активности. Зал хохочет, разработчик оправдывается, что это его поздние уроки игры на гитаре.

Basis — небольшой health-трекер, который выглядит как обычные наручные часы, помимо пульса умеет определять давление, температуру, считать шаги и калории. Он бодрствует, даже когда владелец спит, считывая и отправляя в "облачное" хранилище данные о его биоритмах. В октябре компания завершила второй раунд инвестиций, получив от Intel Capital $23 млн. Устройство генерирует массу данных, их надо хранить и обрабатывать.

Basis не единственная компания в портфеле Intel Capital, борющаяся за то, чтобы отучить людей ходить к врачу. Весной прошлого года $14,8 млн от Intel получил Sotera Wireless, разработчик гаджета ViSi Mobile. Различия устройств — в сфере применения. Зона ответственности Basis — фитнес-показатели, ViSi предназначен для медицинской диагностики. Гаджет передает данные пациентов в "облачное" хранилище, к которому подключены клиники, персонал которых следит за показателями здоровья пациента. Внимание к здоровью, мобильность, "игрофикация" — тренды, которые должны сделать технологию привлекательной для пользователей, экономия — для клиник и страховых компаний. А для Intel Capital проект привлекателен еще и тем, что создает уйму данных.

Какой объем контента мог создать обычный пользователь ПК еще несколько лет назад? Написать документ Word, установить десяток игр, накачать музыки и фильмов, нащелкать фото. Винчестер 200 Гб можно было заполнять годами. Особенности новых устройств — так называемых wearables (носимых компьютеров) в том, что они вытесняют пользователя из процесса создания цифрового мусора. ViSi генерирует 1 Гб данных на одного пользователя в сутки. Очки Recon — дальние родственники Google Glass — выпускаются в версиях для сноубордиста и велосипедиста. Очки устанавливают, выводят на дисплей и передают на сервер данные о скорости, направлении движения, особенности трассы и пр. А для сноубордистов умеют даже определять высоту прыжка и искать других спортсменов на склоне. Как и в случае с медицинскими гаджетами, всю эту информацию надо хранить и обрабатывать. Сложно сказать, как это расценивать с точки зрения экологии цифровой вселенной, но для бизнеса Intel данные — и сырье, и топливо одновременно.

Бесчеловечный рынок

Basis и ViSi — идеальные выразители чаяний Intel. Если проекты завоюют массовые рынки, то станут потребителями огромного количества процессоров, будут производить тонны данных, под которые потребуются гигантские хранилища и процессорные мощности для обработки. "Чем больше вы производите данных, тем больше мы зарабатываем" — таким мог бы быть современный девиз Intel. И лучше всего с производством цифрового шума, по мнению Содхани, должны справляться wearables, всевозможные "умные" часы, браслеты, фитнес-мониторы и просто датчики, интегрируемые во все, что угодно. Новый толчок в развитии интернета вещей должен придать выход процессора Quark от Intel, разработанного для мобильных микроустройств. Компания представила процессор в октябре прошлого года. Он в пять раз меньше обычного мобильного процессора Atom и потребляет в десять раз меньше энергии. Его задача — потеснить на рынке микрокомпьютеров доминирующих там производителей. По данным IMS Research, рынок обиходных микрокомпьютеров, которым суждено занять место привычных несетевых аксессуаров, вырастет с 14 млн устройств, отгруженных в 2011 году, до 171 млн в 2016-м. По информации Juniper Research, носимые компьютеры в 2014 году создадут рынок объемом $1,5 млрд.

На вопрос о том, что в технологиях впечатляет лично его, Содхани качает головой и говорит, что несколько лет назад это была революция, которую делали смартфоны и планшеты. Затем много времени и энергии он тратил на проекты, связанные с "очеловечиванием машин", например, на технологии распознавания речи. Сегодня же он думает, что скоро для нас станет привычным не только то, что мы разговариваем с устройствами, но и то, что устройства разговаривают друг с другом. А построение "интернета вещей" — огромной сети взаимодействующих устройств — продвинет нас в задаче моделирования работы человеческого мозга. "Только представьте, какое огромное количество вычислительных мощностей требуется для этого",— говорит он.