После завершения Олимпиады в России впервые пройдут Паралимпийские игры. Участие инвалидов в таких мероприятиях непривычно для россиян: в обществе до сих пор не верят, что у людей с ограниченными возможностями может быть интересная, насыщенная жизнь. Российские НКО при поддержке Евросоюза пытаются изменить ситуацию.

Паралимпийские игры пройдут в Сочи с 7 по 16 марта, в них примут участие 1350 спортсменов и членов команд из 45 стран. Соревнования пройдут по пяти зимним видам спорта: горным лыжам (объединены со сноубордом), биатлону, хоккею, керлингу и лыжным гонкам. Разыграно будет 72 комплекта наград в разных классах: среди спортсменов с нарушениями опорно-двигательного аппарата, имеющих и не имеющих возможность ходить, а также спортсменов с нарушением зрения.

Как известно, Олимпийские игры проводятся не только и не столько ради измерения спортивных достижений: подготовка к ним является настолько масштабной, что обязательно запускает цепь инфраструктурных изменений в городах и странах, где проходят соревнования. А миссия Паралимпиад еще глобальнее — изменить все общество, помочь ему преодолеть фобии и стереотипы относительно людей с инвалидностью.

Уже на Паралимпийских играх в Лондоне в 2012 году российская сборная по общекомандному медальному зачету вышла на второе место, уступив лишь китайским спортсменам. Всего у россиян было 36 золотых, 38 серебряных и 28 бронзовых медалей. СМИ называли российских паралимпийцев «людьми с неограниченными возможностями», рассказывали об их повседневной жизни, тренировках, воле к победе. Это особенно важно для России, где государство помогает инвалидам небольшой пенсией и медицинской помощью, но не может обеспечить им полноценную жизнь.

К полноценной жизни через образование

Когда олимпийский огонь путешествовал по России, на одном из участков факел несла молодая женщина в инвалидной коляске — Юлия Симонова. «Я была настолько счастлива и так горда за свою страну, за себя. Мне безумно все нравилось. Я несла его всего четыре минуты, но было такое ощущение, что это продолжалось очень долго,— вспоминает она.— Все вокруг поддерживали и поздравляли меня».

Юлия работает руководителем проекта по инклюзивному образованию (совместному обучению обычных детей и детей-инвалидов) в организации «Перспектива», которая работает над тем, чтобы людям с инвалидностью было доступно все то же, что и другим. «Перспектива» развивает инклюзивное образование, занимается трудоустройством людей с инвалидностью, оказывает юридическую поддержку.

Евросоюз поддерживает работу «Перспективы». Недавно закончился их трехлетний совместный проект «Установление партнерских отношений: путь к инклюзивному образованию». По его итогам более 400 детей в шести регионах смогли начать обучение в обычных школах. «В рамках этого проекта мы проводили в школах уроки доброты, рассказывая о людях с инвалидностью. Устраивали тренинги и семинары, отправляли педагогов, чиновников, родителей на стажировки в другие страны — Англию, Австрию,— рассказала “Ъ” Юлия Симонова.— Люди своими глазами увидели, что дети с инвалидностью могут быть полностью включены в учебный процесс».

Под патронажем «Перспективы» находится коалиция «Образование для всех», которая действует на территории 28 регионов России. В рамках этого проекта были созданы междисциплинарные команды. «Нам кажется очень важным, чтобы проблемами особенных детей занимались не только их родители, но и все общество в целом,— говорит Юлия.— Мы смогли заинтересовать этой работой представителей органов власти, юристов, педагогов. Все вместе и с одной идеей: у детей с инвалидностью должны быть и выбор, и необходимые условия».

Каждые два года организация проводит международный кинофестиваль «Кино без барьеров». «На фестивале есть и детская программа, мы показываем фильмы о людях с инвалидностью, обсуждаем их, чтобы сломать все стереотипы,— рассказывает Юлия Симонова.— И дети, и взрослые должны понять, что люди с инвалидностью — это такие же люди, как и все. Они имеют право учиться вместе со всеми, работать, путешествовать, заниматься спортом, заводить семью, воспитывать детей. Все зависит от людей. Но при этом необходимо создавать условия, чтобы у них была возможность это делать». «Перспектива» успешно работает в России уже 16 лет. «Мы видим перемены. Видим, что термин “инклюзивное образование” в нашей стране уже не кажется чем-то непонятным,— радуется собеседница “Ъ”.— Дети с инвалидностью наконец-то начинают ходить в школы и детские сады вместе со всеми. И родители стали активнее отстаивать права своих детей, объединяться в организации».

«В одиночку российским НКО просто не выжить»

Представительство Европейского союза в РФ ведет работу с российскими некоммерческими организациями с 2001 года: за десять лет на программу под названием «Институциональное развитие через партнерство» было выделено около €42 млн. В представительстве ЕС “Ъ” рассказали, что за этот период на поддержку НКО ежегодно выделяли в среднем €4 млн. В результате этого у Евросоюза было довольно широкое поле финансирования и поддержки НКО, работа шла по многим направлениям. В настоящее время бюджет сильно сократили, и ЕС пришлось пересмотреть свою работу по итогам оценки результатов программы независимыми экспертами. Как результат в течение последних нескольких лет программа финансирования сфокусировалась на теме поддержки детей и инвалидов. Финансирование получают те организации, чьи заявки соответствуют формальным критериям конкурсов, публикуемым на сайте представительства ЕС www.EUinRussia.ru. Организации должны продемонстрировать устойчивое развитие, сотрудничество с различными партнерами и распространение приобретенных навыков и знаний.

В 2011–2013 годах для негосударственных организаций, работающих с детьми и инвалидами, Евросоюз выделил в общей сложности €4 млн. В этом году бюджет конкурса, открытого до 3 марта, составляет всего лишь €950 тыс. Ограничений по тематике нет.

Чтобы получить финансирование, придется хорошо постараться: требования к грантополучателям были существенно ужесточены. Теперь ЕС планирует отбирать только те организации, которые способны доказать, что смогут успешно существовать (то есть эффективно работать с населением и научиться получать финансирование из местных источников) и после окончания финансирования ЕС. По словам представителей ЕС в России, шансов больше всего у организаций, которые планируют работать с маленькими НКО в регионах, и тех, кто, научился объединяться. «Многие НКО консолидировались: в одиночку им просто не выжить. С точки зрения получения нашего гранта это тоже важно: гораздо легче получить деньги группам организаций. Мы хотим, чтобы они научились работать с населением, с целевой аудиторией, вовлекали их в свою деятельность, открывали больше волонтерских программ. В связи с подписанием и ратификацией Россией Конвенции ООН по правам инвалидов властям сейчас приходится сотрудничать с НКО с целью приведения российского законодательства в соответствие с конвенцией, а также совершенствования правоприменительной практики и услуг, что идет на пользу обществу в целом»,— говорят собеседники “Ъ” в Еврокомиссии.

Творчество и труд

Наверное, одна из наиболее сложных проблем — адаптация к повседневной жизни людей с нарушениями умственного и психического развития. К сожалению, в России в этом отношении до сих пор делается очень мало, общество фактически отгораживается от таких людей. При этом на Западе им давно помогают учиться, найти подходящую работу, почувствовать жизнь. Таким опытом ЕС делится с Россией.

В 2006 году московский Центр лечебной педагогики открыл специальную площадку — Центр социальной адаптации и профессиональной подготовки при Технологическом колледже №21. Молодые люди с множественными нарушениями развития, которым исполнилось 18 лет, под присмотром наставников учатся здесь работать и просто жить в сложном для них мире. «Это первое в Москве, да и в России, подразделение такого рода в государственном учреждении профобразования»,— говорит руководитель проекта «Особые мастерские» Ольга Волкова. Сейчас в «Особых мастерских» трудятся 120 человек — каждого из них врачи называли необучаемым. Еще 14 человек живут в специальной квартире, где специалисты Центра лечебной педагогики готовят их к самостоятельной жизни.

Для этой работы центр получил два гранта от представительства ЕС в России. «Первый проект длился с 2007 по 2009 год, мы получили финансирование для создания модели такого специального подразделения в обычном учебном заведении»,— говорит госпожа Волкова. В рамках проекта директор колледжа и чиновники столичного департамента образования получили возможность посетить профессиональное училище в Хельсинки. «Мы хотели, чтобы люди из госструктур увидели, как такая работа ведется в цивилизованном мире. И нам удалось заразить их энтузиазмом,— отмечает она.— Они увидели мастерские для ребят, узнали, как организуются их работа и проживание».

Второй проект — создание поддерживаемой трудовой занятости — длился с 2009 по 2012 год. «После окончания финансирования со стороны ЕС проект продолжает расширяться и жить. Ребята занимаются в керамической мастерской, художественно-полиграфической, столярной, цветоводческой,— с гордостью перечисляет Ольга Волкова.— У нас 60% — это аутисты и ребята с аутистическими нарушениями. Творчество для них не только цель, но и метод лечения». Сейчас Ольга ведет переговоры о выставке работ своих воспитанников со столичным центром современного искусства «Винзавод».

«К нам приехала в гости американка, у которой взрослый сын-аутист. Она все посмотрела и сказала, что даже у них в Америке таких центров нет. Призналась, что мечтает о том, чтобы ее сын смог работать в подобном месте,— говорит Ольга.— Но мы понимаем, что наша работа, к сожалению, это капля в море. У нас всего 120 мест, а в Москве порядка 30 тыс. взрослых людей с подобными проблемами. Такие центры должны быть, как минимум, в каждом округе города».

К сожалению, у столичных властей на это не хватает денег. «Сейчас государство вообще сокращает расходы на социальные и образовательные проекты,— переживает Ольга.— Как только руководители слышат, что мы начинаем говорить о системных изменениях, они сразу отвечают, что это слишком сложно. Но ведь мы видим, что при желании подобные проекты можно наладить. Можно даже компенсировать затраты на такие мастерские». Ольга Волкова с гордостью рассказывает, что «Особые мастерские» перед новогодними праздниками заработали 1,5 млн рублей: «Ребята делали игрушки, которые потом продавали на ярмарках, например деревянных лошадок. Многие организации заказали нам корпоративные подарки. Они хотят потратить деньги не на китайские побрякушки, а на что-то настоящее. Все говорят: такие вещи очень теплые, в них вложена душа».

Александр Черных, Ольга Чуракова