Правительства стран Евросоюза хотят покупать газ у российских конкурентов. Министр иностранных дел Великобритании Уильям Хейг заявил BBC, что европейские лидеры уже обсуждают увеличение импорта природного газа из США. Директор фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов ответил на вопросы ведущих Олега Богданова и Максима Митченкова.

По словам Уильяма Хейга, если решение по украинскому кризису не будет найдено, то страны Евросоюза пересмотрят энергетическую политику и подход к экономическим связям с Россией.

М.М.: По-вашему, насколько вероятно такое развитие событий?

К.С.: Знаете, я много читаю сейчас материалов на тему, что теперь Европа точно откажется от России, но здесь есть один нюанс. Этот нюанс связан с тем, что вообще эта история не новая, ей уже много лет. Европейский союз делал отказ от российских энергоносителей главной целью своей энергетической политики. Поэтому у нас есть, что называется, фундамент для того, чтобы проанализировать успешность этой политики. Очень, кстати, важным драйвером была та же Украина в 2009 году, когда, напомню, состоялась перекрытие транзита, и зимой ряд восточноевропейских городов остался вообще без газа, что было серьезным шоком для Европы. На самом деле, никаких успехов за последние годы Европа не достигла, более того, если мы говорим про газ, то 2013 год стал абсолютно рекордным для России, и даже те страны, которые в 2012 году сокращали поставки, вернули российский газ. Это очень ярко видно по Италии, где за 2013 год на 70% выросло потребление российского газа. Потому что нет альтернативы, никакой альтернативы нет.

СПГ идет на рынок Азии, и падение поставок в Европу составляло по 15-20% в год. С юга никакого газа не пришло, и даже те страны, которые обещали поставки, превратились в импортеров газа, например, это для Египта характерно. В этом плане Европа до конца 2020 года реально имеет только азербайджанский газ объемом 10 млрд куб. — это просто ничто для европейского рынка. Что касается американского СПГ, эти страшилки давно уже используются, но надо понимать, что, во-первых, этот СПГ экономически имеет смысл поставлять только на премиальные азиатские рынки, где цена, скажем, в Токио, порядка $700 за 1 тыс. куб., а средняя цена в Европе $360-380 — нерентабельно в Европу отгружать газ из Америки.

А второй момент, он тоже очень важен — я напомню, что в Соединенных Штатах экспорт энергоносителей регулируется государством, несмотря на всю либеральность страны. Если разрешить экспорт газа сегодня в массовом порядке из США, это приведет к росту цен. А ведь сейчас газ в Америке стоит в 2,5 раза дешевле, чем в Европе. Это колоссальный фактор конкурентоспособности американской промышленности. Если американскую промышленность лишить дешевого газа, то это приведет к росту цен на электроэнергию, весь промышленный рост загнется, и весь план индустриализации Обамы полетит к чертовой матери. Поэтому я сильно сомневаюсь, что исключительно из-за политических мотивов Соединенные Штаты начнут массовые поставки газа.

М.М.: Получается, это просто попытка давления на Россию из-за Украины со стороны Великобритании, я имею в виду именно это заявление Уильяма Хейга?

К.С.: Сегодня это, безусловно, попытка использовать этот фактор как некую страшилку. Еще раз повторю: пробовали уже, много лет пробуют — ничего не получается. И даже если все-таки решение будет принято, мы понимаем, что это займет, как минимум, несколько лет. И вообще, мы до конца этого десятилетия имеем контракты с европейцами, долгосрочные контракты, и отменить их — это тоже история непростая, требующая довольно серьезных судебных решений. Поэтому, на самом деле, объективно до конца этого десятилетия мы защищены. Вопрос в том, что такого рода истерики могут все-таки сказаться при игре в длинную, и сейчас мы же закладываем фундамент наших отношений уже на следующее десятилетие: после 2020-2022 года, когда будут заканчиваться долгосрочные контракты, будут ли в Европе их подписывать. Этот момент важный, поэтому, с точки зрения завтрашнего дня, беспокоиться нам не о чем. Но вариант, что эта истерика разведет нас с Европой, возможен, опасен, потому что мы понимаем: это не только энергетика, это и серьезнейшие политические последствия.

М.М.: Если предположить, что Уильям Хейг действительно не шутит, что они каким-то образом смогут отказаться от российского газа, я имею в виду не только Великобританию, а весь Евросоюз, в худшем случае чем это может для нас обернуться?

С.: В принципе, это сделать невозможно. Кстати, это касается Британии, но на самом деле в Британии-то российского газа в физическом смысле нет, там есть компания Gazprom Marketing & Trading, которая осуществляет продажи газа. Позиции "Газпрома" там растут, но это в основном газ, который "Газпром" берет на открытом рынке и поставляет в Британию. Потому что Британия — это остров, где очень хорошо развита спотовая торговля. Фактически американская модель рынка применяется, это сильно отличается от континентальной Европы, поэтому Британия вполне может делать такие заявления, это не наш целевой рынок.

Понятно, к чему это может привести — к потере доходов, но этого не будет, это касается, кстати, и нашей нефти. И, наоборот, я помню, как недавно Европейский союз требовал с "Транснефти" гарантии поставок нефти в направлении Европы, потому что когда мы стали заявлять о перенаправлении поставок нефти в Китай, Европа стала нервничать, потому что замену, на самом деле, найти на рынке сложно. Нефть — это история более драматичная, чем газ, потому что доля российской нефти на европейском рынке существенно выше, чем доля нашего газа на европейском рынке. Просто газ — такой политизированный товар оказался, поэтому я бы не стал здесь впадать в истерику, что ай-яй-яй, завтра прекратят закупку, и все это пройдет бесследно для Европы. Нет, не пройдет.

М.М.: Ну, мы, собственно, в истерику и не впадаем.

К.С.: Слава богу.