Российская атомная отрасль регулярно предпринимает попытки выйти за пределы своего традиционного рынка. География реализуемых атомных проектов с российским участием включает десяток стран Евразии. Но конфликт вокруг Украины поставил под вопрос не только дальнейшее расширение российской атомной отрасли за рубежом. Угроза изоляции России неизбежно скажется и на государственном "Росатоме". Вопрос в том, удастся ли ограничиться репутационными потерями или придется уступить конкурентам долю рынка.

Украина: уходящий рынок

Украинская атомная отрасль — второй по значению для "Росатома" рынок после РФ. В стране работает 4 построенные в советское время АЭС с 15 энергоблоками, в том числе крупнейшая из действующих атомных станций мира Запорожская АЭС мощностью 6 ГВт. Основной украинский бизнес "Росатома" — поставки ядерного топлива. По неофициальным оценкам, на Украину приходится около половины выручки от экспортных поставок российского ядерного топлива (экспорт топлива, по данным входящего в госкорпорацию ТВЭЛ,— 36,5 млрд руб. в 2012 году). Удержание этого рынка с конца 2000-х годов — ключевая задача "Росатома", а основным конкурентом госкомпании является японско-американская Westinghouse. Образцы топлива этой компании (ТВС-W) поставлялись на АЭС Украины с 2010 года. Удержать долю на этом рынке ТВЭЛ смог благодаря тому, что топливо Westinghouse оказалось недоработанным и в 2012 году при эксплуатации на Южно-Украинской АЭС вызвало повреждения оборудования. Сейчас можно уже достаточно уверенно утверждать, что смена власти в Киеве приведет и к смене основного атомного партнера страны. Проект строительства топливного завода в партнерстве с Россией де-факто похоронен: Украина зимой 2013-2014 годов не перечислила очередной транш своего взноса в СП, занимающееся этим проектом. Также, видимо, "Росатому" не стоит рассчитывать и на исполнение договоренностей с Киевом о достройке Хмельницкой АЭС (хотя бы потому, что этот проект должны были кредитовать российские банки).

Новое руководство страны уже объявило о возобновлении договоров с Westinghouse. В апреле американская компания объявила о продлении контракта с украинским "Энергоатомом" до 2020 года. Аналогичный долгосрочный контракт есть у "Энергоатома" и с ОАО ТВЭЛ, но, в какой степени в нынешней политической ситуации он будет выполняться Киевом, не ясно. Заместитель главы Минэнерго Украины Вадим Улида подчеркивал, что стране необходимо диверсифицировать поставки топлива на украинские атомные станции. А глава этого ведомства Юрий Продан сообщил журналистам, что контракт с Westinghouse позволит загрузить три реактора.

Европа: бизнес превыше всего

В последние три-четыре года "Росатом" в своих зарубежных проектах последовательно проводил политику "западного поворота". Еще в конце 2000-х годов основными направлениями переговоров по строительству новых АЭС за границей были Индия и Китай. Но сотрудничество с Китаем, видимо, ограничится достройкой четырехблочной Тяньваньской АЭС, новые площадки "Росатому" не обещали. В Индии, согласно "дорожной карте" по атомному сотрудничеству с Россией, госкорпорация в перспективе может получить контракты на сооружение до 16 энергоблоков, но пока все ограничивается одной АЭС "Куданкулам". С другой стороны, в Европе "Росатом" интересовался достройкой АЭС "Темелин" в Чехии, АЭС "Пакш" в Венгрии, строительством станции "Ханхикиви-1" в Финляндии и вхождением в атомные проекты в Великобритании. Для последнего мегапроекта было, в частности, заключено соглашение с Rolls-Royce, который должен был помочь продвижению российских атомных технологий.

Вопрос о том, пустят ли теперь "Росатом" на рынок Великобритании, остается открытым: даже в отсутствии формальных санкций против "Росатома" отношение к отечественным инвесторам, несомненно, станет более прохладным. Но в остальных проектах пока внешне никаких изменений, связанных с политикой, не прослеживается — более важными оказываются бизнес-интересы. К примеру, европейская Alstom, давно работающая в России и создавшая несколько лет назад с "Росатомом" СП "Альстом-Атомэнергомаш" по производству тихоходных турбин для АЭС, уходить не собирается. "Кризис не повлияет на стратегию развития Alstom в России, мы были и остаемся приверженными своей цели — стать местным поставщиком, укрепляя партнерские связи с ведущими российскими производителями и локализуя производство",— заявил "Ъ" президент Alstom в России Филипп Пегорье. Он добавил, что Alstom "никоим образом не планирует снижать свое участие в "Альстом-Атомэнергомаше" и тем более из него выходить".

В Европе отношение к "Росатому" также по-прежнему больше связано с бизнес-вопросами. Например, чешская CEZ, заказчик достройки АЭС "Темелин", в апреле отменила тендер по этому проекту, в котором консорциум с участием "Росатома" и чешской Skoda JS конкурировал с той же Westinghouse. Но причина не была связана с политикой: CEZ не смогла добиться от чешского правительства гарантий по цене электроэнергии для новых мощностей (кроме того, источники, знакомые с ситуацией, давно предполагали, что у CEZ могут возникнуть проблемы с привлечением финансирования). Два других европейских проекта "Росатома", напротив, заметно продвинулись уже после крымских событий, вызвавших резкую реакцию на Западе. 31 марта Москва и Будапешт подписали соглашение о предоставлении российского кредита на сумму до €10 млрд на 21 год для достройки АЭС "Пакш", а несколькими днями ранее премьер Венгрии Виктор Орбан заявил, что страна "не заинтересована в новых возможных экономических санкциях" против России. Уже в апреле "Росатом" достиг окончательного согласия акционеров финского консорциума, строящего АЭС "Ханхикиви-1", на выкуп 34% акций проектной компании. Но не исключено, что в случае негативного развития ситуации на Украине санкции против России будут усилены и перейдут в плоскость ограничения экономического сотрудничества. Но пока страны, где Россия готова инвестировать свои средства в атомную энергетику, явно не готовы приносить свои экономические интересы в жертву ради политической поддержки Киева.

США: на урановой игле

Позиция Америки по возможным санкциям в отношении атомной отрасли России пока крайне осторожна. Как ни удивительно, но именно мирный атом — та сфера, в которой США традиционно максимально зависят от России. Речь идет о поставках российского низкообогащенного урана (НОУ) для американских АЭС. До конца 2013 года они шли в рамках межгосударственного договора ВОУ-НОУ ("Мегатонны в мегаватты"): российский высокообогащенный оружейный уран "разбавлялся" до низкообогащенного, который экспортировался в США. Поскольку цены на уран, согласно ВОУ-НОУ, были ниже коммерческих, поставки были весьма выгодны для Штатов и закрывали примерно половину потребностей атомной энергетики страны. Сейчас, после окончания ВОУ-НОУ, поставки идут по коммерческим контрактам (Россия имеет квоту на рынке США в 20%). Эта квота не выбрана до конца, но общий объем долгосрочных контрактов входящего в госкорпорацию "Техснабэкспорта" с американскими потребителями оценивался в 2013 году в $5,8 млрд. При этом заместить импорт НОУ из России США сразу не смогут. Колебания градуса в отношениях между Москвой и Вашингтоном традиционно слабо влияют на урановую коммерцию: как замечали в "Росатоме", поставки услуг по обогащению урана в США шли и во времена холодной войны.

Но совсем исключить негативное влияние Белого дома на атомное сотрудничество невозможно. В начале апреля Минэнерго США известило "Росатом" об остановке научных контактов по межправительственному соглашению, заключенному в 2013 году. Это привело к отмене двух встреч ученых-атомщиков двух стран, намеченных на 2014 год. Затем правительство США ввязалось в дискуссию с Конгрессом относительно того, нужно ли закрывать финансирование из бюджета США программ по обеспечению физической защиты российских атомных объектов. С одной стороны, ряд конгрессменов из политических соображений требовал отказа от этих программ, но, с другой стороны, эксперты отмечали, что обеспечение атомной безопасности — это не только помощь России, но и интересы самих Штатов. Источник "Ъ" в "Росатоме" тогда давал понять, что выделявшиеся на программы физзащиты деньги американского бюджета всегда шли либо на закупку оборудования американских компаний, либо на обеспечение работы экспертов из США. Такой механизм можно интерпретировать как поддержку не только российского мирного атома, но и экономики США. Более того, в разгар споров американских ветвей власти "Росатом" подписал с США соглашение о взаимодействии на российских ядерных объектах.

Владимир Дзагуто