Правительство в муках выбора: что делать в условиях нулевого роста — то ли потратить все накопления, чтобы вытолкнуть экономику из кризисной ямы, то ли включить режим тотальной экономии.

За увеличение государственных расходов вплоть до полного опустошения всех резервных фондов традиционно выступает Минэкономразвития, а Минфин также традиционно ему оппонирует. Но в нынешних условиях, «самых сложных со времен кризиса 2008–2009 годов», недостаточно просто отказаться от лишних трат. Министр финансов Антон Силуанов видит спасение бюджета в оптимизации расходов.

«Разовые инъекции бюджетных средств не способны обеспечить выход на траекторию устойчивого экономического роста. Единственно верной стратегической линией бюджетной политики является не рост расходов, а повышение их эффективности. Задача: за те же деньги — более качественные услуги. За последние два года мы уже достаточно вложили ресурсов в бюджетный сектор, нужно требовать отдачу, увеличивать нагрузку, ориентируясь на лучшие мировые практики. Резервов здесь много, и задача министерств — предлагать варианты развития отраслей в условиях бюджетных ограничений»,— заявил Силуанов на итоговой коллегии ведомства.

Его горячо поддержала глава Счетной палаты Татьяна Голикова. В 2013 году между главными распорядителями были перераспределены 290 млрд руб., а объем выявленных неэффективно использованных средств составил 722,6 млрд руб., так что резервы есть. «Мы привыкли при формировании бюджета увеличивать расходы. Может быть, уже настало время задуматься над тем, что их нужно сокращать у тех, кто их неэффективно использует. Тем более что бюджетная статистика ряда лет дает нам возможность делать не очень хорошие выводы, к сожалению, о бюджетной дисциплине отдельных главных распорядителей»,— заявила она.

Необходимость, а главное, наличие резервов для повышения эффективности бюджетных трат, без всякого сомнения, есть. Однако все предыдущие попытки оптимизации ни к чему не привели. Разговоры о неэффективности бюджетных трат идут столько же, сколько существует бюджет и его траты.

Многие современные новации, например трехлетнее планирование, вводили как раз ради этого. Предполагалось, что тогда получатели бюджетных средств не будут судорожно тратить деньги под конец года, а смогут спокойно перенести расходы на следующий год. Однако этого не произошло. «Практика освоения значительного объема средств в конце года снижает эффективность использования бюджетных ассигнований. По 13 из 46 федеральных целевых программ (ФЦП), реализуемых в 2014 году, расходы в первом квартале вовсе не осуществлялись. Это, например, „Экономическое и социальное развитие Дальнего Востока“, Программа развития Калининградской области на период до 2015 года. Уровень кассового исполнения по 15 программам оказался ниже 10%, а по шести — ниже 1%. Так, по ФЦП „Развитие российских космодромов“, низкая эффективность реализации которой по итогам 2013 года была отмечена Минэкономразвития, исполнение составило 0,3%»,— привела Голикова конкретные примеры.

Еще один вариант повысить эффективность бюджета — оптимизация расходов на ФЦП. Собственно, сами ФЦП появились как способ усовершенствовать бюджетные траты. Но  кардинально изменить ситуацию им не удалось, и эксперты сомневаются в том, что это в принципе возможно.

«Все государственные расходы делятся на две категории: те, что не надо осуществлять в принципе, и те статьи, средства по которым можно тратить более эффективно.

В первом случае речь идет о политически ангажированных проектах, таких как саммит АТЭС во Владивостоке или высоко­скоростная магистраль Москва–Казань. Никаких экономических причин тратить на это деньги нет. Огромные средства вливают в уставные капиталы разных компаний, а  потом они лежат на депозитах. Еще для бюджета было бы очень полезно перестать избыточно помогать госкорпорациям,— полагает завлабораторией бюджетного федерализма института имени Гайдара Владимир Назаров. — С расходами второй группы есть только один путь — это тщательный анализ госпрограмм. Присоединение Крыма лишь временно усилило неразбериху, но вообще неэффективность расходов — это вечная тема. Государство всегда будет неэффективным, потому что в отличие от бизнеса у него нет цели получить прибыль. Главные стимулы для государства — выиграть выборы и  максимизировать бюджет. Так что любой чиновник априори настроен не сэкономить, а потратить. Может помочь только снижение доли государства в экономике».

Разговоры о неэффективности бюджетных трат идут столько же, сколько существует бюджет и его траты.

В России пока наблюдается обратная тенденция. И наступающая стагнация в экономике, наоборот, подталкивает государство к увеличению собственных инвестиций, так как других попросту нет. Ведомства живут так, как будто никакой кризис на пороге не маячит, а цены на нефть продолжают бить рекорд за рекордом. Главный подарок для всех распорядителей бюджетных средств — это, конечно, Крым. «Некоторые министерства заявляют расходы, не проанализировав реальные потребности Крыма и Севастополя. Такой подход не может быть приемлемым, потому что выясняется задвоение ресурсов. Ресурсы есть в бюджете Крыма и Севастополя — предлагаются еще дополнительные средства, хотя потребности, по данным самих же служб Крыма и Севастополя, в этих ресурсах нет»,— возмущался Силуанов на коллегии Минфина.

Можно перекладывать обязательства на региональные бюджеты, можно секвестрировать целые расходные статьи, можно откладывать расходы, например на оборонку, до лучших времен. Но ни одна из этих мер не повысит эффективность тех трат, которые уже осуществляются. Проблема в том, что бремя сокращения расходов ложится на тех, кто прямо заинтересован в их увеличении.

«Все понимают, что под термином „оптимизация“ понимается сокращение расходов. В особенно сложной ситуации оказались регионы. Идет сильный недобор по налогу на прибыль, а рассчитывать на помощь федерального центра бессмысленно, у него самого денег нет. При этом расходы за счет майских указов должны расти с каждым годом. Поэтому единственный путь оптимизации для них — сокращать сеть бюджетных учреждений и урезать инвестиционные расходы.

В федеральном центре ситуация иная. Во-первых, у него, в отличие от регионов, есть Резервный фонд, который всегда можно потратить. Во-вторых, есть установка на то, что расходов должно быть максимально много, насколько только можно позволить, так как это необходимо для поддержания совокупного спроса в экономике. И вопрос стимулирования экономики за счет госвливаний будет только острее, поэтому тотального сокращения расходов быть не может.

В таких условиях конкретный чиновник просто не может стремиться сокращать расходы собственного ведомства. Тем более он не понимает, зачем вообще это надо делать. Никакой выгоды ни ему, ни его ведомству от снижения трат не будет. Система мотивации отсутствует. Поэтому оптимизации расходов я не жду, если только на то не будет политической воли президента»,— полагает директор Центра исследований региональных реформ РАНХиГС Александр Дерюгин.

Вера Ситнина