Адвокаты считают, что доказательств против обвиняемых в суде не приведено

В четверг в Мосгорсуде продолжились прения по делу об убийстве в октябре 2006 года обозревателя «Новой газеты» Анны Политковской. Адвокаты пытались доказать, что их подзащитные — предполагаемые организаторы преступления чеченский «авторитет» Лом-Али Гайтукаев и столичный экс-оперативник Сергей Хаджикурбанов, как и трое других подельников,— непричастны к убийству. Адвокаты не только по-своему толковали уже известные присяжным факты, но и скрупулезно анализировали предложенный следствием хронометраж преступления.

В начале заседания, перед выступлениями адвокатов, коротко свою позицию озвучили представитель потерпевших, адвокат Анна Ставицкая и сын погибшей журналистки Илья Политковский. Они призвали присяжных проявить принципиальность, оценив по совести доказательства, представленные сторонами защиты и обвинения.

Со стороны защиты первым выступил адвокат предполагаемого киллера Рустама Махмудова Владимир Степанов. Он подчеркнул, что его подзащитному не было предъявлено ни одной прямой улики — отпечатков пальцев или каких-либо других биологических следов на оружии, месте преступления или машине, на которой, по версии следствия, киллер уехал с места преступления. Констатировав, что все обвинения против Рустама Махмудова основываются на показаниях свидетелей, защитник попытался опровергнуть и их, прежде всего те, что дал уже осужденный соучастник преступления, бывший столичный милиционер Дмитрий Павлюченков. Последний, напомним, утверждал в суде (он заключил соглашение о сотрудничестве со следствием и уже осужден на 11 лет колонии), что передал орудие убийства — пистолет с глушителем, который он приобрел у предпринимателя Владимира Набатова,— Рустаму Махмудову. «В суде Павлюченков говорил, что Набатов хранил этот пистолет уже несколько лет,— отметил адвокат Степанов.— Как можно доверять словам Павлюченкова, если он, зная о незаконном хранении пистолета, да еще и с глушителем, не посоветовал его хозяину либо сдать оружие в милицию, либо просто выбросить куда подальше!»

Адвокат Степанов, кроме того, по-прежнему настаивал, что человек, выходивший из подъезда Анны Политковской сразу после убийства (его зафиксировала камера наружного наблюдения), абсолютно непохож на Рустама Махмудова. Обвиняемый, по мнению адвоката, заметно коренастее, поскольку в молодости занимался борьбой.

В свою очередь, адвокат Ибрагима Махмудова Саид-Ахмед Арсамерзаев начал с того, что подверг сомнению утверждение следствия, что его подзащитный следил за Анной Политковской в день убийства в районе Садового кольца. «Это было определено по телефонным соединениям,— заявил защитник.— Но точность этих показаний варьируется от пятисот метров до полутора километров. Как им можно верить?!» Господин Арсамерзаев раскритиковал предложенный следствием хронометраж преступления. Адвокат напомнил версию следствия, что его подзащитный, увидев автомобиль журналистки, сразу перезвонил своему брату Джабраилу Махмудову, сидевшему в синих «Жигулях» у дома Анны Политковской на Лесной улице, чтобы тот подал сигнал старшему брату Рустаму приготовиться к нападению. «Известно, что Анна Политковская ездила по городу на машине довольно медленно, со скоростью 40–50 километров в час,— сообщил присяжным господин Арсамерзаев.— По моим расчетам выходит, что Ибрагим Махмудов позвонил брату на шесть минут раньше, как мимо него проследовала госпожа Политковская. Как такое могло быть?!» Из расчетов адвоката также следовало, что для совершения убийства киллеру требовалось намного больше 24 секунд, что прошли с момента входа Анны Политковской в подъезд до выхода из него предполагаемого киллера. «Чтобы уложиться в эти секунды, погибшая должна была передвигаться почти бегом, что было невозможно из-за того, что в ее руках была большая сумка с продуктами, а лифт ехал с третьего этажа, куда до того поднялась ее соседка»,— подытожил адвокат.

Также, по мнению господина Арсамерзаева, следствие не доказало, что киллером был мужчина, а не женщина, биологические следы которой эксперты обнаружили на деталях пистолета.

Выступивший затем адвокат Лом-Али Гайтукаева Муслим Джамалутдинов выразил удивление, что виновность его подзащитного также основана лишь на показаниях Дмитрия Павлюченкова, которому подсудимый Гайтукаев, по словам экс-милиционера, якобы передал $150 тыс. для организации покушения. Однако, подчеркнул защитник, прослушка телефонных переговоров Гайтукаева, оглашенная в суде, свидетельствовала об обратном. «И в августе 2006 года, и накануне убийства он говорил с племянниками (братьями Махмудовыми.— “Ъ”) лишь о возврате Павлюченковым долга Сергею Хаджикурбанову»,— настаивал адвокат Джамалутдинов. «А еще Лом-Али периодически просил племянника положить на его телефонный счет сто или сто пятьдесят рублей,— отметил защитник.— И это говорит человек, которому на убийство якобы дали десятки тысяч долларов!» Кроме того, адвокат Джамалутдинов выразил возмущение тем, что «до сих пор так и не установлены истинные заказчики преступления».

Продолжение прений намечено на понедельник.

Алексей Соковнин