заявил заместитель председателя комитета Госдумы по финансовому рынку Анатолий Аксаков

В Санкт-Петербурге на ПЭФ работает специальная студия "Коммерсантъ FM". Президент Ассоциации региональных банков России, заместитель председателя комитета Госдумы по финансовому рынку Анатолий Аксаков ответил на вопросы обозревателей радио новостей Олега Богданова и Константина Эггерта.

О.Б.: Какие у вас первые впечатления от форума? Что нового, если сравнивать с предыдущими мероприятиями, как вам это все видится?

А.А.: Я пока ничего особо нового не увидел, потому что ежегодно здесь бываю. Если в ретроспективе брать за десять лет, то нового много.

О.Б.: А что именно?

А.А.: По сравнению с прошлым годом особенно ничего не изменилось. Много знакомых лиц, в том числе и иностранных.

О.Б.: Да, всех волновал этот момент.

К.Э.: Иностранные, как я понимаю, в основном, европейские приехали, а многие американские лица отсутствуют, то есть приехали вторые, третьи лица компаний.

А.А.: Я думаю, они много потеряли, в том числе потеряли Санкт-Петербург, с точки зрения посещения исторических мест.

К.Э.: Это верно. Но потеряли ли они что-то с точки зрения бизнес-контактов, на ваш взгляд?

А.А.: Я думаю, тоже теряют, поскольку расчет на то, что Россия, скажем так, согнется или сломается под давлением, которое они пытаются на нее оказать, не оправдался. Вчерашнее подписание документов в Китае говорит о том, что свято место пусто не бывает. Не будет вас — появятся другие. На самом деле, таким образом они подталкивают нашу интеграцию с Китаем. Она и так происходила, и происходила бы, но некоторые прорывные соглашения позволят, в том числе и им потом кусать локти.

К.Э.: Анатолий Геннадьевич, вас не очень беспокоит, что это немного неравная интеграция? Если мы посмотрим на объем китайского ВВП, если я не ошибаюсь, $7,5 трлн, и он во многом строится на готовой продукции, то в России — $2 трлн, и это, в основном, экспорт энергоносителей. Я не говорю о размерах армий, в три раза меньше, получается, российская армия. Немного неравная интеграция получается, вам не кажется?

А.А.: Я считаю, что вполне равная. Она строится, в основном, на партнерских отношениях, то есть там присутствует и российский, и китайский капитал, и нельзя будет говорить о том, что кто-то будет доминировать. Например, прорывное соглашение о строительстве широкофюзеляжных самолетов позволит наконец-то нашему авиастроению выйти на уровень международных стандартов. Мы приобрели ресурсы, которые можно будет направить на освоение хороших российских современных технологий в авиастроении, и мы приобрели рынок, где можно продавать. Мы потеряли рынок, теперь его сразу же приобрели — это большое решение.

О.Б.: Анатолий Геннадьевич, самое, наверное, волнительное и беспокойное, с точки зрения финансистов, во всей этой истории — это фондирование. Первая фраза, которую я часто слышу — мы отрезаны от дешевых западных денег. Что приходит взамен? Нужны ли они так сильно сейчас? Что может быть вместо этого, китайские деньги? Какие деньги, если нам нужно такое фондирование?

А.А.: Во-первых, китайские деньги, то есть соглашение ВТБ с Китайским банком.

О.Б.: Это, кстати, очень важный момент, да?

А.А.: Естественно, привлечение дешевых и длинных денег в Китае как замещение западных денег, которые сейчас нам дают очень дорого либо вообще не дают.

О.Б.: Кстати, здесь же элемент риска большой. Курсовая ситуация плюс неопределенность, какая разница 5-6% или 3-4%? Разница в 2%, наверное, и есть цена всего вопроса.

А.А.: 2% — это существенно, особенно на больших рынках. Поэтому мы выигрываем с точки зрения дешевизны и длины денег. Но есть еще один момент. Нет худа без добра. Мы уже давно говорили о том, что Центральный банк должен замещать импортное фондирование, что он должен рефинансировать кредитные организации своими ресурсами, и наконец-то Центральный банк принял решение, что будет выдавать трехлетнее рефинансирование под инвестиционный кредит. Фактически он будет выдавать деньги на реализацию инвестиционных проектов.

О.Б.: Ставку можно уже опускать, я так понимаю, да? Уже, по-моему, стабилизировалась обстановка.

А.А.: Сейчас ситуация стабилизируется. Ставки больше повышаться не будут. Дальше, вполне возможно, вместе с инфляцией ставки начнут снижаться.

К.Э.: Анатолий Геннадьевич, вопрос обычного квартировладельца, потерявшего порядка €100 тыс. на цене своей квартиры за счет девальвации: какие, по-вашему, в ближайшие месяцы будут тренды?

А.А.: Все вернулось. Практически.

К.Э.: Как вернулось? Не 41 же стало.

А.А.: 34.

К.Э.: Я говорю про евро.

А.П.: Евро — 46.

К.Э.: Каковы будут тренды? Будет ли все оставаться в каком-нибудь коридоре, или все-таки немного вернется назад, или, наоборот, будет дальнейшая девальвация?

А.А.: По моим прикидкам, сейчас рубль переослаблен, и его рыночная равновесная величина примерно на один пункт ниже, я имею в виду на 1%. Но сейчас ситуация такова, что вряд ли стоит ожидать в ближайшее время дальнейшего серьезного укрепления рубля. Но в то же время не стоит ожидать и ослабления рубля.

К.Э.: То есть более или менее равновесная ситуация?

А.А.: Эта политическая ситуация на Украине, конечно, влияет на рубль, но он находится, с учетом политической составляющей, в равновесии.

О.Б.: Очень заметно, что когда стабилизируется обстановка, то есть когда нет даже новостей плохих, рубль сразу укрепляется. Очень сложно держать позиции против рубля при таких ставках — это дорого, это невыгодно, и любой человек, который понимает ситуацию на валютном рынке, скажет, что рубль имеет все преференции с точки зрения роста. Поэтому ЦБ придется бороться. Он уже покупает доллары для того, чтобы их поддерживать. Поразительная обстановка.

К.Э.: Последние полгода мы видим очень серьезную борьбу ЦБ с организациями, с плохими активами и так далее. С другой стороны, с вашей точки зрения, во-первых, будет ли это продолжено, и, во-вторых, что это значит для региональных банков? Многие считают, что в отношении банков проводится слишком жесткая политика.

А.А.: На мой взгляд, ЦБ в целом проводит абсолютно разумную политику по очищению системы недобросовестных участников рынка, в том числе тех, кто отмывает, тех, кто обналичивает, тех, кто концентрирует крупные кредитные риски. Но при этом, на мой взгляд, он слишком ускоренно пытается внедрять базельские принципы, "Базель-3", которые оказывают давление и на капитал, и на ликвидность банков. Он должен учитывать текущую экономическую ситуацию и создавать более благоприятные условия к такому переходу, может быть, растягивать время перехода.