Татьяна Маркина об аукционах русского искусства в Лондоне

Наступает кульминационный момент (один из двух в году) для всего рынка русского искусства. "Русские торги" в Лондоне — неиссякаемый источник информации о покупателях, их настроениях, ценах и трендах, и, главное, источник сенсаций. Сенсация — важная вещь для арт-рынка. Просто хорошо прошедшего аукциона недостаточно для того, чтобы ближайшие полгода рынок оставался в тонусе. Когда-то, лет тридцать-сорок назад, аукционы были местом для дилеров-галеристов: они неспешно покупали вещи, "работали" с ними, показывали на своих выставках, писали о них статьи и потом находили для них покупателя. Теперь покупают коллекционеры и инвесторы (даже если они и не сидят физически в зале), жаждущие получить понравившуюся вещь здесь и сейчас. Это для них аукционные дома наперебой устраивают выставки, пишут огромные эссе о художниках в каталоге, печатают роскошные отфотошопленные иллюстрации. В такой ситуации очень важны заметные, высокого качества произведения — и их громкие продажи. Полгода назад отличным поводом для привлечения внимания стала доаукционная продажа на Sotheby's двух отличных работ бубнововалетцев, Роберта Фалька и Петра Кончаловского, за неоглашенную, но очень крупную сумму. Год назад такой сенсацией была продажа на Bonhams полотна Рериха за $7,9 млн. Рекордные цены, прозвучавшие в Лондоне, не то чтобы заметно подтянули рынок русского искусства — он находится в состоянии стабильности (или стагнации — это зависит от того, оптимист дает оценку или пессимист). Однако оживление внесли. Поэтому для всех аукционных домов как никогда важно не потерять интерес покупателей, поддержать его и раздуть в них пламя надежд и желаний. А для этого нужны вещи — настоящие шедевры с прекрасным происхождением. И они будут.

Михаил Ларионов. "Месильщики теста", 1906-1909 годы.
Sotheby's, 2 июня, эстимейт $800 тыс.— 1,2 млн

Неопримитивистское полотно самого лучшего периода, впервые было показано на выставке "Золотое руно" в 1909 году. В картине видно, как художником пережиты, усвоены и выведены на новый этап самые современные тенденции западного искусства: французский фовизм и пуантилизм, немецкий экспрессионизм. Фигуры неподвижны и в то же время оживлены, колорит неярок, но вопиющ, формы упрощены, контуры четкие — но не вырезают фигуры из фона. В этот период Михаил Ларионов увлекся бытовыми сюжетами — он писал лоточников и палаточников, торгующих водой, салоны цирюльников.

"Месильщики теста" отмечены в самом раннем перечне работ Ларионова, составленном Ильей Зданевичем; в 1961 году полотно было в парижской коллекции эмигранта из Киева Евгения Рубина. Вторая картина Ларионова из коллекции Рубина, "Голубая свинья", сейчас в Центре Помпиду.

Александр Дейнека. "Юный конструктор", 1966 год
Sotheby's, 2 июня, эстимейт $2-3 млн

Самая сенсационная картина предстоящих торгов. В ней восхитительно все. Во-первых, ее происхождение. Полотно (вместе с еще несколькими отличнейшими работами) выставлено на торги Международной конфедерацией Союзов художников, наследницей и правопреемницей Союза художников СССР. СХ СССР показывал ее и на советских, и на зарубежных выставках, она воспроизведена в десятке книг. Во-вторых, сама картина. Она хоть и поздняя и чуточку формальная, но в ней немолодой художник создал очень стильный, эффектный образ независимой, свободной женщины. В композиции, построении полотна читается наследие ОСТа, художественной группировки, членом которой был некогда Дейнека. В профессии героини — она как минимум чертежник, а скорее всего, дизайнер (хоть такого слова в 1966 году не существовало) — тоже отсыл к русскому авангарду. Это вещь, безошибочно узнаваемая по принадлежности эпохе и руке конкретного художника, она полностью отражает художественную концепцию Александра Дейнеки: "Если иные разбираются в тончайших тоновых нюансах и абсолютно безразличны к грубым искажениям формы, то у меня все наоборот — я очень чувствителен к тончайшим формам ритма и удовлетворюсь простыми цветовыми отношениями". И наконец, цена: эстимейт картины немалый, £2-3 млн (в долларах $3,5-5 млн, рекорд для Дейнеки сейчас $1 млн), но есть все шансы на повышение — в Москве много коллекционеров, собраниям которых это полотно придаст вес и завершенность.

Владимир Боровиковский. "Портрет адмирала графа Григория Кушелева с сыновьями", после 1809 года
Christie's, 2 июня, эстимейт £50-70 тыс.

Christie's может похвастаться аристократическим провенансом своих топ-лотов. На торги выставлены полотна из собрания князей Оболенских, влиятельнейшей русской фамилии, воспитавшей многие поколения военачальников и государственных деятелей. Последними их владельцами были наследники Ивана Сергеевича Оболенского, родившегося в 1925 году в Лондоне в семье князя Сергея Платоновича Оболенского и его второй жены Элис Мюриэль. Коллекцию начал составлять еще отец князя, приобретая имущество бедствующих русских аристократов. Потому что портреты, подобные изображению графа Кушелева, бытовали именно во дворцах старой петербургской знати.

Картина написана по всем правилам парадного портрета — тут перо замирает — Владимиром Боровиковским. Не то чтобы Боровиковский был лучше Гейнсборо, но работы этого мастера рубежа XVIII-XIX веков, создателя жанра русского сентиментального психологического портрета, давно уже на музейных стенах. Ничего подобного "Портрету Кушелева", полному живописных красот и аллегорий, в продаже не появлялось никогда. И только растерянностью перед этим фактом можно объяснить мизерную предварительную оценку этой работы. Правда, коллекционеров этого периода у нас немного — но и шанс им дается редчайший. Ждем роста цены.

Александр Головин, "Годы учения св. Сергия Радонежского" 1895-1897 годы
Christie's, 2 июня, £150-200 тыс.

Это полотно далеко не самое дорогое на Christie's (самое — авангардный "Пейзаж с мостом" Аристарха Лентулова, £1,5-2,5 млн), но выделяется какой-то свежестью чувства и красок. Замысел картины связан с идеей Товарищества московских художников, членом которого был Головин, организовать Народно-историческую выставку — и возить ее по городам и селам для пропаганды искусства. Головин взял на себя несколько сюжетов, в том числе и связанный с житием Сергия Радонежского, основателя Троице-Сергиевого монастыря. Согласно житию, боярскому сыну Варфоломею в детстве не давалась учеба. Мальчик жил с родителями в Радонеже, под Москвой, когда встретил в лесу Старца, просветившего его ум,— этот сюжет разработан Михаилом Нестеровым в "Видении отроку Варфоломею". Головин же написал предыдущую "сцену": отрока, которого только что покинул разгневанный его неусидчивостью дьяк. Теперь, после монографической выставки Головина в Третьяковской галерее, глаз уже сам вычленяет на полотне составляющие специфического "головинского стиля" — изысканную, благородную декоративность, неиссякаемую фантазию, любовное внимание к деталям, яркий живописный темперамент.

Роберт Фальк. "Мальчик с картузом, сидящий на стуле", 1910-1911 годы
MacDougall's, 4 июня, эстимейт £800 тыс.— 1,2 млн

История этого полотна, значительность которого видна без всяких дополнительных описаний, удивительна: ноги мальчика более полувека провели отдельно от его головы. Картина написана, скорее всего, в 1910 году, в башкирском селе Масютово под Уфой, куда художник возил лечить кумысом жену. Этот период — первой выставки "Бубнового валета" — ценнейший у художника; однако, лет тридцать спустя, вернувшись из Парижа в Россию, Фальк разрезал холст и на одной части написал "Рыбака с папиросой", а на другой — "Полевые цветы". Он делал так нередко: были нужны чистые холсты. Обе половинки имели собственный провенанс, пока не встретились у специалистов экспертизы имени Павла Третьякова. Половинки соединили, и все стороны полотна теперь доступны: примитивистски-упрощеннный, с черными контурами фигурки на фоне сложнейшей по колористической разработке стены "Мальчик", эскизный рыбак и лирические цветы. Три в одном.

Павел Кузнецов. "Восточный город. Бухара", 1912 год
MacDougall's, 4 июня, эстимейт £1,9-3 млн

Это одно из главных полотен главной, восточной, серии работ художника. В этот период Кузнецов, знакомый с кубизмом Дерена и Пикассо, как бы примерял его к своему видению реальности. И кубизм подошел ему только для тех предметов, что охотно поддавались геометризации: каменных и глинобитных построек, ломающихся уступами скал Бухары. Все живое — деревья, женщины и павлины — написано совсем по-другому, плоскостно, упруго, образуя ритмично-округлые формы. Легкие золотистые оттенки тоже не свойственны кубизму, и все вместе напоминает структуру русской иконы.

Николай Рерих, "Дымы мира", 1917-1929 годы
Bonhams, 4 июня, £800 тыс.— 1,2 млн

Лучшая работа Рериха всей "русской" недели, хотя, конечно, далеко не такого масштаба, как "Труды Богородицы", ушедшие на Bonhams летом 2013 года за £7,9 млн и ставшие самым дорогим произведением, когда либо проданным в рамках "русских" торгов.

"Дымы мира" относятся к серии работ, задуманной и отчасти воплощенной в Карелии, куда Рерих бежал от революционной деструкции. Северные пейзажи и скандинавские мифы легли очередными кусочками мозаики в космическую идею художника о колыбели индоевропейской расы в первозданном раю. На картине в гармоничный мир людей, живущих в единении с природой, как ветер вторгается вестник в кроваво-красном плаще. Кроме "Дымов", на аукционе есть еще несколько работ Николая Рериха, оцененных очень сдержанно.

Николай Ге. "Обнаженная мужская фигура", 1853 год
Bonhams, 4 июня, £130-150 тыс.

За эту работу молодой художник Николай Ге был отмечен серебряной медалью первого класса, о чем говорит надпись и печать Академии художеств. Это было максимальным признанием художественного качества; золотая медаль полагалась только выпускникам — ее Ге получил в следующем году. Невероятное внимание к натуре и точность деталей в этой работе исследователи связывают со складом ума автора, который начинал учиться на физико-математическом отделении Санкт-Петербургского университета — и только потом перешел в АХ. А немолодой возраст натурщика, избранного художником,— следствие поклонения перед Карлом Брюлловым, духовным учеником которого считал себя молодой Ге (возможно, это один из тех натурщиков, что позировали "великолепному Карлу" для "Последнего дня Помпеи" двадцатилетием раньше).

Игорь Шелковский. "Небо", 1999-2007 годы
Maxim Boxer Russian Modern & Contemporary Art Exhibition & Auction, 3 июня, £2,5-3 тыс.

"Неоконструктивная реальность Игоря Шелковского абсолютно соотнесена с принципами антропоцентризма, в которых числовые измерения космоса подчиняются метрической уникальности человеческого тела" — лучше, чем искусствовед Виталий Пацюков, об этой работе и не скажешь. Эта и еще четыре десятка работ российских актуальных художников включены в небольшие, новые для Лондона торги, организованные коллекционером и галеристом Максимом Боксером. Торги тематические — посвящены русскому космизму и развитию его идей современными художниками. Эстимейты очень скромные, атмосфера — домашняя. Аукцион ориентируется не только на коллекционеров, но и на желающих нестандартно украсить свой интерьер: все вещи "красивые", что далеко не всегда свойственно современному искусству.