Кто победил в конкурсе «Предприниматель года» и почему стартаперы не любят публичности

На международном конкурсе "Предприниматель года", который проводит компания EY, Россию впервые представлял венчурный инвестор — управляющий партнер Almaz Capital Partners Александр Галицкий. Он рассказал "Секрету фирмы", почему российские стартапы прячут свои корни.

Текст: Юлия Фуколова

Монте-Карло, отель Hermitage, утро 7 июня. Кое-кто из гостей возвращается с пробежки, кто-то уже дает интервью на террасе. Но вечером все 60 победителей национальных конкурсов "Предприниматель года" из 51 страны соберутся в концертном зале Salle des Etoiles на церемонии вручения главного приза. Каждый год, начиная с 2001-го, EY (прежнее название — Ernst & Young) проводит финал конкурса в Монако. В этот раз победителем стал Удай Котак, основатель и управляющий директор Kotak Mahindra Bank. Котак создал свою компанию в 1985 году, имея $250 тыс., а сейчас это международный банк с выручкой $2,8 млрд.

Россию в этом году представлял управляющий партнер фонда Almaz Capital Partners Александр Галицкий, один из пионеров венчурной отрасли. Он начал заниматься бизнесом еще в начале

1990-х, разработал одну из первых версий технологии Wi-Fi. "Секрет фирмы" поинтересовался у Галицкого, почему международное сообщество прохладно воспринимает российских бизнесменов и что собой представляет новое поколение предпринимателей.

"Какие-то политические ошибки подрывают к нам доверие"

— В Монте-Карло вас часто спрашивали, как повлияла нынешняя ситуация на Украине на ваш бизнес. Что вы отвечали?

— Я занимаюсь бизнесом, а не политикой, с тех пор как в 1990-х годах ушел с госслужбы. Да, сегодня чувствуется настороженное отношение. Но мир настолько динамичен, что политические кризисы разрешаются не за 20 лет, а значительно быстрее. А бизнес строится медленно — шесть-десять лет. Мы занимаемся долгосрочными проектами, поэтому ситуация в мире мало на нас влияет.

— У вас были инвестиции на Украине?

— Да, у нас есть там портфельная компания Jelastic, а весной мы закрыли сделку с компанией StarWind Software — она разрабатывает виртуальные хранилища, которые позволяют более эффективно использовать дисковое пространство. Мы вместе с ABRT Venture и AVentures Capital вложили в стартап $3,25 млн.

— Вы и сегодня считаете украинский рынок перспективным для вложений?

— За последние пять лет его потенциал значительно вырос. Отчасти потому, что страна открыла границы, сюда стали чаще приезжать опытные предприниматели. Появился пул интересных стартапов. Например, проект из сферы, которую называют "интернет вещей",— Petcube. Его основатель подумал, почему с его кошкой никто не играет, пока он на работе, и создал робота, который управляется с телефона. Наш фонд в такие проекты не инвестирует, но, если бы я имел право вкладывать собственные деньги, я бы вложился.

— А как вы оцениваете перспективы российского рынка?

— В России сейчас всплеск предпринимательской активности, потому что государство тратит много денег на инновации и экосистему вокруг них. Есть интересные идеи, мощные технические центры. Конечно, стартапов, способных изменить мир, очень мало. Гораздо больше проектов, которые могут изменить традиционные бизнес-модели. А также компаний, которые решают нишевые технологические проблемы.

— Но наши стартапы в основном локальные.

— Кто вам это сказал? В России много международных бизнесов, просто не все предприниматели рассказывают о своих проектах. Более того, некоторые не хотят позиционировать свои компании как российские и даже убирают с сайта упоминания о фаундерах с русскими именами. Тот же Evernote "вытер" все ссылки на русское происхождение.

— Почему русских не воспринимают как полноценных бизнесменов?

— Российское происхождение пока не приносит пользы или даже может навредить в развитии бизнеса на глобальном рынке. Наверное, какие-то политические ошибки подрывают к нам доверие.

76% бизнесменов, которые в разные годы становились финалистами конкурса "Предприниматель года", планируют нанимать новых сотрудников в этом году

"Мир изменился совершенно"

— Что отличает молодых российских стартаперов?

— Я обычно выделяю три поколения предпринимателей. Мое поколение было завязано на технологиях: важно было сделать продукт лучше, чем у других. Я, например, считал торговлю делом постыдным, потому что создавал вещи, которые летали в космос. Следующее поколение начало заниматься бизнесом в 1990-е годы, им нужно было кормить семьи. Люди торговали  чем угодно, лишь бы заработать. Нынешние предприниматели имеют неограниченный доступ к информации и свободу передвижения. В 1990-е надо было находиться в Калифорнии или часто летать туда, чтобы понимать, куда движется бизнес. А сегодня можно быть дома, главное — доступ к интернету и ресурсам. Мир изменился совершенно.

— Какие навыки нужны сегодня предпринимателям?

— Главное — верить в свою мечту и проверять ее осуществимость конкретными действиями. Не стоит сразу учиться бизнесу, надо сначала изучать что-то другое — физику, математику. Я ругаю молодых людей, которые приходят с идеями, а потом пытаются найти того, кто сможет их коммерциализировать. Любой математик или физик, прочитав несколько книг по предпринимательству, будет знать, как заработать на своей идее. Понятно, что не все ученые на это способны, но есть мировая практика. Скажем, преподаватели университетов Стэнфорд или Беркли занимаются научными разработками, а некоторые их аспиранты создают стартапы. Свежий пример — два профессора продали компанию Necira за $1,2 млрд и вернулись к преподаванию.

— В свое время вы тоже удачно вышли из Yandeх, Vyatta и Qik, заработав 1000% прибыли. Еще выходы планируете?

— Да, мы ждем в этом году два выхода, один уже в июле.

— Сколько проектов сейчас рассматриваете для инвестиций?

— В 2008 году мы получали десять проектов в неделю, сейчас около 100. После отсева серьезно присматриваемся к трем-пяти компаниям. За минувший год мы сделали шесть инвестиций, в этом году уже три. Например, вложились в iPad-игру по развитию эмоционального интеллекта у детей If You Can вместе с фондом из Кремниевой долины GreyLock. Но, думаю, надо немного сбавить темп, чтобы делать качественные сделки.

Александр Ивлев, управляющий партнер EY по России:

— Новое поколение российских предпринимателей мало чем отличается от западных. Но в России, по сравнению с другими странами, путь предпринимателя выбирает на порядок меньше молодых людей. Это связано с тем, что у них часто не бывает второго шанса, поэтому многие боятся оступиться, потерпеть фиаско и получить ярлык неудачника. В Кремниевой долине, например, люди запускают стартапы по 10-15 раз. Даже если предыдущая компания обанкротилась, человек находит новую идею и через месяц начинает новый бизнес, и никто не считает его лузером. Конечно, на Западе есть инфраструктура, разные формы поддержки предпринимательства и стартапов, которые в России пока не развиты на должном уровне. Но все же очень важно, чтобы предприниматели не боялись проиграть и начинать все заново.