Уголовное дело Евгении Васильевой передано в суд. Об этом сообщается на сайте Главной военной прокуратуры. Бывшему начальнику департамента имущественных отношений Минобороны предъявлено обвинение по четырем статьям. Это мошенничество, легализация денежных средств в результате совершения преступления, злоупотребление должностными полномочиями и их превышение. Политолог Алексей Воробьев ответил на вопросы ведущих "Коммерсантъ FM" Натальи Ждановой и Максима Митченкова.

По версии следствия, Васильева продавала недвижимость "Оборонсервиса" по заниженной цене. Ущерб от действий обвиняемой правоохранители оценивают более чем в 3 млрд руб. Согласно российскому законодательству, Евгении Васильевой может грозить до десяти лет лишения свободы.

Н.Ж.: Господин Воробьев, как вы считаете, дадут Васильевой реальный срок?

А.В.: Ни в коем случае.

Н.Ж.: Почему?

А.В.: Все это дело, связанное с Министерством обороны, с реализацией его имущества и с развалом военных структур, демонстрирует, что в России можно совершать любые хозяйственные преступления, если фигуранты этих дел входят в высшие кабинеты российской власти. Что было сделано изначально? Изначально следствие вместо того, чтобы расследовать действия преступной группы во главе с бывшим министром обороны, разбило это следствие на эпизоды, и с одной стороны была так называемая жертва мошенниц — господин Сердюков, а с другой стороны — его женский батальон, который он привел в Министерство обороны, и который тоже выступал не как батальон, как группа преступников, а каждая сама по себе злоупотребляла своим служебным положением. Министр не знал, что делали его подчиненные, подчиненные тоже не знали, что делала каждая из них. В итоге и получилась куча отдельных эпизодов.

Представим, что ущерб от их общей деятельности был сведен в некую общую сумму — это было бы не 3 млрд, а гораздо больше. Понятно, что организованная преступная группа получает гораздо большее наказание. В итоге все это на данный момент представляет большой фарс, и я думаю, что с госпожой Васильевой давно уже согласованы все выступления на судебном процессе, что она будет говорить, что она не будет говорить ни при каких обстоятельствах. Я думаю, что даже согласовано наказание, которое она может получить. Скорее всего, это наказание будет минимальным и, может быть, даже условным, во всяком случае, будет учтен и домашний арест, и всякие другие так называемые объективные обстоятельства.

М.М.: А не кажется ли вам, что этот фарс уже зашел слишком далеко? Точнее, достаточно далеко, чтобы дать Васильевой реальный срок? Потому что уже и дело передали в суд, и четыре реальные статьи, по которым ее обвиняют, уже называют реальный срок, который могут ей дать.

Н.Ж.: Вчера фигурантку дела "Оборонсервиса" Наталью Дынькову приговорили к трем годам в колонии-поселении — вполне реальный срок.

А.В.: Согласен, что фарс зашел уже слишком далеко, но давайте представим, что на судебном процессе вдруг Васильева почувствует, что ей грозит реальное наказание, как вы говорили, до десяти лет. Она может начать рассказывать те вещи, о которых она молчала на предварительном следствии. И тогда всплывут реальные деяния господина Сердюкова, и то, как их прикрывали представители нашей власти. Стоит ей открыть рот и начать рассказывать реальные вещи, как тут же фарс превратится в просто позор российского правосудия. Поэтому Васильева будет молчать до тех пор, пока не почувствует, что ее могут обмануть и дать ей действительно большой, серьезный срок. Ясно, что она не хочет, как говорил герой фильма "Место встречи изменить нельзя", "одной хомут волочь за всех". Ясно, что, если с ней согласовали минимальные сроки, а начнут обманывать и присуждать уже реальные сроки, то, зная ее натуру и зная, как она вела себя достаточно жестко на предварительном следствии, отвергая все обвинения, она может заговорить.

Н.Ж.: Будет странно, если после этого резонансного расследования ей будет дан какой-то условный срок. Сердюкова, значит, амнистировали, Васильевой дали условный срок. Вам не кажется, что это может вызвать негативную реакцию общества, и это сейчас власти не очень выгодно?

А.В.: У меня ощущение, что власть уже давно-давно наплевала на возможные негативные реакции общества, с одной стороны. С другой стороны, повторяю, что не зря даже в деле с Васильевой, в личном, персональном ее уголовном деле, появлялось много сомнительных аргументов, что, конечно, продавалось по заниженным ценам имущество Минобороны, то, что ей вменяют в вину — это заниженные цены на объекты недвижимости Министерства обороны. Уже были озвучены аргументы, в том числе, и ее адвокатами, что "знаете, у нас такой рынок, может быть, это и стоит гораздо дороже, но не покупали по более высокой цене, поэтому продали за ту цену, которую покупали". Аргумент, в общем, на который можно посмотреть как с одной стороны, так и с другой, но суд может взглянуть на него с позиции защиты: "Действительно не покупали, а продать было нужно". И эта аргументация будет активно использоваться на суде, и можно в итоге выстроить систему аргументов защиты, которая сделает Васильеву и ее руководителей не преступниками, а некомпетентными людьми.

М.М.: Господин Воробьев, хотел с вами обсудить другую сторону жизни госпожи Васильевой: если все-таки дадут ей реальный срок, страна потеряет талантливейшего писателя и художника. Чем в таком случае она может заниматься в местах не столь отдаленных?

А.В.: Что касается талантливого писателя и художника, я думаю, что это тоже некий миф, поскольку существуют данные, что на так называемый PR, на создание другого облика Васильевой — талантливого художника, писателя, интеллектуала, были потрачены очень большие деньги. В российские СМИ вбрасывались интервью с Васильевой, рассказы о ее художественных талантах. Это было не зря сделано, а для формирования общественного мнения хотя бы отчасти в пользу Васильевой: "Она такая бедная-несчастная, такая талантливая, такая хорошая, красивая, вот не повезло, случайно вляпалась". Я думаю, что слухи о ее талантах сильно преувеличены журналистами.