Константин Михайлов считает, что новодел — это не всегда плохо

50-летие последнего взрыва действующего храма Москва встречает его восстановлением

Константин Михайлов

В четыре утра 18 июля 1964 года жителей московской Преображенской площади и окрестностей разбудил страшный грохот. Причину они поняли сразу: в ту ночь должны были взорвать старинную церковь Преображения, якобы мешавшую строительству метро. Как вспоминали очевидцы, которые, несмотря на запрет, не нашли в себе сил отойти от окон, храм как будто приподнялся над землей — и рассыпался в воздухе. Наутро пассажиры трамваев удивлялись: еще вечером тут стояла церковь, а теперь — груда развалин.

Никто тогда не знал, что это был последний в ХХ веке взрыв православного храма в Москве. Ровно полвека спустя Москва встречает этот юбилей восстановленным зданием Преображенской церкви на Преображенской площади.

Вокруг, конечно, все изменилось: еще в 1980-е исчезли последние двухэтажные домики, дореволюционный синематограф "Орион" не пережил реконструкции 1990-х и сменился банковским зданием, напротив построили сначала высоченный жилой комплекс, а затем высотный комплекс офисный. И вот посреди всего этого торжества девелопмента заработала машина времени: показались, словно из земли проросли, куб-четверик, апсиды, своды, колокольня. И старые фотографии местности стали вдруг узнаваемы. Преображенка вернулась. Или это мы, преображенцы (автор — местный уроженец.— "О"), вернулись домой?

1962-1964. Как подкладывали мину

У июльского взрыва 1964 года была предыстория, отчасти детективная. По мнению ряда священников и прихожан тех лет, разделяемому ныне историками, истинной причиной уничтожения Преображенской церкви было стремление властей стереть с лица земли (а также из памяти москвичей) память о митрополите Николае Ярушевиче, видном деятеле Русской православной церкви середины ХХ века, которого считали "личным врагом" Никиты Хрущева.

Преображенский храм был кафедрой митрополита Николая, "Златоуста ХХ века". В 1943 году он участвовал в знаменитой встрече церковных иерархов со Сталиным, положившей начало возрождению Церкви, а в хрущевскую эпоху стал открыто сопротивляться новым антирелигиозным гонениям и закрытию храмов. В церкви на Преображенке он критиковал политику партии и правительства прямо с амвона, и записи этих проповедей распространялись церковным "самиздатом" по другим приходам и городам. По официальной версии, причиной принятия Моссоветом в 1962 году решения о сносе Преображенской церкви была прокладка линии метро, но тоннель метрополитена обошел фундаменты храма стороной. Один из бывших метростроевцев, в 1964-м руководивший взрывом, в 2004-м "признался" автору, что первоначальный проект метро не предусматривал сноса храма, но в разгар строительства сверху поступило указание взорвать его под этим предлогом.

Полвека назад прихожане этого, конечно, не знали. Но, похоже, чувствовали: в июле 1964-го около 300 прихожан Преображенской церкви, пытаясь спасти свой храм, окружили его живым кольцом и несколько суток держали оборону. Их разогнали милиция и дружинники.

1996-2014. Хроника рукотворного чуда

Я отчетливо помню престольный праздник несуществующего храма — День Преображения, 19 августа 1996 года. Неподалеку от Преображенской площади, в тесной комнатке центра традиционной русской культуры "Преображенское", собралось несколько человек. Община. Прихожане, которые ходили еще в ту, взорванную церковь. Стол с яблоками. Молитва. Негромкий разговор. Эти люди, сплотившиеся вокруг создателя и гендиректора центра, архитектора-реставратора Игоря Русакомского, мечтали о восстановлении храма. Тогда эта мечта казалась несбыточной даже тем, кто готов был все силы ей посвятить. Но капля камень точит.

Невозможно рассказать обо всем — не хватит места. О бесконечных уговорах чиновников, о добывании согласования метрополитена, о поддержке идеи восстановления покойным патриархом Алексием II, о регистрации православного прихода. О поддержке Москомнаследия и Москомархитектуры еще "лужковского" призыва. О постановке фундаментов храма на государственную охрану как памятников истории и культуры. Об установке на площади памятного креста, об организации здесь ежегодных праздников 19 августа — с молебнами, воинскими парадами, принесением храмовой иконы из церкви в Сокольниках, куда она попала в 1964 году, о собирании воспоминаний прихожан, о поисках чертежей, старых фотографий и крупиц информации в архивах. Это был титанический труд, занявший годы. Районные власти уже соглашались воссоздать храм, но не на историческом месте, а где-нибудь на окраине Восточного округа. Прихожане уходили из жизни, а дело не двигалось.

Что оно может все-таки двинуться, я понял внезапно: когда осенью 2007-го шел куда-то по Преображенке и увидел издалека на площади Игоря Русакомского в окружении трех-четырех человек. Они молились у креста под моросящим дождем. Это было не в день церемонии, не под камеру, не напоказ...

Ну а реально все изменилось, когда священником Преображенского прихода был назначен отец Владимир Волгин, настоятель Софийского храма, что напротив Кремля. Он убедил окружную власть не противиться исторической правде. Он же обратился к Дмитрию Медведеву, тогда президенту, с просьбой о "политической поддержке" проекта воссоздания храма Преображения. Дмитрий Анатольевич не отказал.

17 июля 2009 года правительство Москвы издало распоряжение о воссоздании церкви Преображения "при полной идентификации и научной достоверности восстанавливаемых архитектурных форм".

Потом были раскопки: фундаменты храма показались из-под земли, можно было спуститься в подвал, где ничего не изменилось с той самой ночи на 18 июля 1964-го; в углу валялась железная бочка, должно быть, опрокинутая взрывной волной. Потом были поиски денег и строителей; деятельную помощь оказал тогда вице-мэр, а теперь депутат Госдумы Владимир Ресин. Он и ныне часто приезжает на объект и с видимым удовольствием проводит рабочие совещания.

А потом началось строительство, которое долго не могло продвинуться дальше перекладки коммуникаций нулевого цикла. Это был еще один титанический труд, кстати, не законченный. Руководит им попечительский совет "Благотворительного фонда храма Преображения Господня на Преображенской площади". Здание построено, но предстоит еще внутренняя отделка, дело не менее хлопотное и недешевое. Воссоздаваемый храм приподнят на небольшой подиум; в цокольном этаже сохранен и будет экспонирован драгоценный артефакт — подлинный белокаменный фундамент Преображенского храма 1768 года. Здесь же планируется мемориальная экспозиция по истории старинного Преображенского и других московских храмов, уничтоженных в советские времена. Завершение работ намечено на 2015 год.

Храм восстановлен не в первоначальном виде, а в том обличии, в каком его застал взрыв: по обмерным чертежам 1883 года и фотографиям XX века. Соблазна приукрасить старину избежали. "Что бы ни говорили,— подчеркивал Игорь Русакомский,— что старинный храм-де был недостаточно художественно совершенным, "маловыразительным", недостаточно "декоративным", мы не пойдем против истории, мы воссоздадим именно тот образ храма, который стал святыней для нескольких поколений православных верующих". Внешне облик и декор воспроизведены точно, а постановка храма на подиум позволит ему не затеряться на нынешней Преображенской площади, окруженной новостройками. С символической точки зрения подиум напоминает пьедестал: новый храм — это своеобразный памятник историческому.

Никто не строит заново XVIII век — происходит возвращение памяти места. Глядя на возрождение храма, на Преображенке задумываются об обозначении памятными знаками и прочих достопримечательностей. В те несколько лет, когда петровское Преображенское фактически исполняло роль столицы страны, здесь были и два царских дворца, и Генеральная канцелярия, и судоверфь, и крепость Прешбург, где обучались "потешные".

1991-2014. От какого новодела не стоит отказываться

Однажды, 19 августа 2004 года, на праздник Дня Преображения на Преображенской площади пришел пожилой высокий худощавый человек. Не вступая ни с кем в разговоры, он постоял у креста во время богослужения, а потом подошел к Игорю Русакомскому и вручил ему огромный старинный ключ. Ключ от храма Преображения, который он 17 июля 1964-го, накануне взрыва, взял "на память". Это и был тот самый метростроевец, который руководил взрывниками. 40 лет он хранил ключ дома, показывал гостям, а потом совершенно случайно узнал о людях, добивающихся восстановления церкви. И решил, что ключ нужно вернуть.

Теперь на Преображенской площади, к счастью, есть что открыть этим ключом...

У воссозданий снесенных в ХХ веке архитектурных памятников есть много критиков, которые упорно доказывают очевидное: построенное сегодня — не подлинный памятник старины, а новодел, утраченное вернуть невозможно.

Возможно, поэтому, несмотря на заявленные еще в начале 1990-х намерения московских властей восстановить чуть ли не 200 разрушенных храмов, список воссозданий посткоммунистического времени короток. Казанский собор на Красной площади (1992-1993), Воскресенские ворота Китай-города с Иверской часовней (1994-1995), храм Христа Спасителя (1993-1997). Можно вспомнить еще колокольни в Покровском и Заиконоспасском монастырях и при церкви Рождества в Бутырской слободе. Вместо погибшей шатровой колокольни XVII века при церкви Большого Вознесения построена классическая, весьма удачная по облику, но исторически никогда не существовавшая. Восстановлена еще башня Китайгородской крепости на Театральной площади, но со значительными отступлениями от оригинала.

Обсуждавшиеся в 1990-е и 2000-е годы идеи воссоздать другие погибшие достопримечательности Москвы — Сухареву башню, Красные ворота, Страстной монастырь, церкви Николы Стрелецкого (угол Волхонки и Знаменки) и Рождества в Столешниках (угол Петровки и Столешникова переулка), Николы Большой Крест на Ильинке, Успения на Покровке, Китайгородскую стену с башнями на Новой и Старой площадях, в Китайгородском проезде и на Москворецкой набережной — так и остались идеями. Некоторые участки снесенных храмов, остававшиеся пустыми в советские годы, уже застроены доходными комплексами (например, место храма Святого Евпла на углу Мясницкой и Милютинского переулка), на некоторых проектируется новое строительство. В Сретенском монастыре вместо воссоздания трех погибших храмов задумано строительство нового грандиозного собора, совершенно немасштабного старому, ради чего уже снесены несколько старинных монастырских построек.

Однако новодел новоделу рознь. Реставрационные теории допускают воссоздание памятников, погибших от стихийных бедствий и военных разрушений, начало этому было положено еще на заре ХХ столетия в Венеции, когда восстановили разрушенную землетрясением кампанилу Сан-Марко. Памятники Новгорода, Петергофа и Павловска, Старе Място в Варшаве и другие возрожденные жертвы Второй мировой войны стали хрестоматийными образцами. Эпоху войны с собственной историей в Советской России, затянувшуюся на несколько десятилетий, с этой точки зрения можно приравнять к стихийному бедствию или даже к военным действиям против национальной памяти. Казанский собор и Воскресенские ворота, при том что никто их не воспринимает как подлинные памятники XVII столетия, не только украсили Красную площадь, но в значительной степени возродили ее былые образ и смысл. Храм Христа Спасителя, при всей критике по части исполнения, сделал то же самое в отношении всего центра Москвы.

Здесь важно не переступать тонкую грань. Новодел на месте подлинного памятника, разрушенного сегодня же руками девелоперов с разрешения или при попустительстве властей (а таких в Москве, увы, десятки),— преступление. А новодел на месте пустыря, на месте преступления минувшей эпохи — это мемориал, памятник памятнику, возрождение образа и смысла.

Как получилось, что скромная церковь на Преображенской площади оказалась в одном ряду с Казанским собором и храмом Христа Спасителя? Как вышло, что мечта группы энтузиастов спустя 20 лет воплощается в жизнь? Можно перечислять массу событий, рассказывать, кто кому и какие писал письма и какие на них накладывались резолюции, вспоминать имена влиятельных персон, принявших в этой работе участие.

Но это все будут причины, не объясняющие первопричин. Однако если взглянуть на эту историю в некоей исторической перспективе, становится ясно, что образ и смысл храма первого полка русской гвардии оказались для России и Москвы 2000-х годов важны настолько, что вместе с Преображенским храмом воссоздан уже и Преображенский полк, до того "154-й отдельный комендантский".

А если взглянуть на эту историю, вспоминая молитвы у креста под дождем, то можно предположить самое простое: на Преображенской площади происходит рукотворное чудо. Или нерукотворный Промысел, это опять-таки как смотреть.