В деле ГУЭБиПК произошел очередной информационный скандал

Вчера участвующие в громком уголовном деле об организации преступного сообщества в ГУЭБиПК адвокаты распространили результаты опроса одного из обвиняемых, из которого следует, что предполагаемого организатора ОПС генерал-майора Бориса Колесникова могло довести до самоубийства само следствие. Близкий к последнему источник "Ъ", в свою очередь, отметил, что защита таким образом лишь добивается отстранения от дела следователя Сергея Новикова.

Показания (копия имеется у "Ъ") адвокатам дал содержащийся в "Лефортово" бывший начальник 19-го отдела ГУЭБиПК Иван Косоуров. Как полагают в СКР, именно подчиненные майора Косоурова организовали большую часть инкриминируемых обвиняемому провокаций.

По словам господина Косоурова, 16 июня, за час-полтора до гибели бывшего заместителя начальника ГУЭБиПК Бориса Колесникова, выбросившегося с балкона здания СКР, ему удалось дважды с ним пообщаться. В автозаке, который доставлял арестантов из СИЗО, господин Колесников якобы сообщил, что следователь Новиков "склоняет" его к самооговору и обличительным показаниям в отношении других фигурантов дела об "организации преступного сообщества" (ст. 210 УК РФ). В противном случае Борису Колесникову якобы обещали привлечь к уголовной ответственности его жену, передавшую арестанту кроссовки, в которых могли быть спрятаны наркотики. Генерал-майор Колесников, по данным майора Косоурова, "не скрывал, что очень напуган указанными обстоятельствами".

Второй контакт обвиняемых, как утверждает Иван Косоуров, состоялся примерно в 11:30 в коридоре здания СКР, где арестанты ждали вызова к следователям. "Они хотят меня получить — они меня получат. А вы не должны просто так страдать. Прощай",— сказал ему генерал. Еще через полтора часа от конвойных майор узнал о самоубийстве генерала. Обстоятельства происшедшего вызвали подозрения у господина Косоурова еще и потому, что от сокамерника — бывшего прокурора спецпрокуратуры Ленинградской области Анатолия Козлова, обвиняемого в мошенничестве (его дело также расследовал господин Новиков),— он узнал о другом подобном инциденте. Пытался застрелиться отец господина Козлова Евгений, проходивший свидетелем по делу сына.

Попытку самоубийства Евгения Козлова "Ъ" подтвердил адвокат его сына Алексей Першин, но, по данным защитника, свидетель стрелял в себя не из боевого, а из травматического пистолета. Поправившись, господин Козлов-старший написал заявления в СКР и Генпрокуратуру, в которых потребовал привлечения к ответственности следователя Новикова, якобы доведшего его до покушения на самоубийство, однако в ведомствах заявителю отказали. Произошло это, видимо, потому, что единственный допрос Евгения Козлова следователем состоялся за полгода до инцидента. К тому же свидетель сразу отказался от дачи показаний.

По данным источника "Ъ", близкого к следствию, сотрудники СКР не были заинтересованы и в гибели Бориса Колесникова, поскольку им "были нужны его показания, а не смерть". Обстоятельства происшедшего, отметим, до конца не установлены — проверка СКР должна завершиться 16 июля.

Появившееся вчера заявление господина Косоурова собеседник "Ъ" объяснил тем, что традиционное юридическое противостояние следствия и защиты по делу об ОПС давно перешло в фазу открытого конфликта. Защитники пытаются любыми способами добиться от руководства СКР отвода главы следственной группы Новикова от дела, публично предъявляя ему различные претензии. Так, например, господину Новикову и его сотрудникам неоднократно ставились в вину оскорбления адвокатов и матерные выражения в разговорах с ними, постоянно муссируются слухи о том, что участники расследования угрожают обвиняемым и даже применяют к ним психотропные препараты. Однако проведенные по большинству заявлений проверки не выявили нарушений со стороны следствия. Из той же серии, по мнению источника "Ъ", и заявление Ивана Косоурова: "Показания со ссылкой на покойника, которые уже невозможно ни подтвердить, ни опровергнуть, ничего не доказывают".

Сергей Машкин