Дане Конюхову нужно несколько операций

Мальчику три месяца. У него акушерский паралич справа. Иными словами, во время родов акушеры тянули Даню сквозь родовые пути за плечи и разорвали нервы в правом плече. Теперь рука висит плетью и совсем не двигается. Там пять нервов в плече. Два из пяти разорваны. Они очень тоненькие у младенцев, как нитки. Но их можно сшить. И рука будет двигаться. Чем раньше сшить нервы, тем лучше будет двигаться рука.

— Ничего мне больше в жизни не надо, почините только ему ручку,— говорит Данина мама, и это не совсем правда.

Даня — младенец, его не расспросишь о том, как он себя чувствует с неподвижной рукой. Но он у Натальи второй ребенок. Старшей дочке шестнадцать лет. И уже сейчас, в три Даниных месяца, Наталья видит, что малыш пропустил много младенческих радостей.

Когда старшая дочка была младенцем и ее купали, она барабанила руками по воде, и это было открытие, что от воды летят брызги. Даня про брызги ничего не знает. Лежит в воде тихонечко. И когда научится брызгаться, будет уже слишком взрослым, чтобы воспринимать брызги как чудо.

Когда старшая Данина сестра в младенчестве научилась переворачиваться, у нее от переворачивания со спины на живот делались круглые восторженные глаза, потому что переворачивался мир. А Даня не умеет переворачиваться. То есть научится когда-нибудь с задержкой в полгода или год, но тогда это уже не будет чудо.

Старшая сестра с упоением размахивала погремушкой. А Даня не может. Погремушка слишком большая, чтобы удержать ее в одной руке. Когда Даня достаточно вырастет, чтобы удерживать погремушку одной рукою, погремушка уже станет неинтересной.

Скорее всего, Даня не будет ползать. Попробуйте-ка ползать с одной рукой. А бегать на четвереньках? Бегать на четвереньках очень весело, но с одной рукой почти невозможно — попробуйте.

Довольно скоро, чтобы сидеть, Дане понадобятся руки. Опираться на них, держать равновесие. Это значит, что Даня научится сидеть с большим опозданием. И ходить — с большим опозданием. Посмотрите, как ходят маленькие дети: они ходят всем телом, балансируя руками.

Вероятнее всего, у Дани будут проблемы с позвоночником: сколиоз какой-нибудь или что-то в этом роде. Вероятно, будут проблемы с развитием, потому что многие вещи дети узнают на ощупь. Разумеется, будут проблемы с социализацией. Рано или поздно другие дети вокруг Дани заметят, что что-то не так. Попробуйте-ка с одной рукой поиграть в мяч, покачаться на качелях, покататься на самокате или на велосипеде.

И Данина мама говорит:

— Но от всего этого мы только еще больше любим его.

Разумеется, еще больше. Она говорит так и не замечает, что чувства ее замешаны на жалости.

И папа... Нет, не подумайте, папа очень помогает. И купать, и кормить, и переодевать, и все такое. Папа очень нежен с Даней и очень осторожен. Папа понимает же, что нельзя подбрасывать Даню к потолку и нельзя раскачивать, взявши за руки. Из-за этого паралича папина любовь к Дане, возможно, даже сильнее. Но замешана на жалости, вместо восторга, озорства и веселой возни.

А Данина старшая сестра...

— Ну, да,— говорит Наталья,— она Даню немножко боится. Но, вы понимаете, она боится сделать ему больно. Он же не чувствует ручку, надо следить, чтобы ручка не выворачивалась назад. И она боится не уследить.

Шестнадцатилетняя девушка. Могла бы беззаботно умиляться брату, играть с ним по старой памяти, как с куклой. И вместо этого жалеет, оберегает, не берет на руки лишний раз, опасаясь причинить боль.

А бабушки и дедушки...

— Знаете,— говорит Наталья,— они тоже очень любят его и очень жалеют.

Я слушаю ее и думаю, что человеку ведь не очень нужна жалость. Человеку нужна радость. Восторг, восхищение, любование... А Даней не то чтобы не восхищаются, просто его еще очень сильно жалеют.

Только эксперты медико-социальной комиссии не жалеют Даню. Месяц назад Наталья принесла мальчика на медико-социальную комиссию, чтобы его осмотрели и признали инвалидом. Но эксперты велели Наталье принести Даню через полгода, осенью. Они знают, что акушерский паралич до осени не пройдет. Просто тянут время.

Врачи у них в Перми, включая главного невролога, вообще не советуют оперировать, говорят: есть же левая рука. Врачи в Ярославле говорят, что, если сделать Дане несколько операций до года, нервы восстановятся.

В Данином случае времени терять нельзя.

Валерий Панюшкин