Анна Наринская о ретроспективе немых фильмов Альфреда Хичкока

Тут просится не сухое журналистская изложение, а завлекательная беллетристика. Что-нибудь вроде "Ранним весенним утром 1925 года по железнодорожной платформе в ожидании отправления миланского поезда нервно ходил толстый молодой человек. На его лице застыла дисгармонирующая с пухлыми щеками гримаса отчаянья: поездка, от которой зависела вся его будущая карьера, не заладилась, еще не успев начаться".

История того, как Хичкок снимал свой первый фильм "Сад наслаждений", тянет хоть на повесть, хоть на сценарий. Кинокамеру на натурные съемки в Италии удалось провезти контрабандой (при виде надвигающихся таможенников оператор — настоящий барон со звонкой фамилией Вентимилья — заставил режиссера-новичка на нее сесть), а кинопленку все-таки изъяли на границе, так что практически весь бюджет ушел на покупку новой, а изголодавшуюся группу пришлось кормить на деньги, взятые в долг у исполняющей главную роль звезды Вирджинии Вэлли. Если иметь в виду, что по ходу съемок у Хичкока развивался роман (целомудренный, как он сам не раз подчеркивал в интервью, из которых Франсуа Трюффо составил книгу "Кинематограф по Хичкоку") с его будущей женой и соратницей Альмой Ревиль, то история становится не только романической, но и романтической.

После "Сада наслаждений", Хичкок за четыре года создал еще восемь немых фильмов. Последний из них, "Шантаж", он снял не только в немой, но и в звуковой версии: время кино "без разговоров" с очевидностью подходило к концу, и режиссер решил предвосхитить неизбежное требование продюсеров. Техники озвучивания еще не существовало, а так как главную роль исполняла чешка Анни Ондра, Хичкок во время съемок поставил в стороне английскую актрису, произносившую слова в микрофон,— прекрасной иностранке оставалась только выразительно артикулировать.

"Шантаж" — это уже совсем настоящий Хичкок. Этот фильм построен вокруг всегда актуальной проблемы date rape (насилия на свидании) и спустя девяносто лет после выхода на экран, способен вызвать живейший спор, кто виноват: она, провокационно отправившаяся ночью в гости к одинокому художнику, или он, явным образом не принимающий постулат "нет — значит нет". Но Хичкока волнует не эта дилемма (он откровенно на стороне девушки) и даже не само это ужасное происшествие, а то, что происходит после. Невидимая никому, кроме них самих, "схватка" между шантажистом, случайно оказавшимся свидетелем драмы, и его жертвой и сгущающееся вокруг нее напряжение. То есть — саспенс.

Вообще все ранние хичкоковские фильмы можно смотреть, наблюдая, как мало-помалу, а вернее — очень быстро, в них проклевывается "настоящий Хичкок", и это уже вполне интересное занятие. Дело не только в том самом саспенсе и киноноваторстве — и техническом, и драматическом (в "Жене фермера", например, камера являет собой не "взгляд зрителя", а некий усредненный "взгляд персонажей", а в фильме "По наклонной плоскости" мы узнаем о женитьбе главных героев по реакции подслушивающей разговор телефонистки), но и в знаменитых хичкоковских приемах и фиксациях. Он сам, собственной персоной, появляется уже во втором фильме (впоследствии этот ставший невероятно популярным гэг принес ему немало хлопот, так что режиссер поставил себе за правило обязательно показываться на экране в первые пять минут — иначе зрители проводили весь фильм, выискивая его в толпе статистов). А его героини — сплошь "изысканные, блондинки со скрытой чувственностью", как он сам их аттестовал (в "Жильце", его втором фильме, золотой цвет волос героини вообще оказывается завязкой сюжета), и с красивыми ногами (процессу надевания и снимания чулок во всех ранних фильмах Хичкока уделено самое пристальное внимание).

Но можно смотреть эти фильмы и по-другому. Как и многие великие режиссеры, пережившие — и в прямом, и в творческом смысле — приход звука в кино, Хичкок считал немое кино самой чистой формой кинематографа. Временем, когда историю пытались рассказать исключительно средствами кино — последовательностью кадров, выверенностью образов, монтажом. В профессиональных кругах тогда существовала четкая оценка способностей режиссера: чем меньше в фильме титров, заменяющих реплики и продвигающих действие, тем талантливей его создатель. В большинстве хичкоковских немых фильмов (за исключением снятой по театральной пьесе "Жены фермера") титров очень мало.

В общем, если позволить себе напыщенность, ранние фильмы Хичкока — это гимн немому кинематографу. Но не кинематографу торжественно символическому, а человеческому — и, главное, кинематографу занятному, интересному в самом прямом смысле этого слова.

В восхитительном фильме "Жилец" показано, как ужас случившегося в первом же кадре убийства отравляет все вокруг — по мере того, как распространяется известие о происшедшем. Мы видим, как прибывший на место преступления репортер отправляется в телефонную будку, мы видим выражения лиц телеграфистов, которые слышат это сообщение, наблюдаем за тем, как его читают в газетах — в клубах, в парикмахерских, за кулисами варьете. И вот страх охватывает город. Этот прием с тех пор использовали несметное количество раз — но ни разу с такой убедительностью и такой красотой. Такое впечатление, что тем, кто пытался сделать это позже, сильно мешали. Впрочем, так оно и есть: им мешали слова. Вернее, звуки.

"Хичкок: девять неизвестных", институт "Стрелка", с 1 по 9 августа