Дмитрий Косырев отметил юбилей д’Артаньяна

Как-то неприметно прошел славный юбилей: 170 лет исполнилось бессмертным "Трем мушкетерам". Каждое новое поколение и каждая страна читают эту книгу по-своему

Дмитрий Косырев

Вообще-то настоящему Шарлю Ожье де Бацу де Кастельмору, графу д'Артаньяну — 401 год (родился в неизвестный день 1613-го). Так что один юбилей уже позади. Зато 170 лет назад, с окончанием публикации в газете "Ле сьекль" глава за главой романа "Три мушкетера", в августе 1844-го, Франция и мир вступили в новую эпоху — одной великой книгой на все времена стало больше.

Книга поразительна двумя вещами. Первая — что автор хотел одного (написать дешевый трэш для незамысловатого читателя), а получилось совсем другое. И еще тем, что она пополнила список произведений, у которых, как у кошки, минимум девять жизней. То есть в одной стране и в одну эпоху ее понимают одним образом, а в другом государстве и в другое время — полностью по-иному. Но все равно любят.

Таких книг много. "Гамлет", например: это о чем? О "лишнем человеке", носителе идей гуманизма, которого уничтожает жестокий век, или о серийном убийце (каким бы гуманистом он ни был), итогом ошибок которого стала гора трупов и иностранное завоевание его страны? Бесполезно спрашивать, как видел своего героя сам Шекспир: вы разберитесь, а был ли Шекспир.

А вот еще "Горе от ума". Опять "лишний гуманист" или же драма человека, органически не способного понять свою неадекватность здесь и сейчас, в данных ему судьбой условиях? Тут уже проще, дипломат Грибоедов уж точно в революционерах и ниспровергателях не числился, герою своему мог сочувствовать, но никак им не восхищаться.

Или пушкинские Моцарт и Сальери. Анна Ахматова как-то раз сказала, что Пушкин в этой мини-пьесе был наверняка на стороне Сальери, как минимум пытался видеть ситуацию его глазами. И это вовсе не о зависти (Сальери, щедрейший из меценатов и наставников, понимавший масштабы своего таланта,— завистник?), это о вечной битве высокого и сложного искусства с попсой. Да-да, Моцарта при его жизни именно в качестве гениальной попсы и воспринимали, о чем Пушкин, конечно, знал.

И вот — "Три мушкетера". О чем эта книга? Ну конечно же о дружбе. О четырех товарищах, деливших горе и радость и во всех ситуациях бывших "один за всех и все за одного". Так?

Но это в России такие три мушкетера плюс д'Артаньян. Не забудем, в какое время родилась та идеология, то мышление, которое мы сегодня провожаем в прошлое. 50-60-е, когда взметнулась волна новых книг и фильмов, или вторую жизнь получили книги известные, но лишь в узком кругу: то не был открытый политический протест против коммунистического, сталинского мышления. Скорее мягкая, не вступающая в прямую конфронтацию с прошлым смена поколений, вместе с образом мысли.

Есть огромная разница между коллективизмом коммунистической эпохи и идеологией высшей ценности дружбы, зародившейся в годы оттепели. Павлик Морозов, ради высоких идей донесший на собственного отца, в 50-60-е мягко исчез из сонма бесспорных героев. Хотя в открытую гаденышем его назвали только после 1991 года. А мушкетеры — да это же настоящий советский феномен: люди, для которых дружба была выше всяких королей и кардиналов. Да, начиная с той эпохи, дружба личностей в СССР в качестве ценности затмила идейную преданность — кому? Коллективу, "обществу", да и славной ленинской партии.

В общем, "наши" "Три мушкетера" оттуда, из той эпохи. И еще ведь экранизации, которые исключительно об этом — один за всех...

Но давайте посмотрим, как воспринимают эту веселую команду сами французы. В момент написания книги, как и сейчас,— совсем по-другому (хотя тот факт, что речь о товарищах, там никто не оспаривает).

Про автора "Мушкетеров" написано множество исследований, но классикой, наверное, следует считать "Три Дюма" Андре Моруа. И вот что он там пишет: "Настоящий французский дух — вот в чем заключается секрет обаяния четырех героев Дюма... Кипучая энергия, аристократическая меланхолия, сила, не лишенная тщеславия, галантная и изысканная элегантность делают их символами той прекрасной Франции, храброй и легкомысленной, какой мы и поныне любим ее представлять... Эти четверо друзей... представляют собой четыре основных варианта нашего национального характера".

Итак, мушкетеры — это для французов эталон их национального характера, который автор для драматического эффекта поделил между четырьмя людьми. И это первый секрет великой книги, к российскому читателю касательства не имеющий.

Секретов еще много. Вот хотя бы: до 1844 года Дюма был известен прежде всего как драматург. И, видимо, неплохой. Что нетрудно увидеть — в его книгах минимум описаний, зато масса великолепных диалогов и прочих драматичных сцен; и ведь каждый герой действительно говорит так, как может говорить только он.

Но автору хотелось заработать побольше, написав роман, доступный не слишком изысканному читателю. Что он сделал? "Драматизировал" историю (которую он хорошо знал и любил), сдвинув некоторые даты и подстроив факты под свои схемы. До предела упростил суть конфликтов: либо герои, либо злодеи. Ну и в целом добился признания.

Давайте зададим вопрос: Дюма — хороший писатель? Я бы сказал, не очень, с учетом невероятного количества написанных им (и его "литературными неграми") невыразительных книг. Да даже и "Граф Монте-Кристо", и "Королева Марго", в общем-то... Но "Три мушкетера" и два тома их продолжения — совершенно особый случай.

Почему? Для начала: "настоящий" д'Артаньян не был уж так беден. И он сразу поступил в мушкетеры, пользуясь покровительством человека, которому потом служил долгие годы,— кардинала Мазарини. Откуда же взялся бедный гасконский дворянин на позорной кляче? А вот откуда: сам Дюма начал карьеру, въехав в Париж без копейки, с одной лишь надеждой на друзей отца (у него даже рекомендательного письма не было).

Это очень, очень личная книга, где под спокойной поверхностью — масса сдерживаемых писателем чувств и страстей. Великие книги иначе не получаются, даже если автор ничего такого не планировал.

Далее, в биографии Дюма значится участие в революции 1830 года. Человек побывал "на баррикадах" и понял, что это такое; к счастью, остался жив и вообще никак не пострадал. И наверняка думал потом не раз: ах, что же я такое вытворял, как мне повезло, что уцелел...

Так вот, для меня "Три мушкетера", может, и начинались как книга о дружбе. Но она в моей голове получила вторую жизнь в 1991-м и особенно 1993-м. Да кто же тогда не описывал происходившее как борьбу короля с кардиналом, Ельцина с Хасбулатовым! Вот когда я (и далеко не только я) понял, насколько же трудно было в той ситуации героям Дюма просто выжить и еще сохранить в себе что-то важное, главное...

А что это такое? Ради чего, собственно, они совершали свои подвиги?

Ну как же. Они служили королю.

Давайте посмотрим на этого короля повнимательнее. События романа начинаются в 1625 году, Луи XIII 24 года. (Кстати, королей со странным именем Людовик во Франции не было, их всех звали Луи, давайте не будем бесконечно повторять ошибку неграмотных переписчиков документов в России при царях Василиях и Иванах.) Как в этом возрасте, так и до самой смерти король Луи каких-либо способностей к государственному управлению не проявлял. Хотя историки спорят: или просто был пустым местом, или, наоборот, достаточно умен, чтобы не мешать своему первому министру Ришелье.

Король-заика, болезненный угрюмец с детства, в связях с женщинами замечен не был (в отличие от Ришелье, который, несмотря на свой духовный сан, из-за женщин творил великие безумства). Полное ничто? Ну, не совсем. Он писал музыку, пел (басом) и танцевал в балете. Мерлезонский балет, который мушкетеры слышать и видеть в 1625-м не могли, он появился позже, в основном написан именно Луи XIII. Целиком не сохранился.

И что — вот ради этого человека четыре великолепных парня реально рисковали жизнью? Не говоря о том, что вытворяла королева, ради которой они опять же шли на все. Может, не понимали чего-то? Да еще как понимали.

Мой ответ на эту загадку: они, дворяне, служили не совсем королю, а государству и обществу в целом. Королей не выбирают; но лучше такой, чем никакого вообще. Тем более что веселая четверка знала, что бывает, если государство и вся страна идет к чертям. Так было всю вторую половину прошедшего века (XVI), в эпоху гражданской войны. Ее закончил великий король Анри IV (не Генрих!), вернувший стране мир и процветание, и, если вы заметили, людей того времени мушкетеры воспринимали как легендарных великанов. Это были их отцы...

Или это не они так думали, а Дюма и его современники, пережившие несколько революций, наполеоновские войны и зависшие тогда, в середине XIX века, в странной пустоте, в которой так хорошо размышлять?

А теперь контрольный опыт. Мушкетеры хорошо выбрали себе врага и суперзлодея — кардинала Ришелье... Хотя это вновь не они, а автор. Кстати, и гражданской войны между королем и кардиналом не было, так, соперничество их гвардейцев. Но вот вам Ришелье. Воссоздатель Сорбонны, учредитель и автор первой газеты (называлась "Газет"), драматург, успешный полководец, создатель флота, госаппарата и принципов дипломатии, которым мы все следуем и сегодня... Один из отцов нации. И в последней сцене д'Артаньян падает перед Ришелье на колени, а в последующих книгах его друзья вздыхают: великий кардинал, не то что нынешний Мазарини...

Герои победили автора. Нам на радость.