"Посвященный" Филлипа Нойса

Премьера кино

Завтра в прокат выходит "Посвященный" (The Giver) — экранизация бестселлера Лоис Лоури, вышедшего в 1993 году и включенного в американскую школьную программу (в русском переводе 2011 года книга получила название "Дающий"). Эту простодушную антиутопию с рейтингом приблизительно 12+ режиссер Филлип Нойс не сильно усложнил, подняв возраст героев с 12 до 18. Стал ли "Посвященный" от этого на шесть лет мудрее, сомневается ЛИДИЯ МАСЛОВА.

Экранизация "Посвященного" похожа на такие же образцы жанра young adult fantasy, что и "Голодные игры" (The Hunger Games) или "Дивергент" (Divergent), снятые по более современным книжкам более молодых барышень. На самом-то деле все они выросли из Лоис Лоури, но постарались будто заранее заточить свои более цветастые и многословные опусы под высокобюджетные голливудские экранизации. Лоис Лоури в своей детской книжке сама не стесняется заимствовать у старших товарищей, от Джорджа Оруэлла до Олдоса Хаксли, и в ее дивном новом мире, где господствующая идеология — одинаковость и отсутствие различий между людьми, царят немного пугающий порядок и покой. Все дети воспитываются в интернате, а потом раздаются по подавшим прошение на ребенка семьям, по достижении работоспособного возраста расстаются с родителями и больше их не видят, а родители в установленном возрасте дружно отправляются в приют, после чего так же организованно подвергаются процедуре "удаления" — складывается впечатление, что это самый приятный момент такой безрадостной, хотя и беспечальной жизни. С логической точки зрения предлагаемая социальная конструкция весьма уязвима и содержит ряд противоречий, однако оригинальность скромной и лаконичной книги Лоис Лоури состоит в том, что она придумала ключевой момент со стиранием воспоминаний — получилась удачная метафора оболванивания и зомбирования, без которых благополучная жизнь в любом социуме если не совсем исключена, то заметно затруднена. А идеальное общество может состоять только из биороботов, которые не помнят ничего плохого и печального и все время пребывают в ровном безмятежном состоянии духа, обеспеченном ежеутренним приемом специального лекарства. Правда, его побочный успокоительный эффект заключается в том, что каких-то сильных положительных эмоций пациенты тоже не способны испытывать.

Созданный Лоис Лоури мир устроен так, что кто-то один должен хранить в своей голове всю эмоциональную память человечества, то есть весь негатив мировой истории, но и все положительные моменты индивидуального самоощущения, начиная от базового понятия "любовь" и заканчивая незамысловатыми удовольствиями вроде катания на саночках по снегу, которых жители идеального социума тоже лишены (климат тут также взят под контроль, чтобы никто не мерз и не голодал). Герою Брентона Туэйтеса выпадает редкий шанс, столь же волнующий, сколь и пугающий: его выбирают следующим хранителем общечеловеческой памяти, так называемым ресивером секретной истории мира, то есть принимающим воспоминания. Передает их живущий в библиотеке пожилой бородатый джентльмен в тапочках и с бокалом, которого играет Джефф Бриджес, вынашивавший идею экранизации с момента выхода книги и, в частности, мечтавший, чтобы роль передатчика воспоминаний сыграл его отец Ллойд Бриджес.

Передатчик начинает потихоньку показывать ресиверу обычные человеческие впечатления: снег, счастливое семейное рождество, танцы, музыку, животных, а также вкладывает в его девственный мозг сумму неких исторических познаний: на экране мелькают хроникальные кадры с Берлинской стеной, площадью Тяньаньмэнь и Нельсоном Манделой. Для зрителя, живущего в несовершенном, слава богу, мире и все это неоднократно уже видевшего, "Посвященный" в этой своей части особой художественной и познавательной ценности не представляет. Также не вызывает особого душевного волнения любовная линия очеловечивающегося героя и его подруги детства (Одейя Раш), которой он пытается передать часть своего нового опыта и делает своей помощницей в попытке противостоять бездушному тоталитаризму. Тут авторы фильма начинают сооружать что-то вроде экшена, используя до этого болтавшегося без дела лучшего друга героя (Кэмерон Монахэн), который превращается в его противника, будучи пилотом патрульного дрона. Однако он лишь орудие в руках главной злодейки, председательницы совета старейшин (Мерил Стрип, похожая на пожилую Снежную королеву в белом парике), злонамеренность которой сценаристы попытались расписать поподробнее, в отличие от книги, где конкретного, яркого отрицательного героя нет, но, видимо, быстро охладели к этой затее. Тем более что антигероиня тоже, со своей стороны, абсолютно права: "Люди слабы и эгоистичны: когда у них есть свобода выбора, они обычно делают неправильный выбор". В идеальном обществе кинематограф тоже был бы более упорядочен, и по всем понятиям сначала экранизации удостоилась бы ставшая классикой в своем жанре книга Лоис Лоури, а потом уже ее бойкие коммерческие эпигоны, которых, похоже, беспокоит не столько нарастающая унификация окружающего мира, сколько вопрос, как бы на ней побольше наварить.