Игорь Гулин о «Зимней спячке» Нури Бильге Джейлана

В российский прокат вышла «Зимняя спячка» Нури Бильге Джейлана, получившая в этом году «Золотую пальмовую ветвь»,— драматический салат из русской классики и турецкого снега

"Пальмовая ветвь" была здесь абсолютно предсказуема. Джейлан получил в Канне четыре других награды (за "Отчуждение", "Времена года", "Три обезьяны" и "Однажды в Анатолии") и пару номинаций, не говоря о множестве других фестивалей. Это главное, что надо знать про Нури Бильге Джейлана: двадцать лет он снимает идеальное фестивальное кино. Понятно, за что его любят. Так же очевидно, за что его можно ненавидеть. Он, в общем, не заслуживает ни того ни другого, не рассчитан на сильные чувства.

Бергман-Тарковский, усвоенные как азбука, компендиум приемов и настроений. Драмы, в которых событие всегда остается за кадром, намеки остаются намеками, и, в общем, неважно, на что они намекают. Незначащие грустные фразы. Ветер, трава, умный и безразличный пейзаж. Скользящая в воздухе Измена — другому, себе, кому-то. Разлитая в каждом кадре глубокомысленность, никогда не сгущающаяся в мысль. Не потому даже, что мыслей у Джейлана нет, а потому что это было бы нарушением этики того максимально ненасильственного, дружелюбного к охочему до печали зрителю типа кино, которое снимает турецкий режиссер. Атмосфера задумчивости важнее возможности задуматься. Ну и, конечно, ненавязчивый экзотизм. Турция Джейлана — почти-но-не-совсем-Европа, очищенная от политики, да и от культуры, красивая страна, где всегда немного холодно и пьют чай.

Все это относится к "Зимней спячке" — трехчасовому повествованию о том, как по-разному несчастна одна богатая семья. Главный герой — Айдин, бывший актер, мечтавший о славе трагика, но оказавшийся бездарным. Теперь он стареет в родовом поместье, из которого сделал отель, пишет нравоучительные колонки в районную газету "Голос степи", но якобы работает над большой "Историей турецкого театра". В основном же — терроризирует жену, сестру, управляющего, а пуще всего — арендаторов из соседней деревушки, бедную семью местного имама. Айдин — напыщенное, самовлюбленное ничтожество, бытовой злодей, а также любитель громких слов про культуру, справедливость, духовность. Сестра Неджла его ненавидит, но тем не менее уезжать не намерена. Она — существо тоже гнусноватое, мастер унизить собеседника разговором про непротивление злу. Не очень понятно, как оказалась в этой паутине жена Нихаль — красивая, умная, добрая и молодая. Она страдает, ее жизнь пуста, но ни сил, ни даже желания вырваться у нее нет. Только мушиное трепетание в семейном мороке и стоически-истерический мазохизм. Распад копошится и в немногочисленных соседях семьи. Идет красивейший снег.

С режиссерами, которые снимают банальности, есть проблема: про них сложно сказать что-то новое. Так, уже сто раз написано, что Джейлан — двойник Андрея Звягинцева. Да и вообще его фильмы удивительно похожи на новое русское кино, разве что они более мастеровитые. В новой картине турецкий режиссер полностью раскрывает свои русофильские карты, выкладывая из них довольно головокружительный пасьянс. По сути "Зимняя спячка" — вольная экранизация рассказа А. П. Чехова "Жена", уснащенного любимыми мотивами Л. Н. Толстого и диковинным набором сюжетных ходов из разных романов Ф. М. Достоевского. Если пересказывать — будет спойлер, но когда вот эта достоевская линия разворачивается в полную мощь — для русского зрителя фильм из печального становится практически уморительным.

Тут понимаешь, в чем, собственно, дело с Джейланом. Его фильмы — это китч (ну, скажем — как готическая "Красная шапочка" с Амандой Сайфред). Только китч несмешной, серьезный. Материал выхолащивания тут — классическое "серьезное кино", великая литература, хмурые брови Большой Культуры, теряющие от изнашивания всякое значение. Как и положено китчу, это кино — предельно поверхностное. За событиями и разговорами нет второго плана, глубокомысленность превращена в эстетику, в украшение. И от этого процесса выхолащивания можно даже получить некоторое удовольствие. К тому же в фильме есть красивая и несчастная лошадь — еще один герой, которого любили все русские классики.

В прокате с 28 августа

Другие кинопремьеры недели