Как живется в Москве иностранным специалистам

Москва перестала быть самым дорогим для экспатов городом мира — это показало ежегодное исследование компании Mercer Consulting, в котором наша столица заняла лишь девятое место. С другой стороны, исследование Высшей школы экономики выявило существенный отток экспатов из России. Невидимую жизнь иностранцев в Москве изучал корреспондент "Денег".

ВЛАДИМИР ГЕНДЛИН

Мы с группой иностранцев шли по Рождественке в сторону Кузнецкого моста в MyBar и рассуждали о стереотипах. "Ну вот, к примеру, есть такой миф,— разглагольствовал я,— будто бы в России по улицам разгуливают медведи. Это не так". В этот момент мы встретили медведя. Самого настоящего. Точнее, медвежонка. На перекрестке Рождественки с Кузнецким мостом. Он был привязан к столбу, а его хозяин-фотограф сидел рядом на складном стульчике.

Мои собеседники посмотрели на меня. Я стал оправдываться — мол, это не то, что вы подумали. Это медведь, у кого надо медведь. Специально обученный, для обслуживания туристов. Глаза моих слушателей все больше округлялись: так у вас медведи еще и туристов обслуживают?! Пока ребята обменивались растерянными ухмылками, сквозь нашу группу молча прошла лошадь. Ее вела под уздцы юная красавица. Я промямлил, что эта лошадь тоже обслуживает туристов. На меня смотрели совсем уже недоверчиво: м-да, совсем заврался парниша. Тяжело в таких условиях развеивать мифы и стереотипы.

Гуляли мы в рамках Anti-boring Friday — мероприятия, которое широко рекламируется на нишевых сайтах вроде Couchsurfing.com и экспатских ресурсах вроде группы Moscow Expats на Facebook. Организаторы Anti-boring Fridays — двое молодых россиян. Один — московский сириец Хасан Хатер, другой — московский москвич Денис Николин. Для них это не бизнес, а хобби. Хасан работает в "Аэрофлоте", владеет строительной фирмой и иногда является на встречи в авиационном кителе. "Мое время стоит гораздо дороже, чем я могу заработать на этих вечеринках",— говорит он. Впрочем, однажды Хасану удалось найти на вечеринке юриста для своего бизнеса. Так что тоже немного бизнес.

Anti-boring Fridays проходят по единому сценарию — в 7 вечера встреча в недорогом баре типа Bristol на Большой Никитской или Caribe на Покровке, где происходит живое общение, а после полуночи — пеший поход на Кузнецкий мост, на дискотеку в MyBar, где всех уже знают и не устраивают глупостей вроде face control или dress code. В итоге получается примерно то, к чему привыкли жители других европейских столиц: мультикультурное общение, живая болтовня о том о сем, дансинг, дринкинг и в целом ощущение причастности к мировому сообществу. Хасан и Денис подчеркивают: мы специально не расширяемся (на вечеринках собирается 30-40 человек), чтобы контролировать ситуацию, и еще мы не dating service. Напротив, здесь вполне семейная атмосфера, многие приходят парами. Это возможность для иностранцев пообщаться друг с другом. Особенно много русских. Особенно девушек.

Помимо Anti-boring Fridays партнеры проводят встречи в рамках Moscow Poliglot Club. Раньше Poliglot был французской затеей, процветал во многих странах, но потом заглох. Хасан и Денис решили его возродить. Встречи Poliglot Club проходят по субботам в клубе Bud House, на другой день после вечеринки, и заканчиваются очередной вечеринкой, переходящей в утренник. Если по пятницам народ общается по-английски, то по субботам, в клубе Poliglot, все говорят на разных языках. Например, с 5 до 7 вечера говорят по-арабски (преподаватель прилагается), с 7 до 8:30 — по-испански (тоже с преподавателем), а потом иностранцы говорят по-русски. Большинство участников — иностранцы-филологи, лингвисты или студенты по специальности Russian & Slavonic Studies, то есть неплохо говорящие по-русски.

Я сижу в клубе Bud House на Пушкинской и слушаю иностранцев — разговор идет о языковых казусах. Вирджинию из Дрездена почему-то особенно смешит новое русское слово "айтишник". Тони из Финляндии поддерживает тему и клеймит манеру уродовать язык англицизмами: например, у русских игроков в сквош появилось слово "сквошинг" (которого нет в английском). Или "стопинг" — это когда кто-то ловит попутку на межобластных трассах, автостоп (в английском это не "стопинг", а hitchhiking). В то же время оба признают, что в их странах англицизмы, а также интернетовские клише не менее агрессивно проникают в язык молодежи. "У нас стало популярно слово "random" (случайно.— "Деньги"),— говорит Тони.— Так и говорят: это случилось рэндомно".

Большинству присутствующих очень нравится Москва. Интернет-дизайнер Диви из Колумбии считает, что тут веселее, чем в Нью-Йорке. Японский студент МГУ Маса (Масахира) любит родину, но тут интереснее. Новозеландец Кен, выполняющий проекты для правительства РФ, тоже очень доволен местной жизнью. Оно и понятно: в большинстве городов мира жизнь замирает после 22:00, а тут все только начинается. Лишь итальянцу Марко, работающему в сфере luxury, Москва не по душе: "Такой грязный город! Я в шоке". Он живет в маленьком городке между Сан-Ремо и Монте-Карло, жители которого физически не способны произвести столько мусора.

Однако, за исключением Кена, мало кого из этих ребят можно назвать экспатами. Это в основном студенты либо заезжие туристы, решившие потусоваться несколько дней или недель в самом безумном городе Европы. Настоящие экспаты живут иначе.

Другая жизнь

Работающие москвичи редко бывают в центре столицы: работа — дом — магазин — пивбар в спальном районе. Поэтому превращение Москвы в полноценный международный мегаполис последние 20 лет происходило незаметно для глаз жителей. Столь же незаметно протекает жизнь "людей Х" — экспатов, покинувших родину ради работы в России. Между тем у них свои привычки, сообщества, клубы, школы, детсады, места встреч и развлечений. Их субкультура примерно так же закрыта, как андерграундовые движения во времена СССР. Не по идеологическим, а по языковым и культурным причинам.

Если вы заглянете в такие места, как Hudson на "Белорусской", Standard на Китай-городе, Papa`s Place на Никольской, Bud House на "Пушкинской", то увидите, что жизнь там бьет ключом. Повсеместно английская речь — средство общения для всех экспатов. Они читают газету The Moscow Times, журналы Moscow Expat Life и Moscow in Your Pocket (с 1997-го по 2008-й выходила еще хулиганская газета Exile, основанная американцем Марком Эймсом, главными героями которой были проститутки, стрип-бары и ночные клубы, но власти закрыли ее не из-за этого, а из-за публикаций Эдуарда Лимонова). Обсуждают деловые вопросы в бизнес-клубах (у экспатов разных национальностей свои деловые объединения: у американцев — AM Cham, у англичан — Russo-British Chamber of Commerce, у канадцев тоже своя торговая палата, есть, наконец, Association of European Business), где бывалые экспаты объясняют новичкам, как правильно вести бизнес в России, как общаться с чиновниками, где найти хороших специалистов, что можно и чего нельзя делать в этой стране.

В это самое время их жены "клубятся" в своих объединениях — под сенью Международного женского клуба созданы национальные женские клубы, где обмениваются информацией по бытовым вопросам: как найти подходящую школу или хорошую клинику, как адаптироваться к местной жизни. Или участвуют в жизни Moscow Good Food Club, где гостей приглашают в определенные рестораны и затем совместно обсуждают качество блюд и сервиса. Вообще, в обслуживании нужд экспатов задействована огромная индустрия — агентства недвижимости, образовательные и медицинские учреждения, рекрутерские конторы, службы развлечений, сайты знакомств. В журнале Moscow Expat Life можно встретить рекламу шведского ночного клуба Night Flight, приглашающего на турнир по гольфу (10 тыс. руб. с участника), или такое объявление: "Ищем: художника-иллюстратора, умеющего рисовать миленьких котиков и\или собачек, $500 за проект".

А вот обсуждение в группе Moscow Expats на Facebook — жаркая дискуссия, чья кухня лучшая в мире. Понятное дело, всяк кулик хвалил свое болото. Один американец доказывал, что американские продукты лучшие по качеству в мире, а сэндвичи — лучшая еда в мире. Его поддержала другая американка, но оба встретили жесткий отпор от грека и француза, ссылавшихся на некие данные рейтинга мировых кухонь, согласно которому первые места занимали французская и греческая. Какое-то время американцев поддерживал ирландец, но после того, как он сообщил, что лучшие продукты производят все же в Ирландии, американка холодно сказала своему соотечественнику: "Так, Тим, похоже, мы теряем Стивена".

Что характерно, разноязыкие экспаты почти не смешиваются друг с другом, хотя все говорят по-английски. То есть англичане общаются с американцами, латиноамериканцы тоже проводят время вместе. Но вот итальянцы держатся особняком. У французов тоже своя тусовка, они обычно встречаются среди недели, скажем, по средам. Наименее заметны немцы, они, как правило, кучкуются на юго-западе Москвы, неподалеку от своего посольства, на территории которого есть детский сад. В том же районе находится немецкая школа. Журнал Moscow Expat Life в последнем номере выпустил немецкое приложение, где, в частности, впечатлениями от жизни в России делится Карина фон Бисмарк.

Еще есть пять крупных частных англоязычных школ (самая известная — Anglo-American School), выпускные аттестаты которых признаются университетами мира, есть несколько школ, обучающих на других европейских языках (небольшие подобные заведения иногда действуют на территории английских школ).

Иногда экспаты разных стран все же соединяются. Обычно это члены интернет-сообществ вроде упоминавшейся группы Moscow Expats или международной сети Internations, а также те, кто внимательно просматривает новости в экспатской прессе. На сайте Internations публикуются статьи о кочевой жизни экспата, советы, как решать психологические проблемы на чужбине, как найти работу, компанию и приключения в той или иной стране. Этот же сайт проводит мировые турниры по футболу и регби в разных странах. В Москве он устраивал еженедельные вечеринки, например, в ресторане на крыше Zagato Center рядом с американским посольством. Посетители сайта пытаются создавать свои группы — например, один экспат предложил собраться для обсуждения нынешний политических событий в России (пока никто не отреагировал). Вообще, networking — важная составляющая жизни экспата, каждая неделя насыщена ивентами, приемами, вечеринками.

Но никто до сих пор так и не смог точно посчитать, сколько всего экспатов в России. Или в Москве. Даже опубликованное в мае исследование Высшей школы экономики дает размытую цифру по столице — более 100 тыс. Администратор группы Moscow Expats Джаред Бэрол говорит, что видел большой разброс оценок: "Где-то я видел цифру примерно в 100 тыс. человек из дальнего зарубежья. В 2009 году были оценки в 150 тыс., в 2011-м цифра упала до 90 тыс.".

Газета Moscow Expat Life оценивает свою аудиторию в 155 тыс. Но главный редактор газеты Джон Харрисон разъясняет: "Все зависит от того, кого вы называете экспатом. Если речь о высококвалифицированном специалисте на высокой должности в иностранной или российской корпорации, то таких, думаю, не более 100 тыс. Если же включить сюда преподавателей, менеджеров среднего и низового звена, то численность вырастет как минимум до 500 тыс. Я вот, например, отношу себя к высококвалифицированным, но не слишком хорошо оплачиваемым специалистам, так что даже вообще не уверен, экспат я или нет!" Надо же, полмиллиона иностранцев в центре российской столицы — это же целая армия (а вдруг они захотят провозгласить Народную экспатскую республику?).

С Харрисоном согласен его соотечественник из Британии Люк Джонс, глава рекрутинговой компании Antal Russia: "Многие европейцы, особенно из таких близких стран, как Польша или Германия, прилетают сюда еженедельно, а на выходные возвращаются к семьям. Они не обязаны регистрироваться в своих посольствах, потому и нет точных цифр".

Тем не менее некоторым исследователям удается даже в этой неясной ситуации делать определенные выводы. Так, исследование ВШЭ установило, что количество экспатов плавно росло с 2000 года, а в 2004-2005 годах наблюдался бурный всплеск. Однако с 2009 года численность экспатов стала заметно снижаться — в связи с кризисом и сокращением иностранных инвестиций в Россию. Наибольший спрос на иностранных специалистов традиционно предъявляют финансово-инвестиционная сфера, ТЭК, IT-индустрия, торговля и HoReCa.

Еще немного цифр. В 2009 году агентство Headhunter провело опрос, выявивший, что 58% экспатов в российских компаниях приехали из Европы. В том же году по заказу банка HSBC был подготовлен доклад Expat Explorer-2009, который ставил Россию на первое место в мире по доходам иностранных специалистов (выше Гонконга и Японии!): 30% опрошенных экспатов получали более $250 тыс. в год.

Экспат и деньги

Часто возникает вопрос: а стоят ли иностранные спецы таких денег?

Самые радикальные критики утверждают, что в Россию едут одни неудачники, не нашедшие себя на родине,— какой же дурак сюда поедет по доброй воле? Тут они валят в кучу индивидуальных искателей приключений и специалистов, посылаемых корпорациями осваивать новые рынки.

Еще часто приходилось слышать такой упрек в адрес иностранцев: они не понимают (или не хотят понимать) нашей специфики, нашего менталитета, нашего стиля бизнеса. Они недостаточно креативные, слишком схематичные, думают, что если их подходы сработали в одной стране, то сработают и здесь,— но они заблуждаются.

На это есть ряд простых возражений. Многие экспаты до России где только не работали, и после Азии, Африки, Латинской Америки наша страна для них не такая уж экзотика. Кроме того, при всей нашей креативности не так уж много российских фирм, созданных за минувшие 25 лет, сумели выйти на международный уровень. Между тем такие компании с западным менеджментом, как IKEA, Auchan, Leroy Merlin, Stockman, Ford, с места в карьер завоевали российский рынок.

Люк Джонс согласен, что есть ментальные различия у россиян и пришельцев с Запада: "У нас подходы более рациональны и прагматичны, русские чаще действуют спонтанно и эмоционально. Мы это считаем нелогичным и нерациональным, русские считают нас скучными. Немцам, например, нелегко бороться с психологией "пять минут не опоздание"". И добавляет: "Когда рухнул железный занавес, многие (я в том числе) думали, что Россия превратится в еще одну скучную европейскую страну. Как мы ошибались! Те бизнесмены, что приходили с лозунгом "Мы знаем лучше, так что заткнитесь и слушайте нас",— проиграли. Самые успешные бизнесы сочетают международные ноу-хау и местную специфику — McDonalds, DHL, Kinross Gold, BP, Coca-Cola, PepsiCo, Unilever. А вот Walmart — пример компании, у которой нет ясной идеи или стратегии (мы набирали персонал для них). В итоге они вышли из игры".

Миура Сатоси, президент компании "Хино Моторс Сэйл", продающей в России грузовики марки Hino, типичный "корпоративный экспат". В 2009 году он учредил дилерскую сеть в России, обучил менеджеров дилерских центров, а с 2011-го стал президентом Hino в России. За эти годы продажи Hino увеличились с 200 до 2 тыс. машин в год.

"Если вы квалифицированный специалист, эксперт своего дела, будете востребованы во всем мире,— считает он.— Многие полагают, что японцы плохо относятся к русским. Считаю это бездоказательным высказыванием ввиду того, что из года в год все больше и больше представительств японских компаний открывается в России, некоторые даже строят заводы. Японцы научились работать с русским персоналом, и этому способствовала долгая и непростая история взаимоотношений наших стран. Я объездил почти всю Россию, и везде мне попадались только хорошие профессионалы. Каждый раз я открывал для себя что-то новое, получая бесценный опыт работы в самой большой стране мира".

А вот англичанин Джон Марк Фитцпатрик, сооснователь креативного агентства Slava, наоборот, типичный "экспат-индивидуал". В России с 2006 года, сразу после окончания Бристольского университета, где изучал славистику. Решил, что знание русского языка станет его конкурентным преимуществом. "Я кайфую, когда ставлю себя в сложные ситуации. Люблю делать то, чего никто не делает, и выигрывать. Никто не учит русский — я выучил, никто не едет в Россию — я поехал". Сначала хотел попробовать себя в банковской сфере ("мне было всего 24 года, я рассуждал: в банке много денег, поэтому и мне что-то перепадет"). Но в итоге неожиданно сделал карьеру в международном креативном агентстве, после чего с двумя русскими коллегами создал собственное. Сняли помещение в старинном особняке в районе Арбата, в тихом переулке.

Еще есть критики, полагающие, что российские компании нанимают иностранцев в погоне за модой, в имиджевых целях. Тут тоже несколько смещены акценты. Англичанин Том Хампейдж, менеджер по работе с международными клиентами компании "АМР Консалтинг", так объясняет свое появление в российской фирме: "В адвокатском бизнесе важно взаимопонимание с клиентом. Конечно, иностранные клиенты быстрее найдут общий язык с соотечественником, ведь я для них что-то вроде "культурного переводчика"".

Есть еще мнение, что высокие зарплаты, а также всевозможные бонусы экспатам платят за некий мифический риск. Люк Джонс шутит по этому поводу: "У России сильные имиджевые проблемы за рубежом: есть миф, что тут очень опасно, что сразу после приземления в аэропорту вас тут же убьют, ограбят или изнасилуют (а если повезет, то все сразу). В реальности все совсем иначе. Моя любимая цитата: "кто-то любит Москву, кто-то ее ненавидит, но большинство — и то и другое одновременно"".

Нельзя сказать, что страхи экспатов совсем безосновательны. Особенно много впечатлений у тех, кто приехал в 90-е. Дон Крейг, один из самых известных американских экспатов, в Москве с 1993 года. До этого он был тесно связан с музыкой, создавал и продвигал в США джаз- и рок-группы, выступал с концертами в клубах. Однажды ему предложили заняться тем же самым, только в России. "Вы что, психи?" — удивился он. "Ага, они самые",— ответили ему. "Да? Тогда ладно, поехали",— согласился он. Сейчас Дон участвует в продвижении бизнеса Bud House, пытаясь по его модели создать франчайзинговую сеть. Он хорошо говорит по-русски.

Я спросил, приходилось ли ему за годы в России сталкиваться с проблемами, бандитскими разборками. Он в ответ только закатывает глаза: "О-о, много всего было!" Я напомнил ему историю клуба Hungry Duck ("Голодная утка") — ее канадский совладелец изучил русский бизнес по полной программе: "стрелки", попытки похищения, пять угроз убийства, гибель соучредителей... Да и обстановка в клубе — восемь пуль в полу и в потолке, 256 уголовных дел в связи с происшествиями, более 250 драк в баре, три сообщения о заложенный бомбе, более 40 вызовов скорой для помощи упавшим с барной стойки танцовщицам...

"А-а, Даг Стил, он сейчас управляет Papa`s Place,— говорит Дон.— А вот он как раз звонит".

Быть немного русским

Сразу по приезде в Россию экспаты сталкиваются с непривычными вещами. Иногда курьезными, иногда серьезными. Том Хампейдж из "АМР Консалтинг" вспоминает, как его удивляло поначалу, что с женщинами здесь не здороваются за руку — будто игнорируют. Или перепады температур зимой, когда с 20-градусного мороза приходишь в натопленный до плюс 25 офис — сильное ощущение.

Джаред Бэрол на днях получил звонок от школы английского языка Speak Up с предложением пройти их курсы и получить сертификат (о том, что его научили говорить по-английски). Блистательный таргетинг. Об этом курьезе он не преминул сообщить в своей ленте на Facebook. Особенно увлекательны комменты его "френдов". "Обязательно сходи, этот сертификат здорово украсит твое резюме", "Старина, надо пойти, только представь, как там будет весело", "Твой хорошо английский. Не ходить", "Выйди с контрпредложением — семинар по обучению греческому алфавиту. Пять раз. Пока не сравняешься с этими бездельниками" и т. д. "Я изумлен,— сказал мне потом Джаред.— Я работаю в рекламе, и если бы мы учудили что-то подобное, над нами бы смеялся весь рынок".

Джону Фитцпатрику сильно не хватает в Москве качественных супермаркетов, а еще настоящих английских пабов: "В Англии паб — место встречи приятелей-завсегдатаев. Тут же все незнакомцы, туристы". Своеобразной заменой пабов для него и его друзей, русских и англичан, стали походы в Селезневские бани. Еще он никак не привыкнет к хамству. "Ты пытаешься спорить, приводя логичные аргументы, а твой оппонент начинает злиться и "включает атаку",— сокрушается он.— После этого мне хочется махнуть рукой и уйти".

Люк Джонс сожалеет, что очень мало русских знает английский даже в Москве и что так мало указателей на английском. "В Англии чем ты вежливее ведешь себя с людьми, тем больше шансов, что они тебе помогут,— добавляет он.— Здесь наоборот".

Миура Сатоси отмечает, что в Японии качество жизни намного выше. В России слишком высокие процентные ставки по кредитам (в Японии всего 2,5%). Еще в Японии нет понятия "элита". "У нас все равны,— говорит президент Hino.— Если только вы не член императорской семьи. Никто с мигалками по дорогам не ездит. В Японии некрасиво демонстрировать свое благополучие, вкладывая деньги в особняки, чтобы было видно, что здесь живет богатый человек".

Бюрократия, коррупция, неоправданно дорогая и при этом некачественная медицина — это все общие места. Но при всей непривычности российских реалий экспаты не теряют оптимизма. Миура Сатоси верит, что в скором времени Россия станет инвестиционным и инновационным центром, а главной своей проблемой считает незнание русского языка, поэтому начал его учить.

Другие ищут выход в том, чтобы стать немного русскими. Джон Фитцпатрик приучил себя ничего не планировать заранее — стал покупать авиабилеты в день вылета, назначать встречи с друзьями за час до выхода (невозможная вещь для Лондона, где о встрече договариваются за месяц).

Джаред Бэрол тоже отказался от планирования. "Я навсегда запомнил поговорку про трех русских богов — Авось, Небось и Как-нибудь,— говорит он.— А главная привычка — более внимательно стал относиться к деталям и к тому, о чем не говорится вслух. Иными словами, я теперь намного лучше приспособлен к непривычным ситуациям".

Люк Джонс отмечает, что на Западе люди делают добро в расчете на взаимную выгоду или в благодарность за прошлые услуги, а здесь многое совершается "от души". "Сейчас даже я иногда делаю что-то ot dushy,— смеется он.— Правда, я никогда не почувствую себя по-настоящему русским — не пью пиво в подъезде!"

Приказано выжить

Трудно ли быть экспатом в России? Не особенно. Дон Крейг утверждает, что за 20 лет жизни в Москве ни разу не сталкивался с антиамериканизмом. И считает, что к британцам тут относятся даже более ревниво.

В то же время британец Джон Фитцпатрик не видит проблем в общении с русскими, у него хватает русских друзей. "Когда я общаюсь со своими, выступаю главным защитником России и русских. Ну а когда общаюсь с русскими друзьями, скажем так, либеральных взглядов, то соглашаюсь с ними",— говорит он. Больше того, Джон часто чувствует к себе симпатию и интерес, которых ничем не заслужил,— просто из-за того, что он иностранец: "Наши иногда не понимают, что их уважают как бы авансом. Один мой коллега на этой почве заважничал, в итоге только настроил людей против себя".

А вот Люк Джонс признает, что ему непросто заводить дружбу с российскими коллегами: "Они очень серьезно себя воспринимают, к тому же видят во мне конкурента, с которым приходится соперничать в собственной стране. Хотя если удалиться куда-нибудь в глубинку, русские очень дружелюбны и любопытны по отношению к иностранцам". Люк вспомнил лишь один случай, когда иностранец не смог прижиться в нашей стране: "Это был мой приятель, американец итальянского происхождения, который был похож на "лицо кавказской национальности" (особенно если пару дней не брился). Его замучили проверками документов в метро, и через пару месяцев он не выдержал и уехал".

Джаред Бэрол также сталкивался с тем, что местные коллеги видят в нем конкурента. Еще он расстраивается от того, что многие русские воспринимают иностранцев как врагов. "Я не понимаю этого,— говорит он.— У нас этого нет, в разговорах с американцами или европейцами никому в голову не придет отзываться о России как о противнике".

А вот кому действительно непросто осесть в России, так это одиноким западным женщинам. Год назад в The Moscow Times вышла статья, автор которой, опираясь на данные исследований и соцопросов, объясняла, почему западные женщины так и остаются одинокими в России. Главные причины — русские мужчины не следят за собой и своим здоровьем, культивируют вредные привычки (курение, алкоголь), привыкли доминировать в отношениях и к тому же снисходительно относятся к адюльтеру. Когда статью перепечатали на inosmi.ru, она вызвала бурю возмущения у российских читателей и отзывы в стиле "сами дуры". Как бы то ни было, Джон Фитцпатрик подтвердил, что знал нескольких девушек, которые приезжали из Англии с намерением прижиться, но потерпели здесь фиаско.

Редактор Moscow Expat Life Джон Харрисон жил в четырех странах — Англии, Шотландии (подчеркивает, что это разные страны), Китае и России, хорошо говорит на всех четырех языках. Чувствует себя дома на родине и более или менее уютно России (у него русская жена и дочь). Считает, что русская культура довольно близка к североанглийской или шотландской и очень далека от китайской. Джон говорит, что экспаты в России за последние годы заметно изменились: "15 лет назад экспатам было безразлично, что происходит в парке Горького. Сейчас нет. Россия по-прежнему привлекает авантюристов, но она уже не такая "опасная", и экспаты стали более "нормальные" и более квалифицированные".

Изменилось и отношение властей к экспатам. Раньше настоящей проблемой было получение рабочей визы — так, помимо прочего иностранцу нужно было доказать отсутствие у него ряда болезней, сдать кучу анализов, покрасоваться голышом перед медсестрой (довольно щекотливый момент для стеснительных зарубежных гостей). Поэтому многие игнорировали разрешения на работу и работали по обычной годовой бизнес-визе, которую намного легче получить (то есть фактически нелегально). Но в последние годы российские власти радикально облегчили процедуру, введя трехлетние мульти-визы для высококвалифицированных специалистов,— им теперь требуется только подтвердить ежегодный доход от 2 млн руб. в год и предоставить университетский диплом. Экспатов начинают официально ценить как носителей знаний, технологий и ноу-хау. В частности, упоминавшееся исследование ВШЭ расценивает сокращение численности экспатов в России как негативный тренд.

А в свободное от работы время экспатов и не отличишь от россиян. Джон Харрисон пишет картины, Миура Сатоси увлекается фотографией и бродит с аппаратом по московским улочкам, Дон Крейг гуляет в Коломенском, Джаред Бэрол любит экстрим (вейкборд, дайвинг, прыжки с парашютом), а Джон Фитцпатрик — русскую девушку. Все как у людей.